Пол Кинан - Санкт-Петербург и русский двор, 1703–1761 [litres]

То, что такой ужин подавали именно на этом маскараде, а не на других, открытых для платной публики, снова подчеркивает ограниченность взаимодействия между двумя группами гостей. Легкие угощения на публичных маскарадах делали длительное общение между гостями из двух больших социальных групп гораздо менее вероятным, чем за настоящим ужином. Впрочем, на последнем маскараде присутствовали одни дворяне, так что ужин не мог стать потенциальным источником различий. Сцену использовали из-за практических трудностей с организацией ужина для многочисленных гостей в таком помещении, как оперный театр. К тому же размещение гостей на сцене подчеркивало театральные элементы маскарада, не только являвшегося развлечением для его участников, но и спектаклем, зрелищем. Такую интерпретацию подтверждает тот факт, что императрица и великий князь с великой княгиней на первом маскараде сидели в своих ложах и смотрели на происходящее, как на пьесу или оперу. Хотя это новшество просуществовало недолго и после 1748 г. больше не было упоминаний о маскарадах в Опере, проводимых Сериньи, на них впервые отмечается намерение ввести в Петербурге подобные развлечения для платной публики.

Сходный процесс происходил и с маскарадами, которые в этот период давали при дворе. 1 января 1751 г. в камер-фурьерском журнале появилось сообщение об указе от 12 декабря, в котором императрица распорядилась включить публичный маскарад в празднования по случаю ее дня рождения, 18 декабря. Этот маскарад пришлось отложить до 2 января, в связи с чем указ и упоминается в журнале. На маскарад допускались весь двор и знатные особы, иностранные посланники, все дворянство с семьями (кроме самых маленьких детей), лишь бы они были в масках и должным образом одеты. Пускали по билетам, распространявшимся Дворцовой канцелярией, – офицеры, желавшие присутствовать, должны были обращаться за билетами через свои полки. Пропуском гостей занимались два штаб- и шесть обер-офицеров 698 698 ЖДГА. 1751. С. 225. 1 января. . Маскарад начался в 8:30 вечера и продолжался до 7:30 утра. Во время маскарада пажи разносили гостям чай, кофе, лимонад и напитки из заманчивой категории «разные», а также «конфекты». В перерыве между танцами в час ночи подали холодный ужин, причем гостей разделили на две группы. «Генералитет» 1-го и 2-го класса, придворные дамы и кавалеры, а также иноземные гости присоединились к великому князю и великой княгине за двумя специально накрытыми столами в их столовой. Остальные гости ужинали за тремя столами во втором и третьем парадных залах от главного зала, в котором танцевали. Всего присутствующих в тот вечер было 665 человек 699 699 КФЖ. 1751. С. 7–8. 2 января. .

Указ, изданный Дворцовой канцелярией в 1751 г. по поводу еженедельных маскарадов при дворе, позволяет выделить три важных параметра для сравнения с описанным выше публичным маскарадом: день проведения, состав гостей, дресс-код. Придворные маскарады назначались каждую неделю по вторникам. Приглашения надлежало рассылать чинам первых двух классов с женами (но без детей), а также придворным обоего пола. В приписке оговаривалось, что жену саксонского посла нужно также включить в число приглашенных. В указе уточнялось, как гостям следовало одеваться, а именно – в маскарадное платье. За рассылку повесток накануне маскарада всем, кому полагалось, отвечали гоф-штаб-квартирмейстер и камер-фурьер. Затем обер-гофмаршал и его заместитель получали список гостей, с которым можно было свериться в ходе самого маскарада 700 700 РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 3 (Указ Дворцовой канцелярии от 9 января 1751 г.). . Позднее в том же месяце вышел еще один указ по поводу публичных маскарадов при дворе, которые должны были проводиться еженедельно, начиная с пятницы 18 января и до Великого поста 701 701 Там же. Л. 6–7 (Указ Дворцовой канцелярии от 15 января 1751 г.). . Прецедент маскарада, состоявшегося 2 января 1751 г., прямо упомянут в этом указе. Доступ на эти мероприятия разрешался всем дворянам, русским и иностранцам, вместе с семьями, за исключением маленьких детей. Простолюдины не допускались.

В камер-фурьерской журнальной записи о маскараде 18 января выделены две основные группы предполагаемых гостей: знатные персоны, в том числе иностранные посланники при русском дворе, и дворянство с семьями. Вход разрешался по билетам, которые надо было заказывать в Дворцовой канцелярии. Это условие имело две цели: оно позволяло двору точно узнать число будущих гостей из организационных соображений, а также составить их список, подобный спискам гостей на придворных маскарадах. Последнее особенно важно, так как в указе подчеркивалось, что те, кто заказал билеты, но затем ими не воспользовался, будут оштрафованы, согласно списку с отмеченными именами 702 702 РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 6–6 об. . Запись в камер-фурьерском журнале подтверждает этот пункт, так как гласит, что, хотя Дворцовая канцелярия выдала 867 билетов, на маскарад явилось только 637 человек 703 703 КФЖ. 1751. С. 15. 18 января. . Требования к нарядам на этом маскараде включали в себя «приличные» или «пристойные» маски, а являться в костюме паломника, арлекина или в «непристойных» сельских нарядах запрещалось особо. Запрещались также дешевые или мишурные побрякушки, стеклянные украшения, а тех кавалеров, кто явится с оружием (вероятно, со шпагой), ожидал штраф. Указ кончается инструкцией камер-фурьеру Нестерову внести поправки в список тех, кого следует допускать, и передать его гоф-фурьерам, стоявшим у входа и проверявшим по списку гостей и их костюмы. Эти поправки были основаны на указе, данном Нестерову императрицей 31 декабря и, вероятно, относившемся к маскараду 2 января 704 704 РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 7. .

Следующий указ о публичном маскараде, назначенном на 8 февраля, содержит много таких же деталей, что и указ от 15 января, но отличается от него несколькими важными чертами. В список тех, кому разрешалось присутствовать, наряду с русскими и иностранными дворянами и их семьями, включались все классы «знатных». В этом контексте термин «знатные», по-видимому, относится к высшим чинам генералитета, упомянутым в указе о придворном маскараде 9 января и зафиксированным в описании этого события в камер-фурьерском журнале за 1751 г. 705 705 КФЖ. 1751. С. 31. 8 февраля. Уточнялось, что наказание для недворян, пытающихся проникнуть на маскарад, налагается в форме штрафа. Наконец, появляется практическое объяснение необходимости заранее знать число гостей: после маскарада, в час ночи, подадут ужин. Если в предыдущем указе речь шла в основном о напитках и конфектах, то на этот раз надлежало подать мясное кушанье 706 706 РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 14 (Указ придворной канцелярии от 5 февраля 1751 г.). . Различие, которое следовало проводить между двумя группами участников публичного маскарада, становится яснее из другого указа, изданного позднее в том же году по случаю празднования годовщины коронации Елизаветы. Маскарад должен был состояться в галерее и парадных залах Зимнего дворца, после чего намечался ужин. При этом знатные гости должны были ужинать в зале, а остальные гости – в недавно построенных помещениях, расположенных напротив залы 707 707 Там же. Л. 50 (Указ Дворцовой канцелярии от 23 апреля 1751 г.). . Таким образом, между двумя группами гостей было проведено вещественное и наглядное различие, хотя все они происходили из дворян.