Дмитрий Дегтев - Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

Дела на хулиганов лежали в судах годами. Доходило до смешного: к примеру, народный судья Стрижов однажды и вовсе осудил мертвого! А дело было так.

«…Сухопарый судья суетливо перелистывает объемистое дело о хулиганском поступке гражданина села Туртапка Дыркова.

– Ввести подсудимого.

Подсудимый в суд не явился.

Небольшой обмен мнениями, и суд решает судить заочно. Судья Стрижов зачитывает обвинительное заключение, из которого следует, что гражданин Дырков год с лишним назад «учинил озорное хулиганство». Допрос единственных в зале двух свидетелей занимает немного времени. Несколько больше уходит на прокурорскую речь… Убедительная и патетическая речь не оставляет у судей и следов сомнения в социальной опасности преступника, которого нужно немедля изолировать от общества. И суд выносит решение: гражданина Дыркова лишить свободы сроком на два года».

Для приведения приговора в исполнение в Туртапку немедленно выехал милиционер. Однако на вопрос незадачливого стража порядка, где проживает Дырков, местные жители указали на кладбище… Оказалось, что осужденный еще год назад помер естественной смертью от пьянства.

Сейчас многие уверены, что при Сталине у нас был порядок, нарушителей закона нещадно отправляли за решетку, а то и ставили к стенке. Еще 10 августа 1940 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ о наказании тюремным заключением за хулиганство на предприятиях, в учреждениях и общественных местах, на языке преступников получивший жаргонное обозначение «указ десять-восемь». Казалось бы, во время войны этот документ, имевший силу закона, должен был реализовываться с еще большей суровостью, чем в мирное время. Однако в действительности советская милиция и прокуратура вовсе не спешили наводить порядок.

«Хулиганы, преступники кое-где подняли головы, – писала пресса. – И происходит это главным образом потому, что милиция, прокуратура, суд ослабили борьбу с ними вместо того, чтобы обрушить на преступников всю силу советского законодательства, проявляют часто в отношении к ним равнодушие, либерализм. Были случаи, когда работники милиции отказывались задерживать хулиганов только потому, что происшествие совершалось в «чужом» районе или на «чужом» участке. Имели также место случаи, когда районные прокуроры (Автозаводский, Кировский, Свердловский) отказывали в санкции на арест неоднократно уличенных воров, хулиганов, притоносодержателей, скупщиков краденого».

К примеру, известный хулиган Петр Зайцев по кличке Заяц, проживавший в районе Кремля, то есть в центре города, имел несколько приводов в милицию за кражи. Последняя из них и привела его на «черную скамью», как пел вор Промокашка. Однако народный суд 1-го участка Свердловского района почему-то приговорил этого безусловного вора к условному наказанию. В этом же районе вор Юрий Матисов совершил квартирную кражу со взломом, за что был осужден на год тюрьмы. Однако товарищ посчитал наказание чрезмерно суровым и обжаловал приговор в областном суде. И кассационная коллегия удовлетворила жалобу, заменив реальный срок условным! Как бы подтвердив заявление Труса из известного фильма о том, что «наш суд – самый гуманный суд в мире». А вдруг исправится?

«Хулиган, вор, грабитель – враги трудящихся, – призывала статья «Бороться с хулиганством и преступностью по законам военного времени». – Они должны быть обезврежены самыми решительными и суровыми мерами. В борьбе с этими выродками надо руководствоваться указаниями В. И. Ленина, который призывал беспощадно подавлять «попытки анархии со стороны пьяниц, хулиганов и решительно, вплоть до расстрела, поступать с грабителями…». Надо немедленно восстановить существовавшие ранее при народных судах дежурные камеры, где, в соответствии с Указом от 10 августа 1940 года, быстро, в несколько часов, решать дела о хулиганстве. Хулиган не должен оставаться на свободе. Его место в тюрьме… Самыми решительными, беспощадными мерами надо очистить наши города и селения от хулиганов, воров, грабителей – этих выродков общества, которые нарушают нормальную жизнь советских людей и вредят нашей Родине в ее героической борьбе с немецкими захватчиками».

Звучало, конечно, красиво, однако в реальности все эти призывы оказались лишь пустым звуком. Напротив, чем ближе был конец войны, тем крепче становились воровские банды и тем больше улицы городов, даже центральные, вынуждены были жить «по законам улицы»…

Прошло чуть больше года. Героическая борьба с немецкими захватчиками победоносно завершилась, а хулиганство как процветало, так и продолжало еще больше процветать.

«Редакция «Горьковской коммуны» получила много писем, в которых трудящиеся выражают вполне законное возмущение тем, что некоторые работники милиции, прокуратуры и суда ослабили борьбу с хулиганами, ворами и грабителями, не проводят в их отношении жестокую карательную политику, не применяют к ним советских законов, предусматривающих строгое наказание за нанесение гражданам материального и физического ущерба, за оскорбление личности, за непристойное поведение в общественных местах, – писала «Горьковская коммуна» уже в мае 1945 года. – За последнее время участились случаи карманных и квартирных краж, грабежей, уличных драк. Кое-где на рынках, на улицах, а иногда даже и в кинотеатрах разложившиеся выродки чувствуют себя порой хозяевами положения. Дебош, похабная ругань, сорванный головной убор – все сходит им с рук благодаря равнодушию многих нерадивых блюстителей порядка».

Типичный случай имел место в кинотеатре «Палас» (ныне «Орленок»). Там зрителям демонстрировался фильм «Поединок» – детектив режиссера Владимира Легошина по повести Льва Шейнина «Военная тайна». Картина, ставшая лидером проката 1945 года, рассказывала о том, как на вооружение Красной армии поступает новое сверхмощное орудие Л-2. Инженер Леонтьев, которого сыграл знаменитый актер Андрей Тутышкин, отправляется на фронт для испытания в бою своего изобретения. Немецкой разведке во что бы то ни стало необходимо завладеть новым секретным оружием…

На одном из сеансов присутствовала группа подвыпивших парней. При просмотре они осуществляли дополнительное «озвучивание» фильма свистом и матерщиной и периодически выходили из зала в буфет, чтобы тяпнуть еще водочки. Естественно, некоторым добропорядочным зрителям поведение молодых людей не нравилось, и они делали им замечания. По окончании просмотра «братва» решила разобраться с обидчиками, устроив с ними свой собственный поединок. «Линией фронта» при этом стало фойе кинотеатра. Когда из зала появлялся очередной «лох», ухари подзывали его к себе и после короткой «предъявы» давали в морду. Вскоре началось настоящее побоище. Зрители в панике бежали к выходу, а администраторы кинотеатра и дежурный милиционер, вместо принятия жестких мер, лишь уговаривали хулиганов разойтись. Мол, продолжайте свои разборки, но только за пределами культурного учреждения… В итоге, наподдав всем, «кому следовало», довольные братаны удалились безнаказанными.