Игорь Бабулин - Каневская битва 16 июля 1662 года

Попавший в плен польский полковник Веверский позднее на допросе показал, что когда « учинилась де весть Юраску Хмелницкому, что идет к Переясловлю на помочь окольничий и воевода (Ромодановский. — И.Б .) … Юраско со всем войском ис под Переясловля отступил и стал у Днепра против местечка Канева ». После этого русские ратные люди Ромодановского и « полку Переяславского на них приходили в день за 3 часа до вечера… » [140] РГАДА. Ф. 210. Разряд. Оп. 13. Столбцы Приказного стола. № 230. Л. 76–78. . Другой пленный, подполковник Шульц, сказал, что « как де учинилась им (Хмельницкому. — И.Б .) весть, что идет к Переясловлю на помощь русское войско, Хмельницкий со всем войском ис под Переясловля отступил… ». Царское войско атаковало их « в день за четыре часа до вечера » [141] Там же. Л. 10–12. .

16 июля конные разъезды принесли Ромодановскому весть о том, что « Юраско Хмельницкой с ляхами и с татарами и с ызменники черкасы », ранее стоявший « от Переясловля в десяти верстах… с того места пошол к Каневу ». Ромодановский « с Нежинским полковником с Васильем Золотаренком, также и с ыными полковники » двинулся за Хмельницким « со всем обозом ». Согласно сообщению Ромодановского, Хмельницкий « отпустя наперед себя обоз под Канев к Днепру и велел окопатца, и остався с конными людьми с ляхами и с татарами и с ызменники с черкасы, учинил с нами… бой большой ». То есть конные части гетмана вышли в поле, чтобы дать возможность остальным казакам укрепить обоз, превратив его в вагенбург. В результате этого боя полки Хмельницкого отошли « отводом до обозу своего » и укрылись в укрепленном таборе. В тот же день русские ратные люди и казаки Сомко « пришли к обозу Юраски Хмелницкого, и учинили… приступ большой ». В ходе начавшейся битвы « приступ жестокой конными и пешими людми » продолжался « с полудня до вечера » [142] Там же. Оп. 12. № 475. Л. 321; Петровский М. Указ, соч. С. 391. .

О месте главной битвы известно только то, что поле сражения располагалось « не доходя Канева верст пять » по дороге, ведущей от Переяслава к Каневу. В настоящее время это поле скрыто водами Каневского водохранилища, поэтому изучение его невозможно. Современные карты окрестностей Канева не позволяют даже приблизительно определить место битвы, поэтому обратимся к подробным картам XIX в.

При изучении трехверстовой карты Киевской губернии конца 60-х годов XIX в. нами установлено, что примерно в 5 верстах от Канева, южнее села Решетки, в то время находилась весьма интересная возвышенность прямоугольной формы со сторонами 400 х 350 м. Этот невысокий холм показан справа от дороги, идущей к Каневу вдоль старого русла Днепра (р. Старый Днепр). Одной, более длинной стороной, холм обращен на северо-восток, в сторону поля. С противоположной стороны протекает небольшая речка, впадающая в Старый Днепр. С запада от указанного возвышения — склон, спускающийся к берегу старого русла Днепра. Справа — лесной массив. Удивительно ровные, прямые очертания этой возвышенности наводят на мысль об ее искусственном происхождении. В связи с изложенными обстоятельствами выдвинем предположение, что этот прямоугольник на карте — вероятные остатки укрепленного лагеря (табора или обоза) гетмана Юрия Хмельницкого на поле Каневской битвы. Согласно различным источникам того времени, вагенбург (или табор) мог иметь как прямоугольную, так и треугольную форму. Из нашего предположения следует, что казаки Хмельницкого, окапываясь, возвели укрепления в форме прямоугольника фронтом к полю — со стороны, наиболее вероятной для атаки армии Ромодановского и Сомко.

Самое подробное описание хода битвы содержится в хорошо известной «Летописи Самовидца», который, скорее всего, был непосредственным участником сражения в рядах Нежинского полка. Самовидец сообщает, что получив вести об отходе Хмельницкого к Каневу, Ромодановский « рушил от Городища… со всем табором ко Днепру мимо Переяславле, где и наказный гетман (Сомко. — И.Б .) со всем войском выйшол з Переяславля ». Казаки Сомко, соединившись с князем, « пойшли тропою гетмана Хмелницкого ». Юрий « стал табором, окопавшися », направив против неприятеля « подъезд » (конный отряд), удалившийся « на полмилi » от обоза. Внезапной атаки на войско Ромодановского не получилось, ибо оно шло « всправи » (в боевом порядке). Не принимая боя, конница Хмельницкого отошла к своему табору. В это время крымские татары, видно, почуяв серьезную опасность, бросили гетмана. Они переправились через Днепр « и пойшли у свою землю ». Хмельницкий остался без помощи крымско-татарской конницы, хотя численность бежавшего отряда и была невелика (около 2 тыс. чел.). Войско князя Ромодановского и Сомко « наближилося на табор Хмелницкого, як можно ся бити з гарматы » (напушечный выстрел. — И.Б .). Хмельницкий двинул против неприятеля свою конницу, то же самое сделал Сомко, идущий в авангарде русско-казацкой армии. Согласно Самовидцу, « комонник (конница. — И.Б .) козацкiй з обоих сторон дал бой от поля, с тоей стороны от бору » т. е. со стороны леса. Яким Сомко « с пехотою козаков своих, также и з Москвою » пошел против табора Хмельницького, и « великая война точилася з обоих сторон, которая тривала годин полтрете ». Затем, как пишет Самовидец, атаковала русская конница: « наступил князь Ромодановскш з комонником ушакованным (вооруженным. — И.Б .) , так копшным, рейтарiею, як и инным огнистым, зараз войско Хмелницкого тыл подали, которые ся юже болше и поправити не могли, але мимо табор к Днепру скочили, а инные з Хмелницким до бору » [143] Летопись Самовидца. С. 36. .

Таким образом, согласно малороссийскому летописцу, решающим ударом стала атака русских копейщиков и рейтар, которые опрокинули вышедшее в поле войско гетмана. Вероятно, надлежащий эффект был достигнут атакой копейных рот, построенных неплотно сомкнутым строем в две последовательные шеренги, примерно по 200–230 всадников в каждой. Рейтары огнем подкрепляли таранный удар копейщиков. Казацкие полки гетмана пришли в полное расстройство, бежали мимо брошенного ими табора и в поисках спасения направились к Днепру. Сам Хмельницкий с частью своих сторонников скрылся в ближайшем лесу, а позднее вышел к переправе через Днепр.

Польский летописец Ерлич, сообщая о ходе сражения, писал, что Сомко « вместе наступил с Ромодановским » на Хмельницкого и « так тяжко стало, что наши не выстояли, которые сидели на конях или пешие, прямо в Днепр против себя скочили и должны были плыть назад к Каневу… ». Виновником начала общего бегства Ерлич называет два казацких полка, стоявших « сбоку », т. е., вероятно, на правом крыле: « Полк Каневский и Корсунский на боку вместе отступили, скочили до перевоза и утекли. Хмельниченка покинули, который едва переправился… » [144] Jerlicz J . Latopisiec albo kronicka. T. 2. S. 65–66. .