Дмитрий Дегтев - Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

И товарищ Родионов в общем-то был прав. Главные сельскохозяйственные житницы страны: Украина, Кубань, часть Черноземья к осени 1942 года были захвачены немцами. Урожай в оставшихся плодородных местностях был не очень велик. Да еще и предприимчивые товарищи разбазаривали выращенное направо и налево. «Строжайший порядок в расходовании каждого килограмма хлеба, неуклонное соблюдение установленной системы хлебной торговли – железный закон для каждого работника торговли и общественного питания», – писала пресса. Согласно вполне себе социальным советским законам, в сельской местности хлеб должен был продаваться служащим и членам их семей, инвалидам, членам семей красноармейцев, а также вдовам погибших. На всех них составлялись списки, которые заверялись районным или сельским исполкомом. Периодически перечень лиц, занесенных в них, должен был проверяться.

«Но торготделы исполкомов райсоветов и райпотребсоюзы не обеспечивают такой проверки, – возмущался журналист А. Алевский. – Этим пользуются в хищнических целях случайные людишки, пробравшиеся в систему торговли и общественного питания. В Таремской промартели Павловского района заведующая столовой Пачугина О. П., совместно с председателем артели Головиным B. C., систематически расхищала хлеб. Пользуясь бесконтрольностью, она два месяца получала хлеб на рабочих, выбывших из артели, и присвоила таким образом 580 килограммов. В Пыщугском сельпо по инициативе управляющего районной конторой Госбанка тов. Курилова была проведена проверка списков. Из первых 115 человек – 13 получали хлеб незаконно. Например, некий Чесноков нигде не работал, но числился в списках промкомбината. Зоотехник райзо Углова получала хлеб на мать и сестру, работающих в колхозе».

Впрочем, и сами пресловутые «списки» составлялись таким образом, что первым делом в них стояли фамилии председателей колхозов и их многочисленных родственников. На себя и свои семьи, в том числе жен-домохозяек, получали колхозный хлеб председатель колхоза «Зеленая роща» Панков, председатель колхоза имени Чапаева Коновалов и многие другие. Полный произвол в торговле хлебом имел место в Больше-Ельнинском сельпо. Там считали, что государство должно выдавать каждому едоку по 7 кг муки ежемесячно. На этом основании в список были незаконно включены председатель колхоза Дубовкин, приближенные к нему бригадиры Фадеев, Буланов и их семьи.

В одной из деревень составление списка «нахлебников» было поручено депутату сельсовета И. А. Белякову. Тот, естественно, не преминул воспользоваться полученной «честью», записав в него всех своих родных и знакомых, а уже только потом тех, кому положено. Неудивительно, что действительно нуждающимся гражданам хлеба в итоге не хватало вовсе… 4 октября в сельсовет пришла большая группа жен красноармейцев с жалобами на свое плохое питание. Однако барышень попросту попросили выйти вон, заявив, что хлеба все равно на всех не хватит.

Кроме того, руководство сельхозпредприятий стремилось всю пшеничку, что получше, оставить себе, так сказать, на нужды, а что похуже отдать государству. В статье «Антигосударственные тенденции» сообщалось, как колхоз «Красная нива» пытался сдать Родине тонну откровенного гнилья, а колхозы «Пролетарий» и «Коминтерн» совсем не по-пролетарски и не по-коммунистически предпринимали такие попытки неоднократно, всякий раз привозя на базы «Заготзерно» отбросы, а зерно получше хотели оставить для себя. При этом журналисты констатировали, что «несмотря на многие факты антигосударственных тенденций, конкретные виновники не привлечены к ответственности».

Председатель одного из колхозов-маяков М. С. Саберов в июне 1943 года, выступая на очередном пленуме, тоже красноречиво высказался по поводу воровства: «Значительная часть зерна разворовывается и честным колхозникам не попадает. Нужно выдать по 1–2 кг, а тут крадут… Иногда по 8–10 кг, и вот если поймаешь на 20-й день, то это уже получается 10 пудов. Я считаю, что с первых же дней уборки нужно пугнуть людей, и тогда эти случаи не будут иметь места в других колхозах». В некоторых колхозах администрация и прочие работники умудрялись расхищать по 50 % урожая. При этом показатели урожайности искусственно занижались. Чем меньше указывалась урожайность с гектара, тем больше пшеницы было украдено. [149] ГОПАНО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 4146. Л. 69.

Воровали и промежуточные инстанции. Так, в поселке Пильна Горьковской области орудовала шайка во главе с управляющим конторой Госстрахфонда Мишиным. Последний, принимая от колхозников зерно, оформлял фиктивные накладные, а зерно сбывал по спекулятивным, то есть рыночным ценам или обменивал на водку через кладовщика Евстратова. Хищения производились следующим образом. Заранее договариваясь с колхозниками, сдающими значительное количество зерна, Мишин давал задание кладовщику принимать в склады зерно без веса, а сам в бухгалтерии оформлял накладные и квитанции. После этого часть из подлежащего сдаче государству зерна он завозил на квартиры сообщников, а в накладной и квитанции указывал все зерно, подлежащее сдаче на склады. Только 10 августа 1943 года Мишин и его подельники украли 400 кг зерна, полученных из колхоза «Красный луч», завезли на квартиру, откуда снова намеревались обменять на водку. Но при совершении очередной бартерной сделки были накрыты правоохранительными органами. [150] Там же. Д. 3398. Л. 45.

В ноябре 1943 года был разоблачен колхоз имени 2-й пятилетки. Фактически отсыпая в «закрома Родины» только по 250–260 центнеров зерна, руководство вписывало в отчеты 400 центнеров. Базой «Заготзерно» выписывались фиктивные авансовые квитанции на приемку зерна. В частности, по Кологривскому району была дана сводка с завышением на 1086 центнеров.

Прокурор Горьковской области Осипов писал первому секретарю обкома Родионову: «Сообщаю, что в связи с начавшейся уборкой урожая в отдельных колхозах имели место случаи проявления антигосударственных действий. Так, по Борскому району председатель колхоза «Новая жизнь» Туркин, имея задание по колхозу сдать государству в июле 856 кг овощей, а в августе 3210 кг овощей и не выполнив за июль обязательство, 30–31 июля продал на рынке в г. Горьком 532 кг капусты. 1 августа вновь командировал колхозницу продать 249 кг капусты, но эта капуста была задержана инспекцией уполнаркомзага.

Туркин был предан суду за указанные антигосударственные действия и 9 августа сего года народным судом приговорен к трем годам лишения свободы». [151] ГОПАНО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 2120. Л. 74.

Рядовые колхозники, пухшие от голода, тащили поменьше, кто сколько мог. Но именно их чаще всего и ловили. Так, одна жительница города Лысково работала на складе зерна, перелопачивая пшеницу. Устав глядеть голодными глазами на это изобилие, она пришила к юбке два потайных кармана и выносила в них по нескольку щепоток зерна. Несчастная женщина была поймана и получила три года лишения свободы, несмотря на то что на ее попечении находились трое малолетних детей.