Ханна Джевелл - 100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый

Нур приняли в УСО за ее французскую биографию и сильный характер, который она проявила в работе на сопротивление в других сферах.

За год подготовки Мадлен, она же Жанна-Мари, она же Нора, она же Нур, освоила шпионское ремесло во всей его полноте, от сложных кодов до распознавания и расшифровки секретных сообщений, которые разведчикам будут отправлять в программах французской службы «Би-Би-Си», и до физической борьбы, Нур также выучилась на радистку и отвечала за передачу зашифрованных сообщений между агентами на местах и штабом УСО на Бейкер-стрит в Лондоне, Она стала первой женщиной-радисткой, которую отправили в оккупированную Францию. Это было одно из самых опасных заданий, которое только могло достаться агенту, так как работа предполагала, что этот человек повезет с собой 14 килограммов радиоаппаратуры в тяжелом чемодане, и ее назначение будет очевидно любому немцу или сочувствующему. Хуже того, немцы постоянно искали источники и направление перехваченных радиосигналов. Радиооператору приходилось каждый день находить новое место и переносить туда свое оборудование, в которое входила 20-метровая антенна, затем передавать свои сообщения как можно скорее и сразу уходить, В Париже отслеживание передачи занимало у немцев всего полчаса.

Некоторые инструкторы сомневались, что Нур, нежная и тихая молодая девушка ростом 160 см, справится с заданием, Хотя Нур и была высококвалифицированной телеграфисткой, она испытывала сильный стресс от некоторых упражнений в УСО, например, когда инструкторы врывались в спальные помещения подопечных среди ночи и устраивали тренировочный допрос гестапо. Еще одним поводом для беспокойства служило то, что она была слишком красива для работы под прикрытием (та же фигня). «Если эта девушка — секретный агент, то я Уинстон Черчилль», — сказал один инструктор. Но за время своей службы Нур не раз доказала, что сомневающиеся в ней были неправы, Сама она никогда не сомневалась в том, что идеально подходит для этой работы, и прекрасно понимала, что, скорее всего, погибнет на службе, В среднем радист в оккупированном Париже жил около шести недель, пока его не вычисляли, а Нур побила этот мрачный рекорд и прожила гораздо дольше. Тем не менее каждый раз, когда погибал какой-нибудь агент, его нужно было немедленно заменить, а радисты служили единственным связующим звеном между агентами, французским Сопротивлением и Лондоном.

Зная, какая опасность ее подстерегает, Нур отправилась во Францию. Один друг вспоминал, как она волновалась за несколько дней до отъезда: «У нее в глазах горели звезды. Она очень хотела поехать». Вера Аткинс, служащая УСО, которая провожала агентов из Лондона, дала Нур с собой четыре таблетки: снотворное, которое можно подмешать кому-нибудь, если нужно, стимулятор, который помогает бодрствовать несколько часов или дней подряд, таблетка для имитации расстройства желудка и, наконец, смертельный яд.

Почти сразу же после прибытия Нур во Францию все пошло не так. Агент, который встречал ее самолет во Франции ранним утром 17 июня 1943 года, позднее оказался двойным агентом, работавшим на немцев. И это еще не последняя неудача. Нур попала в сеть шпионов, которых уже скомпрометировала поимка двух канадских агентов, неудачно высадившихся с парашютом. Работники гестапо их арестовали и обнаружили у них кодовые имена и адреса других шпионов сети. Членов так называемой сети «Проспер» арестовали одного за другим, а потом та же участь постигла французские семьи, которые им помогали и укрывали их.

Когда сеть разрушилась, штаб УСО попросил Нур вернуться в Лондон. Цепочка оборвалась, и ей было слишком опасно там находиться. Но Нур ответила, что останется в Париже. Она оказалась единственным оставшимся радистом и решила попытаться восстановить шпионскую сеть. В течение следующих трех месяцев Нур одна и по своему собственному разумению уходила от гестаповцев, которые постоянно охотились на неуловимую Мадлен. С помощью своей компрометирующей радиоаппаратуры ей удалось организовать поставку денег и оборудования для подготовки французского Сопротивления к вторжению союзных войск во Францию. Она спланировала успешный побег других агентов в безопасное место, достала фальшивые документы для шпионов и помогла 30 летчикам союзных войск, подбитым на вражеской территории, выбраться из ловушки. Она передавала сообщения самым разным получателям: и в штаб УСО, и Шарлю де Голлю из его штаба «Свободной Франции» в Лондоне. Ей приходилось постоянно перемещаться, чтобы избежать захвата, и полагаться на своих старых друзей невинных студенческих лет в Париже, когда она еще была музыкантом и детской писательницей, а друзья и подумать не могли, каким отважным агентом оно потом станет. Ей удавалось отправлять письма своей семье в Британию — письма, которые втайне от нее копировал тот придурок, двойной агент, и показывал немцам.

Ты уже знаешь, чем все это закончится, но до того давай насладимся рассказом о том, как Нур избежала ареста при минимальных шансах.

Как-то раз у Нур было мало времени, и ей не оставалось ничего иного, кроме как установить гигантскую антенну прямо у себя в окне. Она высунула ее из окна, а потом вышла на улицу, чтобы спрятать на дереве, где ее никто не увидит. К ужасу Нур, к ней подошел немецкий офицер и спросил: «Могу я вам помочь?» Вместо того, чтобы упасть в обморок, закричать, убежать или поддаться любой другой эмоциональной реакции на свой вкус, Нур согласилась принять помощь и добавила, что будет ему за это очень благодарна. Решив, что Нур — просто красивая девушка, которая хочет установить радиоантенну и послушать музыку, немецкий офицер помог ей установить радиоаппаратуру и ушел довольный собой и тем, как галантно оказал услугу такой очаровательной молодой француженке.

В другой раз Нур ехала с радиоаппаратурой в метро, что было опасно делать изо дня в день, потому что гестапо то и дело проверяли пассажиров и их багаж в общественном транспорте. Она заметила, что на нее смотрят двое немецких солдат, и не смогла взять и выйти на следующей станции, не вызвав подозрений. Когда немцы подошли к ней и спросили, что у нее в чемодане, она снова сохранила хладнокровие и ответила, что это «кинематографический аппарат». Она приоткрыла чемодан и наглядно показала им устройство кинематографического аппарата, а солдаты не захотели признать, что понятия не имеют о том, как выглядит кинематографический аппарат, и поверили ей, потому что, конечно, конечно же эта штука у нее в чемодане — самый что ни на есть кинематографический аппарат, и только идиоты не знают, как этот кинематографический аппарат выглядит. «Мы думали, это что-то другое», — сказали они, и отстали от нее и ее огромного чемодана, в котором лежало как раз то, что они думали.