Виктор Рутенбург - Очерки истории Италии. 476–1918 годы

По-видимому, и сам король перед своей смертью уяснил себе невозможность надлежащего управления государством, основные части которого отделены друг от друга морями, и поэтому он разделил свое наследство: испанскую часть его — Арагон, Сардинию и Сицилию — получил его младший брат Джованни (Хуан), а итальянскую — Неаполитанское королевство — внебрачный сын Фердинанд, известный в Италии как «Ферранте». В результате этого раздела юг полуострова опять превращался в самостоятельное государство, правда, значительно более слабое, что не замедлило сказаться.

Важнейшим результатом ослабления королевской власти в Неаполе было то, что крупные феодалы королевства, так называемые «бароны», только и ждавшие подходящего случая, подняли головы и отказали в повиновении новому королю. Джанантонио Орсини, владетель Таранто и Марино Марцано, герцог Cecca пригласили на престол Жана Анжуйского, исполнявшего в это время обязанности правителя Генуи. Осенью 1459 г. начинается новая волна французской интервенции и неизбежно с ней связанной гражданской войны.

Большая часть «баронов» приняла французского претендента, что поставило в отчаянное положение короля Ферранте, сохранившего под своей властью только сам Неаполь и часть территории Кампании. Как обычно, гражданская война в Неаполе переросла в общеитальянскую войну: часть государств полуострова поддерживала баронов и анжуйцев, часть — Ферранте, который, несмотря на эту поддержку, терпит поражение за поражением и, лишенный помощи из Испании, к весне 1461 г. находится в положении поистине трагическом. Но упрямый и настойчивый, хотя и не слишком талантливый, король не сдавался и к лету 1462 г. добился перелома в борьбе. К лету 1465 г. Ферранте оказывается полным хозяином положения, что он отмечает арестом и казнью Пиччинино — кондотьера, завоевавшего ему во многих боях победу.

Но и после победы положение Неаполитанского королевства остается достаточно сложным. Разоренное годами гражданской войны, неустойчивое политически, слабое экономически, оно стояло перед серьезными трудностями. Однако король упорно и последовательно добивается восстановления государственного порядка, предпочитая идти на уступки городам и простому народу, чем давать какие-нибудь поблажки строптивым феодалам.

Это дает возможность несколько улучшить положение королевства и активно вмешаться в общеитальянские дела и конфликты. Но эти планы приходится оставить, когда летом 1480 г. турецкий флот внезапным налетом захватывает Отранто и знамя с полумесяцем впервые взвивается над итальянским городом. Только напряжение всех сил и внезапная смерть константинопольского султана Магомета II позволяет Неаполю осенью 1481 г. столкнуть турок в море.

Едва удается справиться с этой опасностью, как появляется новая, может быть, еще более серьезная. Могущественные бароны с ненавистью смотрели на усиление короля, которого они считали во всех отношениях незаконным, и, воспользовавшись тем, что основные силы его были заняты борьбой с турками, объединились вокруг адмирала королевства Антонелло Сансеверино, владетеля Салерно, и, заручившись обещанием поддержки со стороны папы Иннокентия VIII и анжуйского претендента Ренэ Лотарингского, в 1485 г. подняли восстание, которое опять приобрело характер общеитальянского конфликта, поскольку Рим, Генуя и Венеция поддерживали баронов, а Флоренция и Милан — короля Ферранте.

В течение года Южная и Центральная Италия оказывается охваченной войной, протекающей с переменным успехом, но в общем с перевесом на стороне Ферранте, что побуждает папу летом следующего, 1486 г., начать переговоры, которые и заканчиваются миром и прощением баронов, затем, впрочем, схваченных и казненных.

В 1447 г. на папский престол вступил представитель гуманистического образа мыслей — ранее скромный учитель, сделавший вследствие своей учености и угодливости по отношению к князьям церкви быструю и блестящую церковную карьеру — Николай V.

Первые шаги нового папы были довольно удачными. Он расширил владения Рима и навел в них порядок. Торжественно отпраздновав так называемый «юбилей» в 1450 г., на который прибыло очень большое количество паломников из всех стран Западной Европы, он тем самым показал, что папство окончательно оправилось от язв многолетнего раскола. Однако видя, что чисто духовный авторитет папства поколеблен непоправимо, Николай V не стал особенно заботиться о церковных делах, а сосредоточил большее внимание на привлечении своих единомышленников-гуманистов в столицу, чтобы превратить ее в центр наук и искусств. Именно с его понтификата Рим начинает играть видную роль в культуре полуострова иногда соперничая с Флоренцией. Николай V создает в своем Ватиканском дворце библиотеку, в которой сосредоточивается значительное количество ценных рукописей античных и христианских авторов, привлекает к своему двору гуманистов.

Несмотря, однако, на благополучную и даже блестящую видимость правления Николая V, его государство было далеко не в цветущем состоянии. Это очень ярко обнаружилось в конце 1452 г., когда в Риме появился Стефано Поркаро. Находившийся в Болонье под ежедневным и пристальным наблюдением церковной администрации за попытку поднять восстание, этот беспокойный и энергичный поклонник древних республиканских свобод, называвший себя «рыцарем Италии» и считавший, что его моральный долг, несмотря ни ‘на что, освободить родину от засилия церкви, тайно вернулся в Рим. Он собрал вокруг себя группу единомышленников и, опираясь на незначительные вооруженные силы, стал готовить восстание, рассчитывая повторить то, что на короткое время за 100 лет до того удалось Кола ди Риенцо, — то есть превратить Рим в светскую республику.

Но назначенный на 6 января 1453 г. заговор (Поркаро приготовил уже золотую цепь, чтобы заковать в нее папу) был выдан и раскрыт. После безнадежного сопротивления организатор его схвачен и повешен на одной из башен папской твердыни — «Замка св. Ангела». «Так потерял жизнь, — пишет современный хронист, — этот честный человек, друг счастья и свободы Рима. Он решил отдать свою жизнь, чтобы освободить родину от рабства и так и сделал».

Трагически начавшийся 1453 г. кончился для папства еще более печально — 29 мая турки под командованием султана Магомета II взяли последний оплот христианства на Востоке — столицу Византийской империи Константинополь, что явилось решительным ударом по остаткам церковного авторитета папства, не говоря уже об общем политическом и экономическом ущербе, который это завоевание наносило Италии в целом.

Напрасно Николай V выступает инициатором примирения всех итальянских государств между собой и добивается заключения общего мира и образования «Итальянской лиги для мира и покоя Италии и для защиты святой христианской веры» (1455), напрасно он проповедует организацию крестового похода для изгнания турок из Византии. Смерть застает его среди этих безнадежных усилий.