Игорь Бабулин - Каневская битва 16 июля 1662 года

Согласно показаниям участника битвы польского полковника Станислава Веверского, Хмельницкий, « покинув весь свой обоз, побежал и многие де Хмельницкого войска поляки и черкасы в Днепре потонули, и он де полковник Станислав своим полком, да 6 хорунок поляков з государевыми людьми учинили бой, и на том де бою государевы ратные люди ево Станислава полку драгунов и поляков и которые черкасы из Юрасково обозу уйти не успели, всех побили и обоз весь Хмелницкого и наряд поимали, а ево полковника и товарищей ево, которые с ним к Москве привезены, взяли государевы ратные люди Переяславского полку » [145] РГАДА. Ф. 210. Разряд. Оп. 13. Столбцы Приказного стола. № 230. Л. 76–78. .

Со слов полковника следует, что когда большая часть армии Хмельницкого бежала, он со своими драгунскими полками, 6 польских хоругвей и оставшиеся казаки укрепились в обозе и продолжали сражение. В ходе дальнейшего боя эти наиболее храбрые и стойкие части были полностью истреблены, а оставшиеся в живых взяты в плен. Победителям достался обоз и вся артиллерия. Известно, что сам Веверский был пленен рейтарским полковником Д. Фандернизиным.

Ромодановский позднее писал царю, что « взято государь, в языцех » полковников и других начальных людей, а также « рядовых товарыщей 51 человек; а достальные… ляхи и татаровя и черкасы, побежав от твоих… ратных людей, потонули в реке Днепре; а ушли, государь за Днепр немногие; да взято ж, государь, 22 пушки, да 117 знамен и прапоров и бунчюков » [146] Там же. Оп. 12. Столбцы Белгородского стола. № 475. Л. 323–324; Петровский М. Указ. соч. Приложение. С. 391–392. — При публикации документа допущена ошибка: вместо 117 знамен указано 107. .

По словам В. Волконского, « изменников Юраска Хмельницкого с казаками и ляхов и ево Юраскову немецкую и казачью пехоту всю побили и в языцех многих поимали и табор, и пушки, и знамена, и шатры все поимали ». Переяславский воевода также сообщал, что « наряда де государь с ним Юраскою было дватцать четыре пушки, а он Юраско бежал не со многими людьми за Днепр и те государь… в Днепре потопились, а полковника немецкого пешева строю Станислава Вивирского, которой к нему Юраску ныне прислан от литовского короля з драгуны и с пехотою, а с ним де было драгунов и пехоты всево полку девятьсот человек и их всех безостатку ныне побили и ево самого ранили и в языцех взял ево полковник Давыд Фандернизин и ляхов многих в языцех поимали твои (ратные люди — И.Б .) , а гетман Яким Самко тебе (государю. — И.Б .) … и своих полков с переяславскими казаки и с пехотою на том бою служили заодно и бились нещадя голов своих… » [147] РГАДА. Ф. 210. Разряд. Оп. 12. Столбцы Белгородского Стола № 468. Л. 510–511. .

Взятый в плен подполковник Данило Шульц показал, что « был бой до ночного часу и на том де бою Хмелницкого войска польские и литовские люди и черкасы многие побиты, и обоз весь взят, а достальные люди с того бою за Днепр побежали, и в Днепре де потому многие потонули. А сколко человек побито и потонуло того подлинно они не ведают. А наряду на том бою взято дватцать четыре пушки и зелье, и свинец все поймано, да на том же бою взято 117 знамен да 25 литавр » [148] Там же. Оп. 13. Столбцы Приказного Стола. № 230. Л. 10–12. .

Участник битвы Осип Коковинский позднее показал, что « изменника Юраска и Ляхов и Немец побили и табор взяли, пушки, и знамена все побрали. А взято у изменника Юраски 22 пушки » [149] АЮЗР. Т. 5. С. 125–126. .

Полковник Василий Золотаренко писал царю, что Хмельницкого « з заднепрскими полками и с ляхи и с немцы и с татары побили, а иных в Днепре потопили, и многих в языцех поимали, и табор ево с пушками и знаменами и с литавры и з барабаны взяли… » [150] РГАДА. Ф. 210. Разряд. Оп. 15. Столбцы разных столов. № 82. Л. 73. .

В челобитной черкас Острогожского полка сотник Федот Манков с товарищами писал, что как нагнали они « под Каневом с обозом изменника Юраску Хмельницкого и изменников черкас и ляхов и татар… учинили оне себе окоп и с того окопу с нами бились и мы… к тому обозу приступали жестакими приступы, служа тебе великому государю не щадя голов своих… и в окопе обозы Юраски Хмелницкого и всю ево полковую громаду взяли в обозе и за обозом изменников черкас и ляхов и немецкою пехоту побили всех наголову без остатку… » [151] Там же. Оп. 12. Столбцы Белгородского стола. № 769. Л. 240. .

Епископ Мефодий также говорит о 40-тысячном войске Юрия Хмельницкого и о длительности сражения: князь Ромодановский и полковники « ходили вслед за ними на их табор под Канев июля в 16-м числе. И бой… был того ж числа большой часов с шесть ». Победа была одержана милостью Божией и « промыслом мужественного и храброго воина твоего государева (Ромодановского. — И.Б .) … » [152] Там же. № 475. Л. 308; Петровский М . Указ. соч. С. 392–393. .

Со слов участников битвы, все сражение продолжалось 3–4 часа. Современная ширина Днепра в пределах Канева — от 500 до 1300 метров. Судя по карте XIX в., ширина реки в районе прежней переправы превышала 1000 м. Учитывая это, а также глубину Днепра, вполне объяснима гибель большого числа бегущих, неудачно пытавшихся форсировать реку. Летописцы называют от 10 до 20 тыс. убитых и утонувших. Попытаемся разобраться в этом вопросе.

Самовидец, рассказывающий о Каневской битве, говорит о гибели 20 тыс. казаков и поляков, отмечая, что бегущие так « в Днепр скочили и так Днепр наполнили, же за людом мало и води знати было ». Пехота немецкая, « которых тысяча было… в угле табору заперлися и не здалися… аж усех выбито ». По словам летописца, по вине Хмельницкого погибло « козаков, як и ляхов тысячей болше двадцати », а от смрада трупов их к Днепру трудно было подступить, а иные трупы « аж в Запороже позаносило ». Так, заключает Самовидец, Хмельницкий людей погубил и « табор совсем утратил », а сам « не у великой купе » (числе. — И.Б .) в Черкассы убежал. Те казаки, которые переплыли Днепр, « нале до домов ишли », а тех жолнеров (поляков и наемников), которые за реку перебрались, « у Днепра били », и из них « мало хто увойшол ». Самовидец пишет, что такая « потреба (дело — И.Б .) была месяця iюля 16 » [153] Летопись Самовидца. С. 36. .

Ерлич подтверждает факт стойкой обороны части коронных войск: « немецкая пехота и драгуния вся осталась при своем полковнике Веверском, которых одних побили, а других в плен Москва побрала, и пушки взяли ». Автор хроники также отмечает социальный конфликт на Украине, сообщая о том, что настроенные против казаков и поляков селяне ловили переправившихся через Днепр и добивали их на берегу, явно преувеличивая результаты этой бойни: « больше хлопы побили тех, кто переплыли было Днепр, нежели Москва. Козаки Хмельниченка и войско сдали, нежелали биться с Москвой » [154] Jerlicz J. Latopisiec albo kroniczka. T. 2. S. 65–66. .