Питер Кенез - Полная история Белого движения

С самого начала войны церковники поняли, что большевики — их непримиримые враги, и делали все, что в их силах, для победы. Иерархи помогали им как только могли. Лидеры церкви неоднократно обращались к общественному мнению Западной Европы и к другим христианским церквям за помощью в борьбе против большевиков. На ранних этапах Гражданской войны, например, митрополит Одесский Платон обращался к христианам Западной Европы с такими словами: «И вот я опускаюсь на колени в слезах из глубины моей страдающей души и обращаюсь к вам: “Помогите страдающему русскому народу”. Все еще есть сила в борьбе против большевиков, и в организме по-прежнему есть сильные и здоровые клетки, такие как наша Добровольческая армия». Церковные лидеры участвовали в пропагандистской работе Добровольческой армии. Когда в декабре 1918 года Особое совещание учредило комиссию по изучению способов улучшения пропаганды, в ее состав вошел представитель церкви Георгий Шавельский. Представители церкви придавали авторитет и доверие многочисленным комитетам, учрежденным для изучения зверств большевиков. Священники отмечали важные победы белых специальными церковными службами.

Лидеры Добровольческой армии знали о ценности идеологической поддержки и делали все, чтобы помочь церкви в организации и распространении ее влияния. Летом 1919 года Деникин предложил церковнослужителям созвать съезд для восстановления церковной иерархии. Совещание началось 3 июня в Ставрополе в присутствии 60 избранных делегатов. Деникин в открывающей речи выразил уверенность, что ближайшая цель церкви и Добровольческой армии одна и та же: борьба с большевизмом всеми возможными средствами. Съезд избрал президиум из семи человек, который возглавил архиепископ Донской Митрофан.

Священнослужители и офицеры Добровольческой армии

Самая большая помощь, оказанная церковью, состояла не в обращениях к незаинтересованной иностранной аудитории, а в ее уникальной возможности входить в контакт с народом. Сеть деревенских священников покрывала всю сельскую местность, и они были несравненно более эффективны как антибольшевистские агитаторы, чем представители ОСВАГа. Они осуждали атеистов-большевиков, поносили их зверства против верующих и прославляли мучеников за дело. Часто они даже возглавляли белое партизанское движение. Если оглянуться назад, нет сомнений, что нападки большевиков на религию вызвали негативную ответную реакцию. Сообщения о крестьянских восстаниях почти неизменно упоминали как движущую силу какое-либо непосредственное покушение на церковь. Церковь с радостью распространяла вымыслы, такие как доклад из Ялты о том, как еврей-комиссар выстрелил в икону и был убит, когда пуля от иконы срикошетила прямо в него.

Территории, контролируемые Добровольческой армией, привлекали большое количество политиков различных убеждений. Они приходили на Юг как для того, чтобы избежать гонений, так и для того, чтобы предложить свои услуги лидерам антибольшевистского дела. В Киеве, Харькове, Ялте, Одессе, Ростове и Екатеринодаре они проводили заседания и конференции, организовывали лекции и бесконечно диспутировали о политических платформах и альянсах. В итоге они достигли очень малого. Те гражданские, кто действительно играл значительную роль в администрации Добровольческой армии, достигали влияния не как представители организованных политических групп, а посредством своей близости к могущественным генералам.

В антибольшевистской России действовали три политические организации: левый «Союз возрождения России», правый «Совет государственного объединения России» и центристский «Всероссийский национальный центр».

«Союз возрождения России» был наименее влиятельным. Это была организация умеренных социалистов, которые боялись большевиков больше, чем контрреволюции. Ее деятельность концентрировалась в городах Украины, а наиболее яркими лидерами были В. А. Мякотин, И. П. Алексинский и А. А. Титов. Хотя у «Союза» были серьезные несогласия с политикой армии, он всегда оставался в рамках лояльной оппозиции. Он никогда не пытался восстановить население против армии, но, напротив, призывал народ принять белых как освободителей.

Лидеры «Союза возрождения России» критиковали армию по двум важным пунктам. Они не одобряли выжидательный и колеблющийся подход Особого совещания к земельной реформе. Они хотели, чтобы все сельскохозяйственные земли стали национальной собственностью и затем были распределены между крестьянами. Еще один вопрос касался организации антибольшевистского движения. Они осуждали принцип диктаторства Деникина и хотели часть политической власти для себя. Деникин не делал им никаких уступок, поскольку в глубине души считал всех социалистов предателями. Годы спустя после Гражданской войны, когда ему следовало бы быть более осведомленным, он все еще полагал, что социалисты или поддерживают большевиков, или хотят сохранять нейтралитет и что они в ответе за многие покушения на жизнь лидеров белых.

Наиболее активной политической организацией был «Всероссийский национальный центр». Основную часть в нем составляли кадеты, или конституционные демократы. Они предпочитали действовать в рамках «Центра», а не возрождать партийную организацию, потому что их образ действий поддерживал иллюзию, что они поднимаются над «ограниченной партийной политикой».

В партии кадетов царил полный беспорядок. Гражданская война разбросала кадетов по стране: их сообщества были в Москве, Киеве, Сибири, Крыму и Екатеринодаре. В период, когда коммуникации были затруднены, понятно, что прежние идеологические союзники получали разные перспективы. Те, кто остался в Москве, жили в постоянной опасности. Они ненавидели большевизм так же сильно, как и все остальные, но лучше своих товарищей по партии понимали причины привлекательности режима Ленина. Соответственно, московские кадеты были куда скорее готовы сохранить свой либерализм, чем любые другие члены их партии. В провезенных контрабандой письмах такие люди, как Н. Кишкин, Н. Щепкин и П. Герасимов, предостерегали своих друзей в Екатеринодаре: военная диктатура, оторванная от народа, не может одержать победу, а возврата к дореволюционному прошлому быть не может. Они хотели объединиться с умеренными социалистами, советовали пойти на уступки левым и боялись полного отождествления партии с Добровольческой армией.

В Крыму кадетам удалось сформировать свое собственное правительство, и это обстоятельство значительно повлияло на их политические суждения. Их представители Винавер и Петрункевич также призывали к объединению с социалистами и разделению военных и гражданских функций в администрации Добровольческой армии. Взяв на себя ответственность за работу правительства, они стали с бо́льшим сочувствием относиться к тем, кто хотел реформировать Россию на федеративной основе, и не одобряли непримиримого централизма штаб-квартиры. В Киеве преобладали консервативные кадеты; именно их в 1918 году привлекло обещание германской помощи.