Галина Ульянова - Купчихи, дворянки, магнатки. Женщины-предпринимательницы в России XIX века

В деревнях могли действовать предприятия другого типа, где ткачеством занимались мужчины и женщины (в основном зимой, во время, свободное от полевых работ). При этом каждый ткач или ткачиха работали в собственном доме (так называемой светёлке) на небольшом станке, получая пряжу от хозяйки фабрики и потом сдавая ей сотканную материю. Такая система называлась «раздаточной мануфактурой», и в указанный период до половины продукции производилось таким способом.

Две больших фабрики по производству кумача принадлежали Банне Токтамышевой (в Уржумском уезде Вятской губернии, с 41 рабочим) и «купеческой жене» Зюлюхе Абдуловой (в Казанском уезде Казанской губернии, с 42 рабочими). У Абдуловой выпуск продукции составлял 48 тысяч аршин (34 тысячи метров) в год, у Токтамышевой вдвое меньше — 24 тысячи аршин (соответственно, 17 тысяч метров).

В статье в «Коммерческой газете» (за 1843 год) находим такие любопытные сведения:

Кумач, любимая материя простых русских женщин, прославляемая в народных песнях, выделывается преимущественно в Казанской губернии. <���…> Кумач бывает только двух цветов, красного и белого. Красный подразделяется на два оттенка, называемые первый и второй цвет. Продается кусками в 8 аршин длины (около 5,7 метров. — Г. У. ). Самое большое требование кумачей в Москву и на Ростовскую ярмарку, в Ярославской губернии. Ярославские крестьянки почитают красный кумач одним из красивейших своих нарядов; он употребляется у них на сарафаны. Белый кумач сбывается на Нижегородской и Ирбитской ярмарках, откуда расходится по Сибири и в Бухарию.

Обороты этих фабрик в начале 1840‐х доходили до 500 тысяч рублей в год. Далее газета сообщала, что владельцами всех кумачных фабрик являются татары, все мастера и рабочие, занятые на них, тоже из татар. И эта продукция была востребована по всей России, а также в Бухаре. Сарафан из кумача как излюбленная одежда русских крестьянок был увековечен в чрезвычайно популярном романсе Александра Варламова на стихотворение Н. Цыганова «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан», опубликованном в сборнике романсов в 1833 году.

Четыре из десяти предприятий находились в Москве. Они принадлежали купчихам Авдотье Медведевой, Настасье Сичковой, Анне Фоминой и Авдотье Власьевой.

На фабрике Авдотьи Медведевой в 1814 году работали 76 ткачей на 50 станах. Было произведено 62 750 «головных платков». Это, конечно, очень много. Население Москвы тогда составляли 260–270 тысяч жителей, из них женщин было только 40 %, а мужчин было значительно больше, потому что многие мужчины-крестьяне приходили на заработки. Из чего можно сделать вывод, что платки продавались в другие губернии, особенно так называемые крестьянские платки небольшого размера, предназначенные для деревенских женщин.

Согласно ревизским сказкам за 1811 и 1815 год, Авдотья прибыла в Москву вместе с мужем Михаилом Николаевым 30 марта 1800 года из казенных крестьян села Афиньева Владимирской губернии. Семья поступила в 3-ю гильдию московского купечества. В год приезда Авдотье было 44 года. В 1801 году в возрасте 45 лет она родила сына Федора, своего единственного ребенка (демографический факт поздних родов тоже весьма интересен). В 1803 году муж скончался, и Авдотья стала брать гильдейское свидетельство на свое имя. В 1814 году Авдотья имела собственный дом в Хамовниках, в приходе церкви Саввы Освященного (сейчас это Большой и Малый Саввинские переулки, церковь уничтожена в ходе сталинской антирелигиозной кампании в 1931 году). Двенадцатого февраля 1817 года Авдотье и ее сыну Федору было разрешено именоваться фамилией Медведевы. Производство набивных платков, а позже и ситца, на фабрике Медведевых продолжалось более 30 лет. После кончины Авдотьи фабрика перешла к ее сыну, а позже опять к владелице-женщине — жене сына Ольге Степановне Медведевой. Фабрика была большой — в 1832 году на ней трудились 122 рабочих, в 1843‐м — 115, набивных столов было 65.

На фабрике Настасьи Сичковой работали 104 рабочих на 96 станах. За 1814 год произведено 54 075 аршин (38 391 метр) нанки (плотной хлопчатобумажной ткани) и 5 тысяч платков. Согласно ревизской сказке за 1811 год, 23-летняя Настасья была женой (во втором браке) купца 2‐й гильдии 44-летнего Козьмы Иванова, который 9 ноября 1798 года получил разрешение именоваться фамилией Сичков. Козьма был причислен в московское купечество в 1787 году вместе с родителями и братом из экономических крестьян деревни Прокунино Московской губернии (сейчас территория деревни в составе Павловского Посада). Это была знаменитая деревня предприимчивых старообрядцев, потомки выходцев из которой через полвека стали в Москве миллионерами (например, Солдатёнковы). От первого брака Козьма Сичков имел сына Ивана и дочь Елену, а в браке с Настасьей — сына Михайлу, родившегося в 1810 году. Сичковы жили в собственном доме в Таганской части («городовыми частями» или просто «частями» назывались по административно-полицейскому делению районы Москвы в XIX — начале XX века). Настасья стала владелицей фабрики после смерти мужа. Эта фабрика, видимо, долго не просуществовала — в документах 1830‐х годов она уже не упоминается.

Далее мы кратко проанализируем статистику и факты, относящиеся к наиболее развитой в промышленном отношении Московской губернии. В этой губернии находилось 15 % всех российских промышленных предприятий при 2,7 % населения. В 1832 году женщинам купеческого сословия здесь принадлежало 33 из 57 «женских» промышленных предприятий, находившихся на территории города Москвы.

Эта группа выбрана нами для анализа потому, что существует возможность просопографического описания, то есть коллективной биографии, основанной на одинаковых сведениях о каждом человеке. Для этого был составлен список фабриканток за 1832 год, найдены биографические сведения о каждой личности по данным купеческих ревизий, сведениям о владении недвижимостью, реестрам предприятий за другие годы. К сожалению, информации о домашнем хозяйстве владелиц почти не имеется, хотя в большинстве случаев, очевидно, они были главами домохозяйств, в чем им помогали взрослые сыновья. Из 33 персон в ревизских сказках не оказалось сведений об одной персоне и содержатся неполные сведения еще о двух.

Из 33 предприятий 25 были текстильными (9 шелковых, 8 ситценабивных, 7 бумаготкацких, 1 суконное), 2 — колокольными, 2 — по производству сальных свечей, 1 — по производству воска, 1 кожевенное, 1 химическое, 1 золотопрядильное. Как видим, в текстильной отрасли владелицы-женщины чувствовали себя наиболее уверенно (в целом же текстильные предприятия составляли 65 % от 805 промышленных заведений Москвы).

Одним из индикаторов благополучного существования в большом городе было владение недвижимостью. Городские домовладения Москвы в первой половине XIX века представляли собой маленькие или большие усадьбы с садом (фруктовые сады при частных домах занимали в 1830 году 8 % городской территории). Наряду с главным хозяйским домом на участке размещались многочисленные хозяйственные постройки — конюшни, сараи для упряжи и дров, кладовые и погреба для съестных припасов, колодцы. Такая усадьба была огорожена высоким забором, ворота на улицу на ночь запирались, и дворник приносил ключи от ворот хозяину или хозяйке.