Наум Синдаловский - Мятежный Петербург. Сто лет бунтов, восстаний и революций в городском фольклоре

Память о блокадных буржуйках до сих пор сохраняется среди современных пожилых петербуржцев. На полу старых ленинградских квартир сохранились тёмные следы от них. Старые блокадники суеверно хранят их, убеждая себя в том, что если их уничтожить, война вновь придёт в город.

Извечные русские вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» не более чем попытка снять тяжесть вины с плеч одних и возложить груз ответственности на плечи других. «Радищев — первый русский революционер», «Герцен разбудил декабристов», «Толстой — зеркало русской революции», «Горький — буревестник революции» — вот едва ли не официальные оценки деятельности писателей и публицистов в предреволюционную пору. А как же? Они же «инженеры человеческих душ». Это они формулируют и внедряют в сознание масс идеи, провоцируя эти массы на реализацию этих идей. Пожалуй, только фольклор, демонстрируя вековую мудрость массового народного сознания, не торопится с выводами. Он менее категоричен в оценках и не претендует на истину в последней инстанции. Хотя героями и носителями идей в контексте наших рассуждений фольклор избрал всё тех же «инженеров».

В 1947 году в Ленинграде на Московском проспекте, на Новой площади, по проекту скульптора В. В. Лишева установили памятник Николаю Гавриловичу Чернышевскому. С установкой памятника переименовали и площадь — в площадь Чернышевского.

Писатель и публицист, критик и философ, революционер-демократ, как его аттестуют школьные учебники истории, Николай Гаврилович Чернышевский окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. Занимался преподавательской деятельностью, сотрудничал с петербургской демократической печатью. В 1861 году под непосредственным впечатлением от Манифеста об отмене крепостного права написал прокламацию «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Правительство усмотрело в прокламации разжигание революционных настроений среди населения, и в следующем, 1862 году, Чернышевского арестовали и заключили в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. 4 мая 1864 года его приговорили к семи годам каторги и после совершения ритуала гражданской казни на Семёновском плацу отправили на поселение в Сибирь.

Мифология о Николае Гавриловиче имеет сибирское происхождение, но вся она связана с Петербургом — столицей Российской империи, где сосланный и — понятно, что невинно — осуждённый Чернышевский в народе считался главным защитником российского мужика. Согласно одной легенде, Чернышевский «в Петербурге первейший человек в России был». Советы царю давал, чтобы освободить крестьян от помещиков. «Царь послушал Чернышевского, и все мужики волю получили».

По другой легенде, Чернышевский с царём часто спорил. Царь — своё, а Чернышевский — своё. Однажды так доспорились, что Чернышевский не сдержался и сказал царю: «По наружности ты царь, а по уму — баран». Царь тут же позвал стражу. Заковали Чернышевского в цепи — ив Сибирь. На пути в ссылку увидел Чернышевский, как народ его любит, везде с лаской встречает. И написал царю письмо: «Доброго человека и цепи украшают, а барана и в золоте не уважают».

На долгие годы Чернышевский, наряду с Герценом, стал идейным вождём революционного движения в России. Многие революционеры считали себя учениками Чернышевского. А, например, в московском тайном революционном обществе ишутинцев, о котором мы уже упоминали, по примеру героев романа «Что делать?» пытались организовать производственно-бытовые артели.

Роман «Что делать?» — наиболее известное произведение Чернышевского. Он написан в одиночной камере во время заключения в Петропавловской крепости. От нечего делать, как утверждает петербургский фольклор. Так или иначе, рукопись передали на свободу, и по недосмотру цензуры роман опубликовали. Это было повествование о так называемых «новых людях». Как и прокламация, роман звал молодое поколение к революционной борьбе и указывал путь к ней. В «снах» героини романа Веры Павловны изображалось «светлое социалистическое будущее революционной страны».

На памятнике в Петербурге автор знаменитого романа изображён сидящим с книгой в руках на скамье, установленной на высоком четырёхметровом гранитном постаменте.

В 1964 году позади памятника построили здание гостиницы «Россия». Трудно сказать, какую мысль вложил в образ «великого революционного демократа» скульптор, но с появлением гостиницы петербургский фольклор это сформулировал так: «Чернышевский сидит спиной к „России“ и думает, что делать».

Неистощимый заряд иронии, заложенный в этой замечательной лексической конструкции, срабатывает до сих пор. Похоже, что Чернышевский вполне может стать героем новой серии современных анекдотов. Вот только два из последних, услышанных нами. «„Что делать?“ — сказал Чернышевский, в очередной раз проигравшись в карты. Ушёл домой и написал роман». И второй анекдот: «В первую брачную ночь Чернышевский позвонил Достоевскому: „Федя, что делать?“ После этого Достоевский написал роман „Идиот“».

Абедиль М. Рассказы по отечественной истории. СПб., 2001. С. 242.

Абрамкин В. Фольклор Гражданской войны. Л., 1939. С. 188–109, 191.

Абрамов Ф. Были — небыли // Известия. 1989. № 91.

Агеевы А. Н., С. А., Н. А. Между Мойкой и канавой. «Экскурсовод по Петербургу» в вашем кармане. Вып. 2. СПб., 1996. С. 70, 89–90.

Аксёнов В. Московская сага // Юность. 1991. № 5. С. 20; № 6. С. 36, 48; № 7. С. 15.

Акунин Б. Внеклассное чтение. М., 2011. С. 132.

Амирханов Л. И., Ткаченко В. Ф. Форты Кронштадта. СПб., 2004. С. 6.

Амфитеатров А. Горестные заметы. Берлин, 1922. С. 20, 135.

Андреев В. Детство. М., 1966. С. 70.

Анекдот как феномен культуры. СПб., 2002. С. 56, 60.

Анекдоты. Воронеж, 1991. С. 143.

Анненков Ю. Дневник моих встреч. М., 1991. Т. 1. С. 40, 50; Т. 2. С. 256–257, 264.

Аникин В. П. Русские народные поговорки, пословицы, загадки и детский фольклор. М., 1957. С. 145.

Анисимов Е. В. Санкт-Петербург. Три века архитектуры. СПб., 1999. С. 19.