Ростислав Долгилевич - Западный Берлин и советская дипломатия (1963–1969 гг.)

На этом фоне 17 января агентство ДПА передало следующее сообщение из Западного Берлина: «Сегодня во второй половине дня в Шенебергской ратуше [60] Шенебергская ратуша — резиденция сената Западного Берлина. стало известно о том, что, по-видимому, глава советской партии и правительства Н. Хрущев пригласил правящего бургомистра Берлина В. Брандта встретиться с ним … Это приглашение Хрущева Брандту было передано, берлинскому сенату, вероятно, польской военной миссией в Западном Берлине» [61] АВП РФ, ф.56-б, оп. 22, и. 479, д. 276, ТАСС, 18.1.1963, л. 1-А. .

Сенаторы — члены СДПГ высказались за встречу Брандта с Хрущевым, тогда как сенаторы — члены ХДС под руководством бургомистра Амрена выступили резко против этой встречи — потому что они видели в ней возможность подтверждения тезиса о том, что Западный Берлин является самостоятельной частью Германии. Более того, сенаторы от ХДС угрожали выходом из правительственной коалиции СДПГ-ХДС [62] Там же. .

Против встречи Брандта с Хрущевым высказались также Р. Барцель и заместитель председателя СДПГ Г. Венер. Что касается К. Аденауэра, то он предоставил Брандту самостоятельно решать, примет ли он приглашение Хрущева и поедет ли в Восточный Берлин [63] Там же, л. 1-А — 2-А. .

В Бонне высказывалось мнение, что «выход из разногласий между двумя берлинскими правящими партиями заключался бы в том, чтобы на встречу с советским премьер-министром Брандт поехал вместе с министром Барцелем» [64] Там же, л. 2-А. . Такая поездка не могла состояться — Хрущев ни при каких обстоятельствах не согласился бы на встречу с Брандтом, если бы его сопровождал кто-либо из должностных лиц федерального правительства. Это противоречило бы одному из главных постулатов берлинской политики СССР о непринадлежности Западного Берлина ФРГ.

Согласно сообщению ДПА, федеральное правительство считало, что «именно публичные высказывания правящего бургомистра Брандта вызвали приглашение его советской стороной на встречу с Хрущевым. Как сообщил … фон Хазе представителям печати в Бонне, у федерального канцлера были опасения против такой встречи. Однако Аденауэр отбросил их после того, как события стали развиваться в этом направлении. Канцлер дал понять Брандту, что при существующем положении вещей он (канцлер) может только лишь предоставить решение ему самому, Брандту» [65] Там же, л. 20 — А. .

На фоне различных высказываний особенно резко прозвучало заявление бывшего министра иностранных дел ФРГ, руководителя фракции христианских демократов в бундестаге Г. фон Брентано. Выступая перед правлением фракции, он назвал поведение Брандта «неправильным». По его мнению, встреча с Хрущевым — это внешнеполитический шаг, который относится к сфере ведения федерального правительства.

Еще накануне заседания правления фракции Брентано в самой резкой форме предостерегал против встречи Брандта с Хрущевым [66] Там же. . Яне могу себе представить, подчеркнул руководитель фракции христианских демократов, чтобы «Брандт оказался единственным жителем Западного Берлина, который ступит за заградительную стену» [67] Там же, л. 30 — О. .

По поводу намечавшейся встречи П. А. Абрасимов позже писал: «В то время, когда я приступил к исполнению своих обязанностей в качестве посла СССР в ГДР, В. Брандт довольно активно нащупывал… почву относительно возможности встречи с главой советской партийно-правительственной делегации, которая ожидалась на VI съезде СЕПГ… Как стало известно в дальнейшем, далеко не все в Бонне, а также в Вашингтоне, Лондоне и Париже разделяли намерения В. Брандта. Более того, во всех названных столицах, особенно в Бонне, к его замыслам отнеслись, мягко говоря, более чем сдержано. Поэтому В. Брандт действовал очень осторожно» [68] Абрасимов П. А. Указ, соч., с. 68–69. .

Несмотря на все препятствия, казалось, что встреча Хрущева с Брандтом состоится. Но в последнюю минуту она сорвалась.

Хрущев так описывал происходившие события: «Вчера (17 января 1963 г. — Р. Д.) ко мне в 8 часов хотел приехать господин Брандт. Через своих людей он заявил, что он хотел бы побеседовать со мной. Я сказал, пожалуйста, я согласен и в 6 часов мне позвонили и сказали, что господин Брандт будет в 8 часов. В 7.30, или, скорее это было в 7 часов, я получил от господина Брандта сообщение, что он извиняется, но приехать не может. Его сенаторы заявили, что они немедленно уйдут в отставку, вся его коалиция развалится, если он приедет. Я сказал, пожалуйста, пожалуйста, я вас не приглашал и не обижусь, если вы не приедете» [69] АВП РФ, ф. 742, оп. 8, п. 27, д. 21, л. 14. .

Окружение Брандта вину за срыв встречи сразу же возложило на лидеров западноберлинского ХДС. Показательна трактовка причин срыва встречи западноберлинским сенатором по внутренним делам Г. Аль-бертцом, одним из самых близких к Брандту политиков. В изложении В. И. Быкова и Ю. А. Квицинского [70] В. И. Быков и Ю. А. Квицинский 25 января 1963 г. были на встрече Альбертца с избирателями западноберлинского района Шпандау и составили отчет о посещении этой встречи. — АВП РФ, ф. 742, оп. 8, и. 26, д. 15, л. 5–7. , второго и третьего секретарей советского посольства в ГДР, она выглядела так: «Мы (окружение Брандта — Р. Д.) были готовы к встрече с Хрущевым, которая сорвалась в результате „подлой“ позиции со стороны ХДС. Как ему (Альбертцу — Р. Д.) стало известно позднее, руководство ХДС во главе с Ф. Амреном уже в 12.15 часов 17 января приняло решение саботировать встречу и выдвинуть угрозу о разрыве коалиции. Однако об этом решении стало известно лишь после того, как Брандт дал согласие на встречу. Нанеся этот „предательский удар в спину,“ ХДС сейчас использует срыв встречи … для дискредитации Брандта» [71] Там же, л.6. .

Правильное ли решение принял Брандт, отказавшись от встречи с Хрущевым? «Многие говорят, — отвечал на этот вопрос Альбертц, — что Брандт должен был пойти на встречу, даже если она повела бы к разрыву коалиции с ХДС. Я был с Брандтом в эти часы и во время принятия окончательного решения. Конечно, можно было бы встретиться с советским премьер-министром, но в этот моменте не было ясности, как среагируют на встречу партии и население Западного Берлина». Брандт опасался, что на следующий день он, не имея позитивных результатов от встречи с Хрущевым, остался бы и с разбитой коалицией, добавил сенатор. По его словам, правящий бургомистр хотел организовать встречу с Хрущевым на следующий день, 18 января, однако это оказалось невозможным «не по вине Брандта» [72] Там же. .

По мнению Быкова и Квицинского, население Западного Берлина не понимало причин срыва встречи. Аргументы, выдвинутые Альбертцом, «не показались слушателям достаточно убедительными, в частности обвинение ХДС в „предательском ударе в спину.“ Выступавшие (на встрече с Альбертцом — Р. Д.), по виду рабочие, заявили, что СДПГ и ХДС достаточно хорошо знают друг друга, будучи много лет в коалиции, и что Брандт должен был правильно оценить обстановку и реакцию населения и пойти на разрыв коалиции. Брандту просто не хватило мужества на подобный шаг» [73] Там же, л. 7. .