Матвей Гуковский - Итальянское Возрождение

Вокруг Франциска скоро собирается значительная группа поклонников, а через несколько лет группа эта получает и оформление (1217 г.) в виде ордена «францисканцев», или «миноритов» (меньших братьев), как смиренно предпочитали называть себя ученики Франциска. Орден скоро становится довольно-мощной силой, используемой католической церковью для укрепления своего положения, весьма шаткого уже в начале XIII в. Францисканцы — «терциарии», т. е. миряне, сочувствующие францисканскому движению, заполняют села и города Италии, распространяя проповедь основателя ордена, расцвечивая его образ всеми красками, свойственными народному воображению. Франциск Ассизский умер в 1226 г., причем в последние годы своей жизни он отошел от руководства орденом, излишне официальный характер которого был непримирим с простой и глубокой религиозностью, вызвавшей к жизни движение. И этот отказ Франциска отнюдь не случаен: недаром в его сложном образе так своеобразно переплетаются черты чисто средневекового с чертами нового человека. Дошедшие до нас в чужой передаче писания и проповеди Франциска и особенно многочисленные его биографии, начиная от «Жития», написанного братом Челано, и кончая поэтическим сборником народных новелл о Франциске, составленным через ряд десятилетий после его смерти и известным под названием «Цветочки святого Франциска», рисуют нам образ человека, который умеет сочетать чисто аскетическую ненависть к соблазнам мирской жизни с нежной и трогательной, поистине «возрожденской» любовью к природе во всех ее проявлениях.

Так, при всем своем аскетизме, при всем своем презрении к плотским радостям, Франциск называет свое тело с нежностью и сочувствием: «брат мой осел»; так он обращается с проповедью к птицам, а его верный ученик Антоний — к рыбам; так он уговаривает свирепого волка, наводившего ужас на жителей Губбио, примириться с ними и вести тихую и скромную жизнь («Цветочки»), а одно из ранних жизнеописаний его сообщает, что Франциск мечтал убедить императора «издать особый закон, воспрещающий ловить или убивать или причинять зло братьям моим жаворонкам. И все правители и владельцы замков и городов должны были обязать всех людей в день Рождества рассыпать по дороге пшеницу и другие зерна, чтобы накормить братьев-жаворонков и других птиц в этот торжественный день…».

Тот же источник подробно и восторженно говорит о нежной любви Франциска к воде, камням, деревьям и особенно к цветам. «Он хотел, — пишет биограф, — чтобы брат-садовник устраивал в саду цветник и насаждал в нем душистые травы и прекрасные цветы, которые радовали бы всех. Ибо всякое создание говорит и восклицает: "Бог создал тебя ради тебя, человек"».

Оптимистическая и искренняя любовь к окружающей реальности как нельзя более ярко отражается в сообщаемом современниками «гимне брату солнцу», сочиненном Франциском:

Этот мощный гимн природе является как бы увертюрой ко всей идеологической системе будущего Возрождения, и мы неоднократно в последующем изложении будем встречать мотивы, напоминающие отдельные его элементы [27] Мы в данных словах отнюдь не собираемся солидаризоваться с мнением Генриха Тоде и ряда его последователей, стремившихся свести всю культуру Возрождения к влиянию Франциска Ассизского, но отмечаем только, на наш взгляд бесспорную, симптоматичность образа и проповеди "беднячка из Ассизи". .

Проповедь и особенно образ Франциска Ассизского оказали громадное влияние на Италию XIII в., но наряду с этим влиянием мы видим и другие струи в идеологической жизни страны в это же время. Может быть, наиболее характерным было движение, охватившее всю Северную и Среднюю Италию в 1233 г. и известное под названием «Аллилуйя». Возникшее в период ожесточенной борьбы между папами и императором Фридрихом II и еще более кровавых распрей социального характера, раздиравших все крупные города Италии, движение это провозгласило «мир и покаяние» как свои принципы. В деревнях и городах почти одновременно появились проповедники, призывавшие к прекращению всякой вражды. Стремление к покаянию с быстротой эпидемии распространялось по полуострову. Тысячи людей, одетых в белые покаянные одежды с зелеными ветвями и зажженными свечами в руках, бродили по Италии и восхваляли бога и мир, распевая на разные лады: «Аллилуйя, аллилуйя». Особенного размаха «Аллилуйя» достигла в Болонье и близких к ней городах, где проповедовал, а короткое время и управлял энергичный и восторженный проповедник Иоанн Виченцский [28] О Иоанне Виченцском см., кроме цитированных работ, еще: С. Sutter , Johann von Vicenza und die italienische Friedens-bewegung im Jahre 1233, Freiburg i. В., 1891. .

Движение «Аллилуйя» исчезло так же внезапно, как появилось, и не оставило сколько-нибудь заметных следов, но раз мах и быстрота его распространения свидетельствуют о глубоком беспокойстве, охватившем население Италии в середине XIII в., которое отразилось и в распространении ересей, и в возникновении францисканства, в беспокойстве, отражающем весьма серьезные политические, социальные и экономические сдвиги, происходящие в стране. Эти же сдвиги, наряду с упомянутыми выше и так проницательно отмеченным Радульфом Глабером воскрешением пережитков античного мира, сказываются и на других сторонах культурной жизни Италии конца XII — начала XIII в.