Елена Калири - Praecellentissimus Rex. Одоакр в истории и историографии

Помимо небольшой группы нескольких оставшихся ветеранов, бывших когда-то регулярными солдатами, защита населения во многих случаях была доверена тем же варварам, чьи действия бывали иногда узаконены и закреплены договором, как, например, в отношении города Коммагены [187] Eug. Vita 1. 4, 176 Régerat. . Когда Евгиппий утверждает, что город «находился под строгим присмотром варваров, которые поселились там после того, как заключили соглашение с римлянами», следует задаться вопросом, кто имел власть и полномочия для заключения foedus [188] Согласно Ward Perkins , The Fall of Rome, cit., n. 233 n. 17, эти римляне были жителями города. Не исключено, однако, что имелось в виду имперское правительство в Италии. . Были и те, кто предполагал, что, по причине распада институтов, теми, кто заключил соглашение, были сами горожане ( habitatores oppidi ) [189] Thompson , The End of Noricum, cit., 119. .

Многие города платили дань королю ругов Фелетею [190] Eug. Vita 31. 1, 258 Régerat. , предлагавшему свою защиту тем, кто желал избежать опустошений со стороны аламаннов или тюрингов. Этот государь вновь заселял находившиеся под его контролем центры посредством выведения в них групп или отдельных лиц, которые, очевидно, были обязаны вносить ему дань как плату за гарантированную защиту. Нельзя исключать, что налоговый взнос, причитавшийся с граждан империи, в некоторых случаях просто сменил получателя и сборщика. В самом деле, Vita не упоминает о налогах или взысканиях, выплачиваемых имперскому правительству, которое, очевидно, уже разорвало свои отношения с Нориком, предоставив его собственной судьбе. Но каким образом оплачивалась эта защита? Если гарнизон Батависа и отправился на поиски своего жалованья в монетарном виде, в золоте, то в Vita нет других значимых свидетельств об использовании денег, а благосостояние в целом связано с обладанием съестными припасами, продуктами первой необходимости [191] О внезапном прекращении денежного обращения в регионе вскоре после 400 года см. Heather , The Fall of the Roman Empire, cit., 492. . Возникающая при этом картина являет собой изображение беднейшего общества, постоянного балансирующего на грани нищеты и абсолютного отсутствия ресурсов, борющегося за выживание, в котором обладание зерном, плодами, маслом, одеждой не было чем-то само собой разумеющимся или привычным. А ведь столетием ранее Норик, Паннония и Реции были не только производителями, но и, как сообщает Амвросий, экспортерами зерна, и когда в 383 году жесточайший голод поразил все страны средиземноморского бассейна, паданская долина испытала лишь слабый его отголосок именно потому, что эти регионы экспортировали пшеницу, произраставшую в изобилии [192] Ambr. ep. 18. 20–22. См. L. Cracco Ruggini , Economia e società nell' "Italia annonaria". Rapporti tra agricoltura e commercio dal IV a VI secolo d. C. (rist. anastatica con nuova Introduzione, aggiornamenti bibliografici, errata corrige e rettifiche), Bari 1995, 113–115, которая предполагает возможность обмена вина на пшеницу между долиной По и долиной Дуная, где виноградная лоза, хотя и культивируемая, никогда не могла дать слишком богатых урожаев. . Конечно, прошло целое столетие и во многих районах обосновались варвары. Масло стало очень ценным товаром, «которое поступало на рынок только после труднейшей перевозки усилиями купцов» [193] Eug. Vita 28. 2, 250 Régerat. . Для того, чтобы удовлетворить потребность в нем бедняков Лавриака, собранных Северином в церкви, понадобилось настоящее чудо! Тем не менее, внутренний обмен происходил, по крайней мере, так кажется, почти регулярно. Такой вывод можно сделать из сообщения о необыкновенном исцелении больного, чуде, вызвавшем великое изумление у людей, переполнявших еженедельный рынок [194] Eug. Vita 6. 4, 196 Régerat. . В Vita упоминается также nundinae barbarorum [195] Рынок варваров ( лат .). , где в числе товаров находились также пленники, предназначенные для продажи в качестве рабов, которых Северин стремился выкупить [196] Eug. Vita 9. 1, 202 Régerat. . Депортация римских граждан за Дунай и их обращение в рабство были, по-видимому, часто повторяющимся явлением. Потребность в обмене продуктами побудила граждан Батависа обратиться к святому с просьбой о ходатайстве перед королем ругов Февой, и ими было получено разрешение торговать за Дунаем [197] Eug. Vita 22. 2, 238 Régerat. . О том, каковы были товары, мы можем лишь предполагать; в Vita неоднократно упоминаются сбор пшеницы [198] Eug. Vita 18. 1; 22. 4, 228 и 240 Régerat. , производство вина [199] В дунайских областях по очевидным климатическим причинам никогда не существовало производства вина, достаточного для удовлетворения внутреннего спроса, и многие относящиеся к IV веку свидетельства удостоверяют его импорт из соседних областей (Ambr. Hel. 53; ep. 18. 20–22), несмотря на запрет экспорта вина варварам, как следует из CI IV 41. 1, о чём см. G. Vismara , Limitazioni al commercio internazionale nell'impero romano e nella comunità cristiana medievale, в: Scritti in onore di C. Ferrini, I, Milano 1947, 433–470; L. Piacente , Il Danubio negli autori latini tardo antichi, в: S. Santelia (a cura di), Italia e Romania. Storia, cultura e civiltà a confronto, Atti del IV Convegno di Studi italo-rumeno, Bari 2004, 173–180. , возделывание фруктовых деревьев. В прошлом Норик был известен вывозом своей шерсти, железом, стекольной промышленностью.

Общество, терзаемое проблемами производства и доступности пищи, изнуряемое необходимостью удовлетворять первейшие, фундаментальные потребности, почти регрессировавшее к натуральному хозяйству, с экономической системой, основанной на простом жизнеобеспечении, которое празднует прибытие товаров, задержанных льдами реки Инн, как чудо — вот что вытекает из рассказа Евгиппия [200] Eug. Vita 3. 3, 182 Régerat. Всё же в этом обществе, похоже, выжили ремёсла, искусство, стремление к красоте, как можно заключить из ревностного и навязчивого покровительства, оказываемого королевой Гизо, вероломной женой короля ругов Фелетея, некоторым варварам-ювелирам, которые были заперты и находились под строгим надзором, поскольку занимались изготовлением королевских украшений (Eug. Vita 8. 1–2, 198–200 Régerat). Ремесленные и технические навыки не могут процветать при отсутствии материалов и определённые типы производства требуют определённой степени поддерживающего их экономического многообразия. Прошло более двадцати лет с выхода весьма спорной, провокационной работы Криса Уикхэма (L'Italia e l'alto Medioevo, Archeologia medievale 15, 1988, 105–124), в которой утверждалось, что «для варварских королей красивые платья стали важнее, чем хорошие кирпичи», что изменились объекты интересов и инвестиции элит и государей, которые в римскую эпоху тратились на то, чтобы жить в роскошных виллах, а в раннее средневековье привлекались одеждами, гобеленами и ювелирными изделиями. .

В прошлом было много написано о его возможных отношениях с Анициями [201] A. Momigliano , Gli Anicii e la storiografia Latina del VI sec. d. C., RAL 1956, 279–297 (= Secondo contributo, Roma 1960, 231–253). О реконструкции культурной и религиозной динамики и политических хитросплетений в начале VI века см. A. Momigliano , Cassiodorus and Italian Culture of his time, в: Id., Secondo contributo, cit., 210 ss.; Ch. Pietri , Aristocratie et société cléricale dans l'Italie chrétienne au temps d'Odoacre et de Théoderic, MEFRA 93, 1981, 455 ss. M. Pavan, I valori della tradizione classica nell'insegnamento del Vivarium, в: Flavio Magno Aurelio Cassiodoro, Soveria Mannelli 1986, 392–405. , и прежде всего, как уже упоминалось, о гипотезе, указывающей на него как на первый западный источник, распознавший в 476 годе конец Римской империи на Западе [202] Невозможно дать отчёт об обширнейшей библиографии по данному вопросу. Для общего ориентирования всё ещё, безусловно, пригодны работы A. Gaudenzi , Sui rapporti tra l'Italia e l'impero d'Oriente, 476–554, Bologna 1888; C. Cipolla , Considerazioni sul concetto di stato nella monarchia di Odoacre, RAL ser. V, 20, 1911, 353–468; Cessi , "Regnum" ed "Imerium", cit., 15 ss.; O. Bertolini , L'aristocrazia senatoria e il senato di Roma come forza politica sotto i regni di Odoacre e Teodorico, в: Atti I Congr. Naz. di Studi Romano, Roma 1929, 1, 462–474; G. B. Picotti , Sulle relazioni fra re Odoacre e il senato e la Chiesa di Roma, RSI s. V, 4, 1, 1939, 364–386; Stein , Histoire du Bas-Empire, cit., II, 40 ss. Из более позднего: Momigliano , La caduta senza rumore, cit.; V. Neri, Il 476 nella storiografia moderna, Felix Ravenna 111–112, 1976, 247–267; G. Todeschini , Per una semantica storiografica dell'anno 476, ibid., 269–292; L. Cracco Ruggini , Pubblicistica e storiografia bizantine di fronte alla crisi dell'impero romano (a proposito di un libro recente), Athenaeum 51, 1973, 146 ss. (которая исходит из монографии W. F. Kaegi jr., Byzantium and the Decline of Rome, Princeton 1968); Ead., Come Bisanzio vide la fine dell'impero romano d'Occidente, в: La fine dell'impero romano d'Occidente, cit., 69–92; Calderone , Alle origini della "fine", ibid., 27–48; S. Mazzarino, Tra due anniversari: 376–476, ibid., 169–180; B. Crooke , A. D. 476: The Manufacture of a Turning Point, Chiron 13, 1983, 81–119; G. Zecchini , Il 476 nella storiografia tardoantica, Aevum 59, 1985, 3–24; E. Caliri , Potere e regalità in età odovarica, в: M. Caltabiano — C. Raccuia — E. Santagati (a cura di), Tyrannis, Basileia, Imperium. Forme, prassi e simboli del potere politico nel mondo greco e romano, Messina 2010, 565–577; Ead., Gruppi di potere e condizionamenti politici nel V secolo, в: Le trasformazioni del V secolo, cit., 37–64; O. Licandro , L'Occidente senza Imperatori. Vicende politiche e costituzionali nell' ultimo secolo dell'Impero Romano d'Occidente, Roma 2012, 25 ss. . В соответствии с определенным направлением интерпретации, в вышеупомянутом отрывке, зафиксировавшем окончательное прекращение отправки из Италии жалованья для limitanei Норика, проявилось ясное осознание монахом-биографом того факта, что в 511 году Римской империи больше не существовало [203] Zecchini, Il 476, cit., 20 ss.; G. Gaggero , La fine dell'impero romano d'Occidente nell'interpretazione di Procopio, в: Studi in onore di A. Biscardi, V, Milano 1984, 87–120; Markus , The End of the Roman Empire, cit., 3 ss.; Lotter, Severinus von Noricum, cit., 204–210. Следует отметить, что стилю Евгиппия свойственно частое использование таких выражений, как tempore quo (1), eodem tempore (3 и 27), per idem tempus (4; 20; 29; 45), isdem temporibus (33), для связи между собой разных тем и придания однородности различным сообщениям. . По мнению же других, его слова должны относиться только к ситуации в Норике [204] Так полагают M. A. Wes , Das Ende des Kaisertums im Westen des Römischen Reiches, ‘s-Gravenhage 1967, 147; L. Cracco Ruggini , Nobiltà romana e potere nell'età di Boezio, в: Atti Congr. Internazionale di Studi Boeziani, Roma 1981, 73–96; Thompson , The Fall of Noricum, cit., 116 ss. , где римские институты постепенно распадались, поскольку больше не избирались представители имперской власти и не поступали деньги для легионеров. На мой взгляд, рассказывая об экспедиции солдат гарнизона Батависа, Евгиппий имел намерение просто зарегистрировать оставление ретийско-норикского limes . Milites , о которых идет речь, были прекрасно осведомлены о месте и учреждении, у которого они могли бы требовать выплаты жалованья. Империя все еще существовала, но в другом месте, больше не в Норике. Она не умерла, не закончилась, не растворилась — просто Норик больше не составлял ее части и стал землей варваров. Но это его замечание, хотя и пронизанное ностальгической грустью, без возражений принимает ухудшившуюся со временем ситуацию постепенного и неотвратимого распада, неминуемого разрушения форм римской жизни. И в этой нарастающей темноте единственным маяком, единственной определенностью была вера, а с ней — ее неутомимый распространитель Северин. В этой связи представляется полезным перечитать начало параграфа XI биографии: Dum adhuc Norici Ripensis oppida superiora constarent et paene nullum castellum barbarorum vitaret incursus, tam celeberrima sancti Severini flagrabat opinio, ut certatim eum ad se castella singula pro suis munitionibus invitarent, credentes, quod eius praesentia nihil eis eveniret adversi [205] «До тех пор, пока вышеупомянутые города Прибрежного Норика стояли твёрдо и почти ни одна крепость не избегала варварских набегов, столь широко сияла слава святого Северина, что отдельные крепости наперебой приглашали его к себе с целью своей защиты, веря, что в его присутствии с ними не случится никаких несчастий» ( лат .). . Расположенные на вышележащем берегу Дуная города Норика, когда еще сосуществовали вместе с деревнями, соперничали в том, чтобы обеспечить присутствие vir Dei [206] Божий человек ( лат .). , будучи уверенными в спасении от варварских нападений, пока он находится у них в гостях. И в этом случае воспоминание о том constare городов на верхнем берегу Дуная ( dum … constarent ), когда они все еще существовали и не были покинуты, имеет не просто описательную функцию, но выступает как обрамление для включения и введения более широкой темы, а именно славы святого, приписываемой ему ауры защиты, внутренней убежденности в том, что можно выжить, если будет обеспечено его присутствие. По аналогии, уже не « constare » империя римлян, когда Евгиппий сообщает о последнем путешествии солдат в Италию; это было функциональным припоминанием, призванным подтвердить неэффективность человеческого оружия, если защита не направляется божественным промыслом. Поэтому такое припоминание прошлого времени, хотя и пронизанное ностальгической грустью и выведенное на фоне отвлеченной и смирившейся печали, не следует связывать с определенным политико-институциональным событием, с тем, что могло бы быть интерпретировано как рассечение, с роковым 476 годом, с низложением Ромула Августула и с возвышением варвара Одоакра, чье восхождение предвещается в Vita . И мы как раз подходим к встрече Одоакра и святого.