Николай Карташов - Ватутин

В соответствии с приказом наркома обороны Ватутин занял пост заместителя начальника Генерального штаба по Дальнему Востоку. До этого такой штатной должности в Генштабе не существовало. Она была введена в связи с усилением мобилизационной активности Японии в регионе. Значительные силы японских войск были сосредоточены в Маньчжурии, что не могло не беспокоить советское руководство, несмотря на имевшийся между Советским Союзом и Японией договор о нейтралитете. Японцы часто нарушали государственную границу, вторгались в советские территориальные воды и воздушное пространство.

Правда, поражение немецких войск под Москвой несколько охладило агрессивный пыл японцев, однако от захватнических намерений они не отказались. Страна восходящего солнца выжидала подходящий момент для нападения на СССР, чтобы завладеть Сибирью и Дальним Востоком. Этим подходящим моментом должны были стать решающие успехи Германии на Восточном фронте. И хотя, как известно, условия для этого так и не сложились, Генеральный штаб был вынужден пристально следить за недобрым поведением соседа и держать в готовности дальневосточную группировку войск на случай агрессии.

Однако на новой должности Ватутину пришлось заниматься не столько Дальним Востоком, столько решением вопросов, касающихся действующей армии. Большей частью Василевский использовал Николая Федоровича для планирования наступательных и оборонительных операций на различных направлениях советско-германского фронта.

Генерал армии С. М. Штеменко в своих мемуарах «Генеральный штаб в годы войны» вспоминал: «Я и сейчас помню, как еще летом 1942 года, будучи заместителем начальника Генерального штаба по Дальнему Востоку, Н. Ф. Ватутин целыми ночами колдовал над картами других операционных направлений, разрабатывая различные варианты действий наших войск на советско-германском фронте. Мы с удовольствием брали его разработки и использовали, что было можно».

Не прошло и двух месяцев, а за это время Ватутин успел ещё побыть и представителем Ставки ВГК на Брянском фронте, в его судьбе произошел очередной поворот — он был назначен командующим войсками Воронежского фронта. Кому-то покажется странным, но инициатором этого назначения стал сам Николай Федорович. Было это так.

В Ставке, располагавшейся в особняке в районе станции метро «Кировская» [36] Эта станция Сокольнической линии с 1990 года носит название «Чистые пруды». Имеется в виду городская усадьба Докучаева—Солдатенкова, ныне по адресу: Мясницкая улица, дом 37. , шло совещание, в котором принимал участие и Ватутин. Обсуждалась обстановка на Курско-Воронежском направлении, которая, начиная с первых чисел июля, резко ухудшилась. Вот как её описывает А. М. Василевский, назначенный 26 июня приказом ВГК начальником Генерального штаба РККА:

«После неудачи под Харьковом наши войска перешли к обороне. 28 июня гитлеровские войска группы генерал-полковника Вейхса перешли в наступление из районов восточнее Курска. Фашистское командование рассчитывало этим наступлением и ударами из Волчанска на Воронеж окружить и уничтожить войска Брянского фронта, прикрывавшие воронежское направление, а затем поворотом на юг, с дополнительным ударом из района Славянска, уничтожить войска Юго-Западного и Южного фронтов и открыть себе дорогу к Волге и на Северный Кавказ. С этой целью врагом была создана за счет группы армий “Юг” группа армий “Б” (под командованием возвращенного на советско-германский фронт генерал-фельдмаршала Ф. фон Бока) в составе 2-й и 6-й полевых, 4-й танковой немецких и 2-й венгерской армий. Для действий на северо-кавказском направлении была создана группа армий “А” во главе с прежним командующим оккупационными войсками на Балканах, одним из организаторов фашистских преступлений в Югославии и Греции генерал-фельдмаршалом В. Листом, в которую входили 11-я и 17-я полевые, 1-я танковая немецкие и 8-я итальянская армии. Всего противник сосредоточил для решения первой задачи к 1 июля 1942 года 900 тыс. солдат и офицеров, более 1200 танков, свыше 17 тыс. орудий и минометов, 1640 боевых самолетов. У нас в составе войск Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов к тому времени насчитывалось в общей сложности 1715 тыс. человек, около 2,3 тыс. танков, 16,5 тыс. орудий и минометов, 758 боевых самолетов».

Данные, которые привёл Василевский, свидетельствовали о том, что по количеству людей и танков Красная армия на этом участке советско-германского фронта превосходила немцев примерно в полтора — два раза. Но уступала по самолётам. Располагая такими силами, её части и соединения должны были успешно противостоять натиску противника. Однако ослабленные в зимних и весенних наступательных боях советские войска не смогли остановить врага и вынуждены были отходить под ударами его превосходящих сил.

В результате на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов немцы прорвали оборону советских войск и продвинулись вперёд на глубину до 80 километров. Это наступление, по сути, развязало немцам руки для продвижения вперёд с целью захватить Воронеж. Город являлся крупным военно-промышленным и экономическим центром. Здесь, на авиационном заводе, выпускались знаменитые штурмовики Ил-2, прозванные немцами «черной смертью». С конвейера другого — экскаваторного имени Коминтерна — сходили легендарные реактивные миномёты «катюша». Правда, до прихода немцев эти предприятия всё же успели эвакуировать вглубь страны. Расположенный по берегам двух рек — Дона и Воронежа — город имел водный путь, идущий к Азовскому, Чёрному и Каспийскому морям. Сухопутные и железнодорожные артерии также связывали Воронеж с другими городами страны.

Командующий германской группировкой генерал-полковник барон Максимилиан фон Вейхс 7 июля объявил своим солдатам об окончательном взятии города. О победном шествии частей Вейхса к Воронежу сразу громко раструбили немецкие репортёры, воспев непобедимый дух германцев: «Это был строй римских легионов, перенесённых ныне в двадцатый век для укрощения монголо-славянских орд». Однако в реальности всё было далеко не так, поскольку в руках немцев находилась только правобережная часть города. Упорные бои за столицу Черноземья продолжались.

Ставка, заслушав доклад вернувшегося из района боев генерал-полковника Василевского, приняла решение создать Воронежский фронт, разделив Брянский фронт на два фронта (директива о создании Воронежского фронта была подписана Сталиным и Василевским в 21 час 7 июля). Вопрос о назначении командующих этими двумя фронтовыми объединениями также рассматривался в Ставке. Василевский и Ватутин называли возможных кандидатов, а Сталин, привычно прохаживаясь по кабинету, комментировал предложения военачальников. Для Брянского фронта кандидатура была подобрана быстро: Василевский назвал имя генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского, хорошо зарекомендовавшего себя на посту командующего армией. Сталин сразу с этим согласился. Несколько сложнее оказалось с кандидатурой на должность командующего Воронежским фронтом. Ни одна из предложенных кандидатур Верховного не устроила. Повисла пауза... Неожиданно прозвучал немного прерывистый от волнения голос Ватутина: