Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

В связи с этим представляется важным отметить, что определение «Ренессансный двор» используется с осторожностью. Помимо Н. Ле Ру и Р. Кнехта, правомерность использования этого выражения попыталась обосновать Арлетт Жуанна, ученица Р. Мунье и профессор Университета в Монпелье. Она связала его с проблемой употребления слова « Ренессанс » в отношении характеристики самого государственного института, ставшего преемником феодального государства XV в., задавшись вопросом, в какой мере возможно применять его для обозначения политических, социально-экономических, культурно-идеологических, демографических и прочих процессов? В итоге А. Жуанна положительно отвечает на этот вопрос, хотя приглашает коллег к дискуссии, аргументируя свою позицию в том числе тем, что королевский двор и аристократические дворы Франции являлись не только потребителями, но также носителями и инициаторами воспроизводства новых идей, институциональных, образовательных и культурных изменений, модели поведения и менталитета. Вместе с тем, по ее мнению, речь не идет о некоем « Ренессансном государстве », промежуточной форме между феодальным и раннего Нового времени, скорее о высшей форме средневековой государственности, которая во Франции постепенно исчезает на рубеже XVI и XVII вв. [74] Jouanna A. La notion de Renaissance: réflexions sur un paradoxe historiographique//Revue d'histoire moderne et contempotaine. 2002/5, № 49–4bis. P. 5–14. В настоящей работе мы вернемся к этому вопросу.

В последнее время также обращает на себя внимание устойчивая тенденция изучения истории женщин, в том числе связанных с куриальным институтом, в частности, коронованных дам. Эта тенденция во многом отталкивается от сочинений американки Натали Земон Девис, созданных в духе культурной антропологии, в особенности, ее монографии «Дамы на обочине» (1995) и разделов в многотомной «Истории женщин» [75] Земон Девис Н. Дамы на обочине. Три женских портрета XVII века. М.: Новое литературное обозрение, 1999; История женщин. Парадоксы эпохи Возрождения и Просвещения/Под ред. Н.З. Дэвис и Арлетт Фарж. Т. III. СПб.: Алетейя, 2008. . Во Франции в начале 2000-х гг. даже было создано «Сообщество исследователей по изучению женщин эпохи Старого порядка» (SIEFAR), объединившее усилия ученых из различных сфер [76] Société internationale pour l'étude des femmes de l'Ancien régime, http://siefar.org/ (дата обращения — 17 мая 2018 г.). . В частности, появились труды о положении французских королев, с попытками рассмотреть должностную структуру их домов и участия в государственных церемониях (Фанни Козандей и Мюрей Год-Феррагю), организацию повседневной жизни при дворе, формирование образов и имиджа в глазах современников и потомков [77] Cosandey F . La Reine de France. Symbole et pouvoir, 15e–18e siècles. Paris, Gallimard, 2000; Gaude-Ferragu M. La Reine au Moyen Âge. Le pouvoir au féminin, XIVe–XVe siècle. Paris: Tallandier, 2014; Femmes et pouvoir politique. Les princesses d'Europe, XVe–XVIIIe siècle/Éd. I. Poutrin & M.-K. Schaub. Paris: Éditions Bréal, 2007. . Отдельной проблемой стало обсуждение применения Салического закона во Франции, которое невольно вывело исследователей на проблему границ женской власти в XVI в. в рамках двора и государства (Тьерри Ванегффелен, Элиан Вьенно) [78] Wanegffelen T. Le pouvoir contesté. Souveraines d'Europe à la Renaissance. Paris: Payot, 2008; Viennot E. La France, les Femmes et le Pouvoir. 3 vols. Paris: Perrin, 2006–2016. . Наконец, появившиеся научные биографии как королев Франции, так и отдельных придворных дам, во многом пересматривающие сложившиеся историографические представления, позволили сделать женскую тему жизнеспособным и перспективным подразделом куриальной истории [79] Вьенно Э. Маргарита де Валуа. История женщины. История мифа. СПб: Евразия, 2012; Jeanne d'Albret et sa cour/Éd. E. Berriot-Salvadore, P. Chapeyre, C. Martin-Ulrich. Paris: H. Champion, 2004; Viennot É. Des «femmes d'État» au XVIe siècle: les princesses de la Ligue et l'écriture de l'Histoire//Femmes et Pouvoirs sous l'Ancien Régime/Éd. D. Haase-Dubosc & É. Viennot. Paris: Rivages, 1991. P. 77–97. .

Конечно, гендерный метод разделяется и принимается далеко не всеми историками, предпочитающими разрабатывать проблематику истории двора как культурного и экономического центра [80] Henri III mécène des arts, des sciences et des lettres/Éd. I. de Conihout, J.-F. Maillard et G. Poirier. Paris: Presses de l'Université Paris-Sorbonne, 2006; La Cour comme institution économique/Éd. M. Aymard et M.A. Romani. Paris: Editions de la Maison des Sciences de l'Homme, 1998. . Субъективный подход в исследованиях, как кажется, только набирает ход, а « криволесье диссертаций », по словам Жака Ле Гоффа, с трудом позволяет разобраться в предпочтениях научного поиска современных ученых. По прежнему самостоятельное направление представляют собой международные исследования бургундского двора (у истоков чего стоял немецкий медиевист Вернер Паравичини), в том числе о его влиянии на остальные европейские дворы раннего Нового времени, включая французский [81] Персональная страница на сайте Кильского университета имени Кристиана Альбрехта: Wemer Paravicini, http://www.histsem.uni-kiel.de/de/personalverzeichnis/personal/Professuren/paravicini (дата обращения — 17 мая 2018 г.). . В рамках интернетсайта «Двор Франции», созданного француженкой Каролин цум Кольк в 2007 г., по-прежнему публикуются исследовательские статьи и источники о французском и европейских дворах, создаются различные электронные базы данных (места пребывания/перемещения королей Франции, придворные медики, благородный штат королей XVI в.) [82] Cour de France.fr est un projet scientifique qui propose un espace de publication pour des études, documents et bases de données (ISSN 2259–1753), https://cour-de-france.fr/?lang=fr (дата обращения — 17 мая 2018 г.). .

Таким образом, социальные и культурные аспекты в исследованиях французского двора XVI в. являлись и являются преобладающими, тесно связанными, в случае с французскими историками, с последовательной национальной исследовательской традицией, однако при этом мало затрагивающими институционально-политические особенности функционирования куриального института.

Отечественные исследования

Отечественные историки также не остались в стороне от куриальных исследований. Хотя в СССР история двора формально никогда не была под запретом, но вместе с тем являла собой, по выражению Н.А. Хачатурян, негласный « запретный плод » [83] Хачатурян Н.А. Тема королевского двора в российской медиевистике: рефлексии и эксперимент. С. 8–9. . Заниматься ею было не принято, как по идеологическим соображениям, так и по причине убеждения в незначительности этой проблематики, не соотносимой с классовой борьбой и социальной историей. Изданный в 1925 г. под редакцией С.Д. Сказкина сборник документов « Старый порядок » на долгие годы оказался единственной книжкой по истории французского абсолютизма [84] Старый порядок/Под ред. С.Д. Сказкина. М.-Л.: Госиздат, 1925. . Только исследования профессора Ленинградского университета А.Д. Люблинской, ученицы О.А. Добиаш-Рождественской, в особенности публикация документов под ее руководством о Гражданских войнах XVI в., осуществленная в 1950–1960-х гг., позволили вернуть само выражение « королевский двор » в исторический лексикон [85] Документы по истории Франции середины XVI в. Начало Религиозных войн (1559–1560)/Публ. Т.П. Вороновой, Е.Г. Гурари под ред. А.Д. Люблинской/Общая ред., вступ. сл. и прим. В.В. Шишкина/Приложение к журналу «Средние века». Вып. 7. М.: Институт Всеобщей истории РАН, 2013; Люблинская А.Д. Предисловие//Документы по истории Гражданских войн во Франции. 1561–1563 гг./Под ред. А.Д. Люблинской. С. 3–10. . Конечно, основные труды А.Д. Люблинской были посвящены времени правления Людовика XIII и министерству кардинала де Ришелье, но, тем не менее, двор как важный институт власти и управления фигурировал на их страницах [86] Люблинская А.Д. Французский абсолютизм в первой трети XVI в. М.-Л.: Наука, 1965; Она же. Франция при Ришелье. Французский абсолютизм в 1630–1642 гг. Л.: Наука, 1982. .