Владимир Захаров - Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского

Русско-турецкая война привела и к новой расстановке международных сил. Как отметила А. М. Станиславская, открылись «широкие перспективы для комбинации европейских держав, которые надеялись, что связанная войной Россия не сможет теперь оказать серьезного сопротивления их планам» [14] Станиславская А . Англия и Россия в годы второй турецкой войны (17871791)//Вопросы истории. 1948. № 11. С. 31. . Тем не менее все попытки Англии склонить европейские государства к войне против России не имели ожидаемого результата. Столкновение русской дипломатии и Тройственного союза (Англия, Пруссия и Голландия) закончилось в пользу России. Англия вынуждена была даже оставить своего недавнего союзника — Турцию — на произвол судьбы.

Существовали и внутриполитические факторы: страх нового государственного переворота, которыми в России так прославился XVIII век, а также боязнь нового крестьянского восстания после недавнего пугачевского.

Как видим, не одни только претензии на Средиземное море и враждебность исламу, как считал К. Туманов, были в течение многих лет основой возникших отношений России и Мальтийского Ордена.

А тем временем европейские события вмешивались в судьбу Мальтийского ордена.

Война между Францией и Англией была официально объявлена 1 февраля 1793 г. Казнь Людовика XVI стала формальным поводом для разрыва межгосударственных отношений. Но еще раньше 15 декабря 1792 г., французский Конвент утвердил текст прокламации, с которой французские военачальники должны были обращаться к народам тех государств, куда они входили. Начинался текст этой листовки словами: «Французский народ — народу…». Дальше же шел текст, который не мог не вызвать возмущение правительства любой европейской державы:

«Друзья и братья, мы завоевали свободу, и мы ее удержим в своих руках; залогом этого являются наше единство и наша сила. Мы предлагаем и вам дать возможность наслаждаться этим неоценимым благом, которое всегда вам принадлежало и могло быть у вас отнято вашими угнетателями только путем преступления. Мы пришли сюда, чтобы изгнать ваших тиранов; они обратились в бегство; покажите себя действительно свободными людьми, и мы обезопасим вас от их мести, от их замыслов и от возможности возвращения. В настоящий момент Французская республика провозглашает, что все наши гражданские и военные чиновники, все власти, которые доныне управляли вами, являются низложенными: она провозглашает отмену всех налогов, тяготевших над вами. Французская республика также уничтожает среди вас все сословия: знать, духовенство и все остальные.» [15] Революционное правительство во Франции в эпоху Конвента (1792–1794): Сборник документов и материалов. М., 1929. С. 339. .

Подобные призывы были не по сердцу правящему классу, но встречали восторг у угнетенных слоев населения любого европейского государства. На это и были рассчитаны призывы Французской революции. Вполне естественно, что в Англии, как и во всех европейских державах, с нескрываемой ненавистью смотрели на эти французские демарши, хотя ни в одной прокламации не было проставлено название какой-либо конкретной страны. Но Великобритания стала играть ведущую роль в противостоянии планам Наполеона по завоеванию всего мира. Начавшаяся война заставила молодого французского генерала задуматься о возможности нанести поражение Англии. Однако, сделав инспекционной вояж вокруг английского побережья, он понял, что совершать военные действия на суше, устраивать вооруженную экспедицию против Англии — это полное безумство. Тогда молодой генерал стал обдумывать планы захвата английских колониальных владений.

Будучи человеком честолюбивым и властолюбивым, Наполеон, как вспоминал Огюст Фредерик Луи Вьесс де Мармон, участник многих наполеоновских войн, ставший в 1809 г. маршалом Франции, так писал о своем главнокомандующем, о его планах, вынашиваемых в то время, которые были де Мормону хорошо известны:

«Он хотел продолжать воздействовать на человеческие умы, заставлять снова произносить свое имя с восхищением и поддерживать восторг, который он когда-то внушал. Время и молчание часто стирают воспоминания о самых великих вещах, особенно во Франции; он же стремился избежать этой печальной судьбы. И тогда ему в голову вернулась мысль об экспедиции в Египет, которой он начал заниматься еще в Италии…

Овладеть Египтом — это означало нанести серьезный удар по Англии, подвергнуть угрозе ее торговлю и владения, приобрести ценнейшую колонию, так как все виды товаров могли там быть получены, а трудолюбивое, послушное и скромное население, находилось в полном распоряжении своего хозяина» [16] Мармон . Мемуары маршала Мармона о Наполеоне и его времени/Автор-составитель С. Ю. Нечаева. М.: «Рейтаръ», 2003. С. 47. .

Сделав предложение Директории, в котором Наполеон живописал об огромных экономических и политических выгодах, которые Франция может получить в результате этой экспедиции, и, получив полную поддержку, он сам лично разработал все детали предстоящего похода. Делал это Наполеон втайне от всех, не поставив даже военного министра Бартелеми-Луи-Жозефа Шерера в курс предназначения собиравшихся для этой цели войск. Наполеон мечтал только о славе. Даже отсутствие средств его ни мало не смутило. Он решил, что добудет их в Берне и в Папской области. И действительно, захватив несметные сокровища, он, одновременно, изменил и политическое устройство Швейцарии, превратив ее в Гельветическую республику, а затем ликвидировал папское правление в Риме. Первой в Средиземном море встала Мальта. «Взятие Мальты, — вспоминал Мармон, — трактовалось как необходимое предисловие экспедиции, и было решено захватить ее по пути» [17] Мармон . Мемуары маршала Мармона. С. 47. .

Пока шли военные действия на суше, в средиземноморских портах Франции собирали морские силы.

«Эскадра, предназначенная для нашей перевозки и сопровождения, насчитывала четырнадцать линейных кораблей, из которых два, "Конкеран" и "Геррье" были старыми, слабо вооруженными и, можно сказать, непригодными; тридцать фрегатов и легких кораблей и флот из трехсот прочих парусных судов. Корабли Средиземного моря были в основном маленькими, поэтому оказалось необходимым такое большое их количество. С этим были связаны сложности и медлительность продвижения. Одна дивизия готовилась к посадке на корабли в Чивита-Веккья; для нее место сбора было назначено перед Мальтой. Генерал Дезе командовал находившимися там войсками. Сухопутная армия насчитывала пять дивизий, которыми командовали генералы Дезе, Бон, Клебер, Мену и Ренье; ее численность по всем родам войск не превышала двадцати четырех тысяч человек. Она везла с собой достаточно артиллерии, но очень мало лошадей. Погода и размеры кораблей не позволили принять меры для увеличения их количества; в результате с армией ехало только около тысячи лошадей всех видов: артиллерийских, кавалерийских и штабных…» [18] Там же. С. 47–48. — вспоминал маршал Наполеона Мармон. Впереди Наполеона ожидала победа.