Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

В свою очередь, слово mignon, известное с XII столетия, первоначально применялось в отношении верного слуги какого-либо феодала. Филипп Контамин убедительно доказал, что в XV в. оно уже принадлежало к придворной лексике и означало лиц, имевших особо доверительные отношения с монархом, пользовавшихся его расположением. Этим лицам доверялись миссии особой важности [256] Contamine Ph . Pouvoir et vie de cour dans la France du XVe siècle: les mignons II Comptes-rendus des séances de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres. Vol. 138. № 2, 1994. P. 541–554. . В правление Франциска I, в первой половине следующего столетия, mignon появляется для обозначения круга молодых придворных, сопровождавших короля, « jeunes gentilzhommes de ses mygnons et privez » [257] Potter D.L. Politics and faction at the French Court from the late Middle Ages to the Renaissance: the development of a political culture II Paris, Cour-de-France.fr, 2011. . Наконец, уже в эпоху Генриха III, в разгар Религиозных войн mignon начинает принимать откровенно отрицательное значение, прочно связывась с favori и courtisan . Во всяком случае, Т.-А. д'Обинье в своих «Трагических поэмах», высмеивая порочное окружение короля, употребляет все три слова как синонимы [258] Д'Обинье Т.-А. Трагические поэмы/Пер. А. Ревича. М.: Присцельс, 1996. С. 156–157 (кн. II: Властители). . Арлетт Жуана и Никола Ле Ру проанализировали причины складывания круга фаворитов-миньонов Генриха III и возможности их влияния на принятие государственных решений, равно как подробно исследовали процесс их общественного неприятия и даже ненависти, как один из ключевых факторов крушения двора Валуа в конце XVI столетия [259] Jouanna A . Faveurs et favoris: l'exemple des mignons de Henri III II Henri III et son temps. Actes du Colloque international du Centre de la Renaissance de Tours I Éd. R. Sauzet. Paris: J. Vrin, 1992. P. 155–165; Le Roux N . Courtisans et favoris: l'entourage du prince et les mécanismes du pouvoir dans la France des guerres de Religion//Histoire, Économie et Société. 17e année. № 3, 1998. P. 377–387. .

Таким образом, для обозначения благородных лиц, пребывающих при дворе, в XV–XVI вв. использовались как средневековые по происхождению, так и ренессансные термины, обладающие, в свою очередь, как юридической, так и социально-политической и культурно-идеологической основой. Многообразие статусов дворянства, связанное с древностью рода, личными заслугами, должностным положением, титулами и благосостоянием, претензиями на особое место в куриальной системе, не могло не отражаться на общих процессах социогенеза при дворе и вынуждало последних Валуа регулярно реформировать свое окружение. Именно в XVI столетии короли попытались выстроить новую иерархию и систему управления двором, учитывающую все его социальное многообразие.

Объективным препятствием политике создания централизованного французского двора и государства являлись крупные феодалы, способные оспаривать королевский авторитет. Особенностями французской придворно-политической жизни XIV–XV вв. было существование нескольких самостоятельных сеньориальных дворов, держатели которых также обладали королевскими коронами и суверенными правами на территориях вне Франции. Помимо собственно двора королей династии Валуа, существовал также двор в Наварре, где до 1441 г. правила ветвь Капетингов, имевшая обширные владения в самой Франции, а потом ее преемники по женской линии — южнофранцузские сеньоры д'Альбре, графы Перигора и виконты Лиможские, с резиденциями в По (Наварра) и Нераке (Франция) [260] Leroy B. La cour des rois de Navarre dans la deuxième moitié du XIVe siècle et au debut du XVe siècle: une rencontre des techniciens//Anuario de estudios medievales. № 16, 1986. P. 307–318. . Затем — двор королей Неаполя из рода Валуа, осевший в замках Анжу после изгнания из Италии в 1442 г., а позже переехавший в Прованс [261] Kekewich M . Good king. René of Anjou and XVth century Europe. London: Palgrave Macmillan, 2008. . Помимо этого, дворы герцогов Орлеанских, Бургундских, Бурбонских, Бретонских, Алансонских, графов Арманьяков, и др., располагавшиеся в резиденциях-замках этих принцев; последние, как правило, являлись принцами крови и родственниками короля; по этой причине изначально их дворы организационно во многом имитировали французский двор, являясь одновременно центрами политического сепаратизма [262] Leguai A. Les ducs de Bourbon (de Louis II au connétable de Bourbon): leurs pouvoirs et leur pouvoir//Actes des Congrès de la Société des historiens médiévistes de l'enseignement supérieur public, 23e congrès. Les princes et le pouvoir au Moyen Age. Brest, 1992. P. 211–228. .

Так, например, в РНБ находится редкий документ, подписанный Марией де Ла Марк (Клевской), вдовствующей герцогиней Орлеанской и матерью будущего Людовика XII, 9 июля 1465 г. в замке Блуа. Он предписывает хранителю печати и управляющему финансами Орлеанского дома Пьеру де Рефюжу ( garde de nos sceaux, maistre Pierre du Reguge, gouverneur de mos finances ) выплатить жалование служащим герцогини и ее малолетнего сына. В списке значатся должности, идентичные должностям дома короля: генеральный наместник (графств Блуа и Валуа), шталмейстер, гофмейстер, хлебодар. Подобно правилам при королевском дворе, в документе оговаривается, что жалование будет рассчитано за вычетом дней, когда означенные сеньоры-должностные лица отсутствовали на службе по каким-либо причинам [263] РНБ. Отдел рукописей. Коллекция автографов П.П. Дубровского. Авт. 34/1, № 5. . На сегодняшний день, впрочем, почти нет обобщающих работ о региональных феодальных дворах, их структуре, организационных и социально-политических трансформациях. Однако с уверенностью можно говорить, что в середине XV в. все эти дворы считали своим эталоном отнюдь не скромный двор королей Франции, а блестящий, многочисленный, хорошо организованный и церемониальный двор герцогов Бургундии [264] Mattéoni O. Les cours en France (seconde moitié du XIVe–fin du XVe siècle)//La cour de Bourgogne et l'Europe. Le rayonnement et les limites d'un modèle culturel/Actes du colloque international tenu à Paris les 9, 10 et 11 octobre 2007/Éd. W. Paravicini avec le concours de T. Hiltmann et F. Viltart. Ostfildern//Beihefte der Francia, 73, 2013. P. 436–437; Малинин Ю.П. Политическая борьба во Франции во второй половине XV в. и становление раннеабсолютистской доктрины/Франция в эпоху позднего средневековья. С. 426–444. .

Бургундскому двору, бесспорно, отводится особое место во французском феодальном мире, поскольку в XV столетии этот двор затмил во всех смыслах двор французский и даже стал главным двором Европы [265] Уваров П.Ю. Государство, которого не было: сеанс альтернативной истории на фоне смены поколений французской историографии//Французский ежегодник, 2017. Франция и Средиземноморье в Новое и Новейшее время/Гл. ред. А.В. Чудинов. М., 2017. С. 385–405. . Его институциональная модель, подробно описанная в сочинениях Оливье де Ла Марша, являлась образцом для подражания уже для современных ему дворов и государей [266] Хачатурян Н.А. Бургундский двор и его властные функции в трактате Оливье де Ла Марша//Двор монарха в средневековой Европе. Явление, модель, среда/Под ред. Н.А. Хачатурян. М.-СПб.: Алетейя, 2001. С. 121–136. . По этой причине, в отличие от иных дворов Франции, этому двору посвящена обширная историография, связанная с трудами ряда действующих научных школ, прежде всего последователями и коллегами немецкого медиевиста Вернера Паравичини [267] La cour de Bourgogne et l'Europe. Le rayonnement et les limites d'un mode'le culturel/Actes du colloque international tenu à Paris les 9, 10 et 11 octobre 2007/Éd. W. Paravicini avec le concours de T. Hiltmann et F. Viltart. Ostfildern//Beihefte der Francia, 73, 2013. . Конечно, остались подробные описания бургундского двора и его церемониала, значительное количество документального материала, которое по объему явно превосходит все, что мы имеем относительно двора Франции XV века, но феномен существования бургундского двора по-прежнему ставит много вопросов перед историками [268] À la cour de Bourgogne. Le duc, son entourage, son train/Éd. J.-M. Cauchies. Turnhout: Brepols, 1998. . Пожалуй, одним из главных является вопрос влияния французского двора Капетингов и ранних Валуа на его становление и развитие, равно как вопрос о бургундском влиянии на европейские дворы раннего Нового времени, в том числе, французский. Отвечая, в частности, на один из этих вопросов, Е.И. Носова показала, что структура бургундского двора и названия должностей во многом были скопированы с французского двора XIV в., и пришла к важному выводу, что « ни одной черты, которая принципиально отличала бы бургундский двор от французского, нам так и не удалось обнаружить » [269] Носова Е.И. В поисках уникального: бургундский двор и его французский прототип//Электронный научно-образовательный журнал «История». 2016. T. 7. Выпуск 6 (50) [Электронный ресурс]. Доступ для зарегистрированных пользователей. URL: http://history.jes.su/s207987840001525–6–1 (дата обращения: 16.05.2017). DOI: 10.18254/S0001525–6–1. .