Дэвид Хоффманн - Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939

Но нэп вызывал опасения не только тем, что мог оказать дурное влияние на членов партии. Буржуазия стала более многочисленной и заметной. Нэпманы открывали предприятия, магазины, заводы. Некоторые даже начали выставлять напоказ свое богатство, надевая дорогую одежду и ужиная во вновь открытых ресторанах и кабаре. Советские чиновники возмущались нэпмановским показным потреблением и беспокоились, что классовые враги, осмелевшие благодаря нэпу, будут стремиться не только к экономическому влиянию, но и к политической власти. Вышедший в 1922 году приказ ВЧК требовал отслеживать «рост мелко-буржуазного элемента» в обществе [725] Измозик В. С. Глаза и уши режима. С. 107–108. . Продолжение надзора было средством держать нэпманов под контролем, а также отслеживать распространение в обществе мелкобуржуазных взглядов.

Партийные деятели решили сохранить и усилить слежку не только из-за общего страха перед буржуазной заразой, но и после серии восстаний, произошедших в 1921 году. Кронштадтский мятеж, который совпал с прошедшим в 1921 году X съездом партии, глубоко потряс большевиков: они поняли, насколько слаба их поддержка в обществе. Хотя этот мятеж был жестоко подавлен, он побудил ЦК партии выпустить циркуляр, призывавший к созданию «всеобъемлющей системы государственной информации в целях своевременного и полного осведомления и принятия соответствующих мер» [726] Там же. С. 80. См. также: Виноградов В. К. Об особенностях информационных материалов ОГПУ как источника по истории советского общества // «Совершенно секретно»: Лубянка — Сталину о положении в стране (1922–1934 гг.): В 10 т. / Ред. совет: Г. Н. Севостьянов, А. Н. Сахаров, Я. Ф. Погоний и др. М., 2001. Т. 1. Ч. 1. С. 31–73. . Кроме того, на конец Гражданской войны пришлись многочисленные крестьянские бунты, в том числе масштабное восстание в Тамбовской губернии. Эти выступления против советской власти, а также антикоммунистические заговоры (например, создание Петроградской боевой организации, участники которой были арестованы в июне 1921 года за планирование вооруженного восстания) закрепили у партийных лидеров впечатление, что они находятся в осажденной крепости [727] В это время заместитель главы ВЧК, Иосиф Уншлихт, послал в Политбюро меморандум, наметив план «организованной и систематической борьбы с контрреволюционными движениями». См.: Finkel S. An Intensification of Vigilance: Recent Perspectives on the Institutional History of the Soviet Security Apparatus in the 1920s // Kritika. Vol. 5. No. 2 (spring). Р. 303. Об антибольшевистских заговорах в этот период, в том числе и о тех, что были организованы эмигрантами, такими как Борис Савинков, см.: Leggett G. The Cheka. Р. 288–296. .

По мере того как нэп способствовал смягчению недовольства, вызванного экономическими причинами, в особенности среди крестьян, партийные деятели еще больше убеждались, что власть в стране принадлежит меньшинству. Они взяли власть во имя рабочего класса, а между тем рабочие составляли на деле менее 5 % российского населения, в то время как подавляющее его большинство (примерно 85 %) составляло крестьянство. Как следствие смертности в Первой мировой войне, экономического коллапса, оттока населения из городов пролетариат стал еще более малочисленным. Партия, находившаяся в его авангарде, та партия, которой предстояло повести Россию, а затем и весь мир к социализму, сама оказалась в окружении врагов — крестьян и буржуазии, а поддержка ее в народе была невелика. Не могли коммунисты рассчитывать и на помощь из-за границы — в других странах пролетарским революциям закрепиться не удалось. Большевики очутились в «капиталистическом окружении». Ощущение осажденной крепости особенно упрочилось после военной интервенции Антанты в годы Гражданской войны: хотя интервенция была ограниченной по объему и неэффективной, символически она отражала желание лидеров капитализма раздавить советское государство в зародыше.

В начале 1922 года советская тайная полиция была полностью реорганизована и получила новое имя. Выступая на IX Всероссийском съезде Советов в декабре 1921 года, Ленин произнес хвалу ВЧК и ее роли в разгроме антисоветского сопротивления в годы Гражданской войны, но отметил, что новая экономическая политика требует «большей революционной законности». Делегаты съезда приняли резолюцию, ограничившую полномочия ВЧК в пользу судебных органов. 6 февраля 1922 года советское правительство упразднило ВЧК и передало ее полномочия вновь созданному Государственному политическому управлению (ГПУ), которое в следующем году было переименовано в Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ). Но, несмотря на перемену вывески, советская тайная полиция по большому счету продолжала действовать так же, как и прежде. Феликс Дзержинский, возглавлявший ВЧК, руководил и ОГПУ. А в конце февраля 1922 года Ленин предупреждал, что за нэпманами необходимо следить и карать их безжалостно. 22 августа того же года советское правительство вновь предоставило тайной полиции внесудебные полномочия, и ОГПУ продолжило осуществлять надзор за населением, не сильно отличавшийся от надзора ВЧК [728] Leggett G. The Cheka. Р. 343–352. См. также: Леонов С. В. Реорганизация ВЧК в ГПУ // Исторические чтения на Лубянке (1999 год): Отечественные спецслужбы в 20–30-е годы / Подгот. текста: В. М. Комиссаров. М., 2000. С. 14–18; Литвин А. Л. «На каждого интеллигента должно быть дело»: Как ВЧК переделывали в ГПУ и что из этого вышло // Родина. 1995. № 6. С. 31–34. .

В результате нэпа и сокращения ресурсов, находившихся под контролем государства, бюджет советской тайной полиции на первых порах был урезан, а персонал несколько сократился, но в скором времени все вернулось на круги своя. В письме в Политбюро от 2 ноября 1923 года Дзержинский заявил, что сокращение бюджета «ставит нас в положение, когда мы не в состоянии будем выполнить возложенную на нас задачу». Он стал убеждать Политбюро в том, что «сейчас внутреннее положение в смысле натиска всех антисоветских и шпионских и бандитских сил очень напряженное. Мы уже сокращение довели до пределов» [729] РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 306. Л. 50. . Другие видные чекисты потребовали увеличения численности персонала ОГПУ. Начальник контрразведывательного отдела Секретно-оперативного управления ОГПУ А. Х. Артузов доложил, что «при слабости Советской власти в деревне элементарная задача ОГПУ — предотвращение восстаний на селе — не может быть выполнена без достаточной агентуры в наиболее опасных местах» [730] Там же. Л. 6. . Начальник Секретного отдела Т. Д. Дерибас тем временем жаловался на нехватку персонала, необходимого, чтобы вести слежку за всеми, кто представляет собой угрозу: за анархистами, меньшевиками, социалистами-революционерами, монархистами, сектантами, а также за бывшими царскими офицерами полиции, чиновниками и помещиками [731] Там же. Л. 141. .