Елизавета Мальцева - Дедюхино

Самое активное участие в украшении этой ёлки принимал старший конюх Федосеев Николай Михайлович. Он отец большого семейства: двух дочерей и четырёх сыновей. Один из них, Леонид учился со мной в школе с 1-го по 7-й класс. Хорошо учился и был отличным спортсменом.

Леонид (1923 г. р.) и его старший брат Александр (1918 г. р.) погибли на фронте в Великую Отечественную войну. Павел (1920 г. р.) шёл ночью с работы и попал под поезд.

Младший сын Николай (1928 г. р.) не отличался дисциплинированностью и рано ушёл из жизни.

Дочь Зинаида (1925 г. р.) на пенсии, живёт в нашем городе. Муж её Черемисинов Геннадий много лет работал на содовом заводе, избирался заместителем председателя профсоюзного комитета.

Дочь Алевтина (1931 г. р.) долгие годы работала бухгалтером по начислению зарплаты на Березниковском титано-магниевом комбинате, вышла на пенсию, в декабре 2007 года от больного сердца скончалась.

Семья Федосеевых отличалась своим особенным трудолюбием. Они всегда раньше других соседей управлялись весной с огородом, вовремя да ещё не один раз пропалывали грядки, окучивали картофель. Осенью убирали богатый урожай.

Бывало, наша семья только просыпалась, конечно, кроме отца Василия Сергеевича, он с пяти утра на работе, а Пелагея Андреановна, жена Николая Михайловича, уже возвращалась из леса. Она несла непременно на голове то большую корзину грибов, то ягод. Так носили тяжести все дедюхинские женщины.

Шёл 1949 год. В церковь приехали на 5 лошадях с колокольчиками. Отец невесты Николай Федосеев строго наказал кучерам: «Нигде не останавливаться и девок не ронять!». И вот мы, проехав дедюхинскими улочками, оказываемся в Никольщине, откуда родом Зина Федосеева. Миновали чугунную ограду и оказались возле церкви Всех святых. Вход в храм и паперть широкие. Направо лесенка, куда поднимались звонари бить в колокола. В войну их сняли и увезли для нужд фронта. Сбоку, с обеих сторон видны двери, ведущие в церковную ограду. Поднимаемся по трём ступеням и, не забыв перекреститься, заходим в основной храм. Красота, благолепие и снисхождение Божие охватывает гостей. Проходим ещё одну паперть. Справа — вешалки для одежды служителей, а слева — прихожан. Раздеваемся. Сегодня — замечательное событие. Молодые дедюхиицы Геннадий Черемисинов и Зинаида Федосеева венчаются.

В храме просторно, светло и тепло. По бокам расположены шесть хорошо протопленных печей-голландок. Чёрный цвет печей выделяется на белом фоне отштукатуренных и побелённых стен. Спасибо Александру Герасимовичу Белослудцеву с улицы Красина, постарался, сделал ремонт в церкви.

Высокий светловолосый жених Геннадий стоит справа. На нём строгий серый костюм. Геннадий в 18 лет ушёл на фронт. Демобилизовался только в 1947 году. Пришла пора жениться, семью создавать. Слева от него хрупкая, тоненькая невеста в белом шёлковом длинном платье. Воротник стоечка. Сзади на платье много-много пуговичек. Дедюхинская портниха Клава Бабина сшила это платье, а фату на время дали. Молодые стоят рядом, волнуются, священник — отец Павел, проводит обряд венчания. Взору открывается великолепие знакомого с детства храма. На левой стороне женские иконы Божией матери Казанской, Владимирской, Тихвинской, с которой дедюхинцы совершали крестный ход до родника возле Дурино 10 июля. Ведь она спасала от пожаров. Взор наш останавливается на большой, высокой, в человеческий рост, иконе Иверской Божией матери. После затопления Дедюхино эта икона стараниями прихожан окажется в Орлинском храме, а почти спустя 60 лет в Березниковском храме Иоанна Предтечи.

Справа видим мужские иконы. Здесь же на возвышении располагается церковный хор. Руководит им Григорий Агафонович Власов. Певцы, в их числе учительница и супруга регента — Лидия Васильевна, удивительно чистыми голосами вторят священнику. Когда Григорий Агафонович своим зычным голосом поёт: «Жена то убоится своего мужа!», невеста по наказу родителей, три раза топает ногой и говорит про себя: «Не боюсь!». Была такая традиция на венчании. Жена и муж должны не бояться, а любить друг друга. После венчания гости разделились. Многие поехали в дом к жениху. А подругам невесты не полагалось быть там в первый день. Им отец невесты сказал: «Девки, поезжайте к нам в дом и там гуляйте». Девчата забрали с собой Володю Александрова и поехали в Никольщину. Стол уже был накрыт, девушки выпили сладкой бражки и пошло веселье. Володя Александров заиграл на аккордеоне и запел: «Девушки, где вы, тута?». А те ему в ответ: «Тута, тута, моя Марфута!». А когда музыкант уставал играть, а плясать хотелось, девчата пританцовывали и пели: «Топор-рукавица, рукавица и топор. Жена мужа посадила голым задом на забор».

А в это время в другой стороне Дедюхино в доме жениха свадьба пела и плясала, народу много. Молодым кричали: «Горько!» Желали: «Совет да любовь», ряженые ходили от жениха к невесте. Привезли сундук с приданым. А в сундуке матрац, подушки, постельное бельё, самовар, чашки, ложки. Гости веселились три дня. А после этой свадьбы, в любви и согласии прожили вместе Геннадий и Зинаида Черемисиновы 43 года. Двух сыновей воспитали. Старший на БАМе работал, а младший — инженер-программист в Зеленограде.

Да, крепкие и надёжные семьи складывались в Дедюхино.

Осенью попозднее работящая Пелагея Андреановна много заготавливала калины. Ведь мы, дедюхинцы, а может и все уральцы, очень любили калиновый кисель. От него исходил изумительный, притягательный и вкусный запах, который и сейчас вызывает у меня чувства тоски по такому забытому кушанью. Запах из окон и дверей дома, где готовился в русской печи калиновый кисель, разносился далеко по Никольщине.

Следует напомнить небольшую, но существенную деталь из жизни дедюхинцев. В настоящее время, живя в городских квартирах, мы лишены множества простых удобств. Хранить запасы картошки, овощей, заготовок ягод, грибов, условий нет. Взять уже помянутую калину, которую в сенях своих частных домов хранили навалом на потолках, а целые гроздья прямо с ветками подвешивали на гвоздях в чуланах (это специальные кладовые при домах в неотапливаемых сенях). Зимой, сколько нужно для киселька, приносили на кухню шматок замороженных веток с ягодами, очищали, мыли — вот и все хлопоты. Сразу ставили в корчаге томиться в русскую печь. Утром другого дня доставали готовый калиновый киселёк с неотразимым запахом и вкусом.

Во всех дедюхинских домах обязательно стояла русская печь. В холодные зимы, да и весной и осенью, в промозглую погоду — где ещё лучше можешь согреться и высушить одежду — рабочую гуньку, валенки или бурки, рукавички, как не на русской печи.