Джульет Баркер - Азенкур: Генрих V и битва которая прославила Англию

С раннего возраста Генрих умел свободно читать и писать на английском, французском и латыни, и, как и его два младших брата, Джон, герцог Бедфордский, и Хамфри, герцог Глостерский, оба известные библиофилы, он собрал значительную, хотя и несистематическую, личную библиотеку классических, исторических и теологических текстов. Иногда его вкус был более легким, так как известно, что он заказывал копии книг об охоте, а его личный экземпляр поэмы Чосера "Тройл и Крисейдк" до сих пор сохранился. [35] McFarlane , Lancastrian Kings and Lollard Knights, pp. 233–8, 117. Он также "наслаждался звуками музыкальных инструментов". Возможно, из-за своего валлийского воспитания, он испытывал особую привязанность к арфе, на которой научился играть в детстве; спустя годы арфа сопровождала его в походах, как и его оркестр менестрелей и музыканты его часовни. Он даже сочинял музыку: ему приписывается сложное изложение части литургии, Gloria, для трех голосов, написанное "Королем Генри". [36] First English Life, p. 17; Nicholas Orme , Medieval Children (Yale University Press, New Haven and London, 2001), p. 190; Nicolas, p. 389; John Southworth , The English Medieval Minstrel (Boydell Press, Woodbridge, 1989), pp. 113–14; Richard Marks and Paul Williamson (eds), Gothic Art for England 1400–1547 (V&A Publications, London, 2003), pp. 121 (illus.), 157.

В дополнение к своим художественным и литературным занятиям Генрих получил солидную подготовку в военном искусстве. В каждом рыцарском трактате всегда уделялось большое внимание важности обучения владению оружием с самого раннего возраста; Генрих владел мечом в двенадцать лет, а его собственному сыну, Генриху VI, до достижения десятилетнего возраста было даровано восемь мечей, "одни побольше, другие поменьше, чтобы король научился играть в своем нежном возрасте". [37] Orme , Medieval Children, p. 182. Охота во всех ее формах настоятельно рекомендовалась рыцарскими писателями как идеальная подготовка к военной жизни. Типичный аргумент был выдвинут в первой половине XIV века Альфонсом XI, который нашел время между управлением своим королевством Кастилия и борьбой с маврами, чтобы написать книгу об этом виде спорта.

"Ибо рыцарь всегда должен заниматься всем, что связано с оружием и рыцарством, а если он не может заниматься этим на войне, то должен практиковаться в этом в занятиях, которые похожи на войну. А охота больше всего похожа на войну по следующим причинам: война требует лишений, которые должно переносить без жалоб; нужно иметь хороших лошадей и вооружение; нужно быть бодрым, обходиться без сна, терпеть недостаток хорошей еды и питья, рано вставать, спать в походных условиях, терпеть холод и жару и скрывать свой страх". [38] John Cummins , The Hound and the Hawk: The Art of Medieval Hunting (Weidenfeld and Nicolson, London, 1988), p. 4.

Различные виды охоты требовали различных навыков, все они имели отношение к военному делу, включая знание повадок добытого животного, умение обращаться со сворой гончих, управлять напуганной лошадью и использование различных видов оружия, включая копья и мечи, для убийства. В Англии, что уникально, на оленей также охотились пешком с луком и стрелами. Это было особенно важно, поскольку охота на оленей была исключительно аристократическим видом спорта. На континенте стрельба из лука считалась уделом горожан и низших слоев общества, но каждый английский дворянин, включая самого короля, должен был уметь обращаться с луком и арбалетом, и мастерство в этом искусстве высоко ценилось. "Я мало знаю об охоте с луком", ― заметил Гастон Феб, граф де Фуа из южной Франции, написавший популярный охотничий трактат конца XIV века: "Если вы хотите узнать больше, вам лучше всего отправиться в Англию, где это является образом жизни". [39] Ibid., p. 53. Последствия этой английской одержимости должны были проявиться при Азенкуре.

Если охота знакомила молодых людей с некоторыми физическими и умственными навыками, необходимыми для военной карьеры, то тренировочные бои оттачивали и совершенствовали их. Спустя триста с лишним лет после введения массовой атаки с копьем на лошади, эта форма боя все еще была актуальна на поле боя, и поэтому ее необходимо было отрабатывать на поединках и турнирах. Международный турнирный круг существовал по крайней мере с XII века, и молодые англичане, жаждавшие прославиться, регулярно отправлялись во Францию, Испанию, Португалию и, в меньшей степени, в Германию и Италию, чтобы принять участие в этих играх. Границы Англии с Францией и Шотландией были благодатной почвой для тех, кто искал подобных приключений, поскольку они представляли собой естественное место встречи рыцарей из враждующих стран. [40] Juliet Barker , The Tournament in England 1100–1400 (Boydell Press, Woodbridge, repr. 2003), pp. 33–40, 132–3; St-Denys, i, pp. 672–82.

Хотя нет никаких записей об участии Генриха V в публичных поединках или турнирах, он должен был научиться сражаться в таких поединках, которые организовывались и контролировались профессиональными глашатаями и судились старшими, более опытными рыцарями; вместе они соблюдали строгий свод правил, призванных предотвратить смерть или серьезные травмы. Поединки должны были научить его обращаться с копьем в индивидуальных схватках верхом на лошади. Далее шел менее респектабельный турнир, в котором участвовали группы из воинов на лошадях, часто начинавшийся с массовых сшибок с копьем наперевес, которые затем переходили в настоящий бой на мечах, походившем на настоящее сражение. Он также должен был быть знаком с относительно новым видом единоборства, в котором два противника сражались в нескольких видах дисциплин: на коне с копьем, затем с мечом, топором и кинжалом, и все это в пешем бою. Эта тренировка была крайне важна, поскольку стало общепринятой практикой, что рыцари и эсквайры должны сходить с коней и стоять с лучниками, "и всегда большое количество джентльменов поступало так, чтобы простые солдаты были спокойны и лучше сражались". Филипп де Коммин, который сделал это замечание на рубеже XVI века, также заметил, что именно Генрих V и англичане ввели эту тактику во Франции. [41] Barker , The Tournament in England, ch. 7 passim; Philippe de Commynes , Memoirs: The Reign of Louis XI 1461–83, ed. and trans. by Michael Jones (Penguin, Harmondsworth, 1972), p. 71. . Он ошибался, но важно, что именно так он ее воспринял.

Причина, по которой Генрих V, в отличие от своего отца, не принимал участия в каких-либо публичных формах турнирных боев, заключается в том, что он был слишком занят настоящим делом. Согласно современным рыцарским трактатам, это было более похвально. Например, Жоффруа де Шарни, который нес боевой штандарт Франции, орифламму, при Креси и погиб при ее защите, писал в своей "Книге рыцарства", что поединок — это почетно, еще почетнее турнир, но почетнее всего сражаться на войне. [42] Geoffroi de Charny , The Book of Chivalry of Geoffroi de Charny: Text, Context, and Translation, ed. by Richard W. Kaeuper and Elspeth Kennedy (University of Pennsylvania Press, Philadelphia, 1996), p. 89. Не стремление к почестям заставило Генриха начать профессиональную военную карьеру еще до достижения четырнадцатилетнего возраста: это была необходимость. Узурпация короны его отцом неоднократно оспаривалась мятежами, и, по крайней мере, в течение первых шести лет его правления королевство находилось в состоянии постоянной смуты и даже открытой войны. Роль Генриха в этих событиях была определена для него во время коронации его отца в октябре 1399 года. Несмотря на то, что за месяц до этого ему исполнилось всего тринадцать лет, он был одним из молодых людей, выбранных для почетного посвящения в рыцари накануне коронации. Рыцарские звания, присуждаемые в таких случаях, высоко ценились, поскольку они случались так редко и сопровождались необычной пышностью и религиозным ритуалом. Церемония проходила в лондонском Тауэре, где каждый кандидат принимал символическое омовение, чтобы смыть свои грехи, облачался в белые одежды в знак чистоты и красный плащ в знак готовности пролить свою кровь, а затем проводил ночь в молитвенном бдении, находясь со своим оружием в часовне. На следующий день, после мессы, меч кандидата (обоюдоострый, символизирующий справедливость и верность) опоясывался вокруг его талии, а золотые шпоры, символизирующие, что он будет так же быстро исполнять Божьи заповеди, как и его шпора, были пристегнуты к его пяткам. Наконец, он получал от нового короля "collee" — легкий удар рукой или мечом, который был последним ударом, который он должен был получить без ответного удара. [43] James Hamilton Wylie , History of England under Henry IV (London, 1884–98), i, pp. 42–3; Maurice Keen, Chivalry (Yale University Press, New Haven and London, 1984), pp. 7, 65, 78; Charny , The Book of Chivalry of Geoffroi de Charny, pp. 167–71. К пятнадцатому веку рыцари, посвященные в ходе такого рода церемонии, были известны как рыцари Бани. Согласно одному из современных французских источников, Ричард II уже посвятил Генриха в рыцари во время кампании в Ирландии в начале года (см. Desmond Seward , Henry V as Warlord [Sidgwick and Jackson, London, 1987], pp. 9, 11), но рыцарство не могло быть присвоено дважды.