Андрей Соколов - Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника

Как видим, в описании завершающего этапа первой гражданской войны у Кларендона красной нитью проходит мысль об ужасных последствиях амбиций и склок, в которые втянулись генералы, не выполнившие долг перед монархом и страной. Горинг и Гренвилл удостоились самых нелицеприятных оценок. Неудачу в осаде Таунтона автор объяснял его бездеятельностью, «природной наблюдательностью» (в этих словах видна ирония), амбициями и стремлением получить командование войсками на западе в свои руки. Отступление Горинга от Бриджуотера стало настоящим поражением: клобмены и местный народ буквально атаковали войско, нападая на отставших и уставших солдат. Страх и недовольство среди его людей были так велики, что половина его армии была не готова сражаться [7, IV, 62 ]. В начале октября 1645 года, получив деньги в Девоне от местных властей, Горинг не смог обеспечить солдат и предотвратить акты мародерства и бесчинств. В Корнуолле появление войск и действия Горинга вызвали такие протесты, что колокольный звон призвал жителей к восстанию: «Такими неслыханными и нежелательными способами страна вовлекалась в ненависть к Горингу и его солдатам, жители готовы были присоединиться к восставшим, они отчуждались от духа сопротивления врагу» [7, IV, 105 ]. Кларендон даже согласился с мнением, что вступи Горинг прямо «в дружбу с врагом, предай он запад, это не привело бы к худшим последствиям, чем отсутствие у него интереса к решительным действиям, которые были ему по силам. Некоторые оценивали его ум, храбрость и поведение выше, чем совесть и честность; в отсутствии их они и видели причины неудач» [7, IV, 101 ]. В октябре Горинг отбыл во Францию, только перед объездом сообщив об этом принцу, объяснив, что враг отправился на зимние квартиры, а он нуждается в том, чтобы поправить здоровье. Другой роялистский генерал Гренвил был известен не только нежеланием соблюдать субординацию, но обвинениями в его адрес в использовании в своих нуждах средств, собранных на войну, в жестокости и даже необоснованных казнях [7, IV, 69 ]. Были другие предположения: якобы, пользуясь ситуацией, он хотел добиться от принца Чарльза автономии для Корнуэлла. Больше того, некоторые члены совета подозревали: офицеры Гренвила могли сдать принца врагу. Кларендон намекал, что этим объяснялось его ревнивое отношение к коменданту крепости Пенденнис, где Чарльз находился в безопасности. Трудно сказать, насколько обоснованы были опасения Кларендона, но вражда между ним и Гренвилом продолжилась в годы эмиграции. Карл II удалил Гренвила от двора после необоснованных обвинений в адрес канцлера в 1658 году, после чего тот скончался в эмиграции в Нидерландах. Иным было отношение Хайда к генералам Хоптону и Кейплу, которых он считал друзьями, всегда стоявшими на его стороне.

Мнение историков о том, была ли справедливой «обвинительная» позиция Хайда по отношению к упомянутым роялистским командирам, различается. В этом отразилось отношение к тому, следует ли доверять «Истории мятежа» как историческому источнику. Оллард был согласен с Кларендоном: «Принц Руперт, Горинг, сэр Ричард Гренвил и сэр Джон Беркли были primа donna , которые в последовательности сцен спорили о своих правах на главную роль, Руперт, правда, в отдалении, не менее ревностно, за звание главнокомандующего в дополнение к губернаторству над Бристолем» [74, 99 ]. Школа Гардинера отстаивала такое отношение к истории революции, которое выдвигало парламентскую партию и особенно Кромвеля на роль носителей исторического прогресса. Один из сподвижников Гардинера Чарльз Фирт доказывал, что во многих вопросах Кларендону не стоит доверять. К числу страниц, которые следует признать недостоверными, он относил те, на которых описывались военные события, поскольку автор в них не участвовал и плохо их понимал. Чтобы получить нужные данные, он обращался к знакомым роялистам с просьбой снабдить его меморандумами, но эти обращения встречали мало понимания. В результате «многие события гражданской войны рассмотрены им в поверхностной и небрежной манере» [42, 46 ]. Исключение составляет ход войны на западе Англии, поскольку он располагал нужными документами. Фирт полагал: возлагать вину за неудачи на западе в 1645 — начале 1646 года на Горинга и Гренвилла неправильно, поскольку эти два командира действительно находились в сложном положении, рассчитывали на помощь со стороны двора и не получили ее. Историк Рональд Хаттон опровергал обвинения в адрес Горинга в неумении наладить отношения с местной элитой, в интригах, в потере армейской дисциплины, в пьянстве. Вопреки утверждениям Хайда истинная причина поражения роялистов на западе, по его мнению, крылась в «нехватке ресурсов и невозможности получить их. Роялистов могли спасти только стратегические ошибки парламентариев, но они не были совершены. Они (кавалеры — А. С. ) оказались, как крысы в ловушке, и начали кусать друг друга. Тем не менее, сила книги Кларендона такова, что до сих пор историки принимают его вердикт, что поражения можно было избежать, что оно было следствием раздоров между командирами» [57, 87 ]. Как видим, Кларендон не хотел признавать, что поражение роялистов в гражданской войне было предопределено.

Сложности в отношениях с генералами усугублялись поведением принца Чарльза, оказавшегося под сильным влиянием леди Уиндхем. В Оксфорде он «мало времени уделял занятиям, вытекающим из его положения, и способствующим развитию сознания и понимания вещей». В Бристоле его удалось убедить регулярно участвовать в работе совета, рассматривать государственные дела, вырабатывая привычку говорить и судить о том, что было сказано. Однако после посещения Бриджуотера под влиянием этой женщины он не только отказывался посещать совет, но и приобрел привычку прислушиваться к ее неправильным и насмешливым высказываниям о его членах [7, IV, 21–23 ]. Она добивалась выгод для мужа, детей, даже соседей, вела себя так, что затрагивала честь королевской семьи, смела упоминать короля с пренебрежением. Так, во всяком случае, изображал ситуацию Кларендон. Как видим, уже тогда юный принц вырабатывал привычку больше интересоваться прекрасным полом, чем государственными делами, за что канцлер будет постоянно упрекать его.

Поражения роялистов обострили вопрос о безопасности наследника. Находясь после поражения при Незби в Корнуэлле, Карл вызвал к себе Колпепера и Хайда для обсуждения этого вопроса. На встречу отправился один Колпепер, что Хайд объяснил нежеланием Чарльза расставаться сразу с двумя своими советниками. Из Кардифа Колпепер привез королевское письмо, датированное 5 августа, в котором Чарльзу предписывалось отправиться во Францию, «где и находиться под заботой материи, имеющей полное право на твое образование во всех делах, кроме религии». После падения Бристоля 29 сентября Карл вновь обратился к сыну с предложением выехать во Францию. Перспектива отъезда принца во Францию создавала новую конфигурацию в роялистской элите. Хайд был категорически против и даже сказал, что предпочел бы видеть принца в руках мятежников. Его поддерживали Хоптон и Кейпл, а также первоначально Колпепер, изменивший мнение после визита в Париж. Взгляд на местонахождение принца зависел от выработки стратегии действий в условиях, когда армии фактически не существовало.