Энн Гленконнер - Фрейлина. Моя невероятная жизнь в тени Королевы [litres]

Хотя нам было немного за шестьдесят и меня здоровье не подводило, состояние принцессы Маргарет неуклонно ухудшалось. В 1985 году ей удалили часть легкого. Первый ее официальный инсульт произошел на Мюстике в 1994 году. За несколько месяцев до этого я заметила, что во время разговоров принцесса неожиданно умолкала. Ненадолго, лишь на пару секунд. Сначала я думала, что ее что-то отвлекало или она не хочет продолжать разговор. Это было довольно странно, но я не обращала внимания – это длилось лишь несколько секунд, принцесса вела себя совершенно обычно и спокойно продолжала разговор дальше.

Однажды мы ужинали у наших друзей Хардинг-Лоуренсов – их дом врезан в скалу, словно построен специально для злодея из фильмов про Джеймса Бонда. Неожиданно я услышала, как принцесса Маргарет судорожно вздохнула. Я увидела, что она резко наклонилась вперед. Все вскочили, мы помогли ей перейти из столовой в гостиную и уложили на диван.

К счастью, на острове был прекрасный доктор Бенбери. Он и сейчас работает там же, все экспаты его обожают. Колин вечно твердил, что женщины приезжают на Мюстик, чтобы заболеть и стать его пациентками. Доктор Бенбери приехал очень быстро. Он подтвердил, что у принцессы Маргарет случился микроинсульт. Последствий вроде бы не было – речь не пострадала, мышцы работали, как прежде. Но она стала говорить и двигаться медленнее. Те мелкие паузы, которые я замечала раньше, становились все чаще.

Через несколько лет принцесса Маргарет ошпарила ноги. Эта история каким-то образом просочилась в прессу и попала в английские газеты. В тот момент меня не было на острове, с принцессой была другая фрейлина, моя близкая подруга Джейни Стивенс. Позавтракав в постели, принцесса Маргарет пошла принять душ или ванну. Джейни ждала, когда она выйдет, чтобы помочь ей одеться. Принцесса не появлялась. Джейни вышла на улицу, на случай если принцесса вышла подышать. Заметив, что окна ванной комнаты запотели, она поспешила внутрь и постучала. Ответа не последовало. Открыв дверь, она увидела, что принцесса Маргарет сидит на бортике ванны, опустив ноги в воду, и не шевелится. Вся ванная была заполнена паром.

Никто не знает, случился ли у нее инсульт в тот момент. Она мыла голову с помощью ручного душа и потянулась выключить воду. Но, вместо того чтобы выключить горячую воду, она выключила холодную. С термостатом что-то случилось, и горячая вода стала очень горячей. Принцесса почему-то не отреагировала на кипяток. Хотя Джейни сумела вытащить ее из ванны, ноги ее находились в ужасном состоянии. Ожоги были такими сильными, что принцесса не могла ходить.

Доктор Бенбери проинструктировал Джейни, как ухаживать за принцессой Маргарет. Когда она уехала, на ее место из Лондона прилетела я. Вилла была сдана на следующие недели, и нам нужно было найти, где остановиться.

– Неужели нам действительно нужно уезжать? – Я была очень взволнована, потому что найти виллу в такой короткий срок не представлялось возможным. – Неужели люди не пойдут нам навстречу?

Но принцесса Маргарет, как обычно, не захотела причинять кому-то неудобства и настояла, чтобы мы уехали.

В конце концов я позвонила Хардинг-Лоуренсам, и те сразу же предложили свой пляжный дом, расположенный чуть ниже виллы принцессы. Дом располагался на крутом склоне, к пляжу нужно было спускаться по лестнице. Доктор Бенбери организовал своеобразную «скорую помощь», чтобы перевезти принцессу в новый дом.

Когда мы приехали, она повернулась ко мне и сказала:

– Я не знаю персонал этого дома. Я не хочу, чтобы они входили в мою комнату. Тебе придется поухаживать за мной.

Это были самые мрачные десять дней. Солнце светило как обычно, но принцесса не позволяла распахивать шторы и все время проводила в темноте. Я тоже. Я меняла ее пепельницы, убиралась в комнате и приносила ей еду – горничная оставляла поднос у дверей.

Доктор Бенбери дал мне пейджер, и я носила его на шее. Принцесса Маргарет могла вызвать меня в любое время. Иногда, когда мне казалось, что она спит, я снимала пейджер, отдавала его Джону Хардингу, спускалась по лестнице и прыгала в море. Пока я плавала, Джон стоял на балконе и прислушивался к звонку принцессы. Если я была ей нужна, он начинал размахивать руками, я выскакивала из воды, взбегала по лестнице, на ходу вытирая волосы. Я так и не узнала, не хитрила ли принцесса – давала мне время на то, чтобы окунуться, и сразу же звала назад. А я бежала по крутым ступенькам, натягивала платье и входила к ней, стараясь перевести дух.

– Мэм, вам что-то нужно?

– Где ты была, Энн? – довольно сурово спрашивала она.

– Я бегала окунуться, мэм. Надеюсь, у вас все нормально?

– Вообще-то нет…

– Мне так жаль, мэм. Я здесь и больше никуда не уйду.

Это продолжалось почти две недели. Дворец подтвердил, что произошел несчастный случай, но с принцессой все в порядке. К сожалению, все было не так. Настроение принцессы было очень мрачным. Единственным, кто мог ее немного развеселить, был очаровательный доктор Бенбери. Как только он уходил, она говорила:

– Ты не можешь снова вызвать доктора Бенбери? Я забыла ему кое-что сказать.

– Он только что ушел, мэм, – отвечала я. – Вам не кажется, что его стоит вызвать часа через полтора или попозже?

Так же она поступала и со мной: я что-то делала для нее и выходила, и она тут же звала меня назад. В конце концов я спросила, не будет ли она возражать, если я займу вторую постель в ее комнате и мы будем смотреть видео, пока она не поправится.

Принцесса пришла в восторг.

– О, Энн, это будет как в школе?

– Да, мэм, – улыбнулась я. – Вот только в школе нам не позволяли валяться в постели и смотреть фильмы.

Состояние ее ног не улучшалось, но, когда я предложила вернуться в Англию и обратиться в больницу, принцесса отказалась.

– Я недостаточно хорошо себя чувствую, Энн, – недовольно сказала она.

Впервые в жизни я позвонила в Букингемский дворец и попросила соединить меня с королевой. Я объяснила ей ситуацию и попросила совета. Королева меня прекрасно поняла и поддержала. Она согласилась поговорить с принцессой Маргарет. Королеве удалось убедить ее вернуться домой. Нам организовали перелет на «Конкорде», а я устроила принцессе удобную подставку для ног из специального ящика.

Я уже летала с принцессой Маргарет, когда та была больна, – я везла ее с Барбадоса, где она проходила обследование, в Лондон. Ей освободили весь салон первого класса, и кресла заменили на две кровати. Всю дорогу я держала ее за руку и просыпалась, когда любезный, очень крупный барбадосский доктор наклонялся к ней, чтобы проверить показатели, пока она спала. Она казалась такой хрупкой. Хотя в тот раз она поправилась, на этот раз положение было более серьезным. Я не знала, что скажут врачи, – сможет ли она снова нормально ходить?