Роман фон Раупах - Лик умирающего (Facies Hippocratica). Воспоминания члена Чрезвычайной Следственной Комиссии 1917 года

Грянувшая в феврале-марте 1917 г. революция закончилась паданием самодержавного строя и приходом к власти в России Временного правительства. Как и всякая революция, она смела с политической арены деятелей прежнего режима и возвела на её подмостки новых героев, которым в той или иной степени была уготована своя роль, повлиявшая на ход российской истории. Уготована она была и полковнику фон Раупаху, действия которого в ноябре 1917 г. в значительной мере определили последующие исторические события.

В результате февральских революционных событий к власти в Петрограде пришли представители оппозиционных партий и групп, десятилетиями до этого обличавшие «ужасы царизма» и «преступления прежней власти». Дабы в моральном и политическом смыслах подтвердить правоту той лавины обвинений и разоблачений, которые оппозиция в изобилии обрушивала на государственных, придворных и военных деятелей Императорской России в предыдущие годы со стариц своих печатных органов и Думской трибуны, 4 марта 1917 г. Временное правительство решает учредить следственный орган, получивший название « Чрезвычайная следственная комиссия для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющего и прочих высших должностных лиц как гражданского, так и военного и морского ведомств ». Целью данной структуры было расследовать деятельность высших должностных лиц Императорской России и обнаружить в ней преступный характер.

Инициатором и духовным вдохновителем создания Чрезвычайной следственной комиссии (ЧСК) был будущий глава Временного правительства Российской республики, а в то время министр юстиции в первом составе Временного правительства — Александр Федорович Керенский.

Председателем ЧСК был назначен известный адвокат Н. К. Муравьев. Керенский полностью сформировал состав новой комиссии, включив в него прокуроров и следователей судебных палат и военно-судебного ведомства, общественных и политических деятелей. Он же среди прочих пригласил в неё полковника фон Раупаха, которого знал как честного и принципиального человека.

Начав работу в ЧСК, Роман Романович практически сразу убедился в том, что ее деятельность носит политически окрещенный, заказной и ангажированный характер. Большинство обвинений было предъявлено подследственным по совершенно надуманным поводам, основанным зачастую на газетных «утках» и городских сплетнях, которые рассыпались при первой же объективной их проверке. Комиссия возбуждала следствие не на основании противоправности действий того или иного лица, а искала в его действиях признаки преступления только лишь на том основании, что это лицо занимало, какой-либо пост при «царском преступном режиме» и честно исполняло свой служебный долг.

Одним из проявлений того фарса, в который превратилась следственная деятельность ЧСК, стало «вопиющее» по мнению Р. Р. фон Раупаха «дело бывшего военного министра, генерала Сухомлинова» (см. подробный юридический анализ во Второй главе книги).

Февральские проповедники «свободы и законности», приверженцы гуманистических идей «свободы, равенства и братства», допустили самый большой в истории российского судопроизводства произвол, из одного лишь желания политической мести, чем предопределили порождение ещё большего произвола, основанного на принципах «пролетарской законности» и «революционной целесообразности».

Позже вспоминая свою службу в ЧСК, фон Раупах считал её «непроизводительной» и даже бессмысленной. Утопая в большом количестве бумаг, как и большинство коллег, он не имел возможности никак влиять на принятие решений, поскольку не входил в состав президиума ЧСК.

По прошествии шести месяцев работы в ЧСК, полковнику фон Раупаху было поручено состоять членом, а затем заместителем председателя другой следственной комиссии — « Чрезвычайной комиссии для расследования дела о бывшем Верховном главнокомандующем генерале Л. Г. Корнилове и соучастниках его ».

Генерал от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов (1870–1918) был, как никто другой, обласкан Февральской революцией. Присягнув революционной власти, Корнилов стал ее ревностным последователем. Вручая Георгиевские кресты «за гражданский подвиг» революционным солдатам, убивавшим в дни беспорядков своих верных присяге офицеров, лично арестовывая Государыню Императрицу Александру Федоровну в Царском Селе и делая публичные заявления о том, что «Романовы вернутся на престол, только через мой труп», генерал заслужил исключительное доверие новой власти. Именно ему Временное правительство сразу после установления своего режима доверило возглавить неспокойный Петроградский военный округ, затем поручило важный для продолжения войны пост Главнокомандующего войсками Юго-Западного фронта и, наконец, 18 июля 1917 г. сделало его Верховным Главнокомандующим Русской армии.

Душа царского боевого генерала, принявшая революцию, тем не менее, не могла принять развал и разложение армии. Воцарившееся в стране двоевластие — Временного Правительства и Петроградского Совета, сознательно или бессознательно совершало действия, приводившие к уничтожению русской армии. Одни хотели очистить армию от «монархического наследия» и реформировать на новых «демократических началах»; другие, видя в армии традиционный и консервативный институт, делали все для того, чтобы «армия не уничтожила революцию».

Армию наводнили солдатские советы, обсуждавшие любое приказание командования, решавшие идти или не идти в бой, наступать или отступать. Офицерский корпус подвергался публичному унижению, обыденным делом были покушения и расправы с офицерами, волнения солдатской массы и прочие беспорядки.

Подобные эксперименты опасны для военной структуры в любое время, но они были просто погибельны, если учесть то обстоятельство, что армия вела войну.

Кроме того, установившаяся в России демократия принесла ещё большую нестабильность, чем даже та, которая наблюдалась в последние месяцы царского режима. Всю страну охватили всевозможные забастовки, стачки, локауты. Многочисленные собрания и митинги выносили сотни резолюций, требований, воззваний. Расцвели сепаратистские и центробежные тенденции на окраинах Российской Империи. Инфляция, дефицит, спекуляция и дороговизна парализовали экономику. Всё это приводило к усилению леворадикальных партий, и прежде большевицкой.

Создавшемуся в стране положению решил воспротивиться Верховный Главнокомандующий генерал Корнилов. Выступая 12 августа 1917 г. в Москве на Государственном совещании, генерал прямо заявил, что причиной развала армии стали «законодательные меры принятые после Февраля» и что «для спасения Родины» необходимо принять ряд жестких мер по ликвидации радикальных революционных организаций, упразднении советов, милитаризации страны, запрету забастовок, введении смертной казни на фронте и в тылу, учреждению военной цензуры и др. Временному правительству было предложено ввести военно-республиканскую диктатуру и передать всю полноту власти новому органу — Совету народной обороны. В состав Совета должны были войти: генерал Л. Г. Корнилов (председатель), А. Ф. Керенский (товарищ председателя), генерал М. В. Алексеев, вице-адмирал А. В. Колчак, Б. В. Савинков и М. М. Филоненко. План генерала Корнилова получил широкую поддержку со стороны военных и общественно-политических кругов (прежде всего кадетов).