Питер Кенез - Полная история Белого движения

Шестая часть была посвящена ограничениям кубанской автономии и была наиболее противоречивой.

Параграф 25 .

Субъекты, находящиеся под юрисдикцией законодательных и административных властей Кубанской области, следующие: 1. Местная политика. 2. Надзор за прессой, собраниями и обществами согласно законам, принятым на этой территории. 3. Санитария и медицина. 4. Местное самоуправление. 5. Тюрьмы. 6. Установление и сбор местных налогов. 7. Состояние путей сообщения местного значения. 8. Местная торговля и промышленность. 9. Провиант для населения. 10. Сельское хозяйство. 11. Образование, с учетом государственного языка (русского). 12. Контроль над местными правительственными и общественными организациями.

Параграф 26 .

Для того чтобы выполнять все вышеперечисленные положения, кубанское правительство во главе с атаманом может сформировать следующие ведомства: 1. Внутренних дел. 2. Финансов. 3. Путей сообщения. 4. Торговли и промышленности. 5. Дел Кубанского войска. 6. Продовольствия. 7. Сельского хозяйства и эксплуатации земель. 8. Образования. 9. Контроля.

Параграф 27 .

Следующие вопросы не находятся в юрисдикции кубанских властей: 1. Международные контакты. 2. Командование вооруженными силами. 3. Уголовные и гражданские законодательные органы, судебная система и судебные процессы. 4. Почта и телеграф. 5. Пути сообщения государства или международные. 6. Вопросы валюты, государственные кредиты, тарифная политика и торговля. 7. Прямое и косвенное обложение налогом ради национальных нужд и государственных монополий. 8. Торговый флот и порты. 9. Законодательные органы, касающиеся акционерных компаний и торговой технологии.

Деникин не хотел обнародовать конституцию без предварительного одобрения кубанского правительства. Шестая часть конституции не имела особого значения, кроме того, что общих в очертаниях говорила об ограничениях власти, которыми Добровольческая армия хотела обременить кубанское правительство. (Отношения с кубанским правительством будут описаны в следующей главе.)

Принятие этого документа не внесло никаких изменений в жизнь армии. Неудивительно, что Билль о правах часто игнорировался; в смутное время Гражданской войны и речи ни могло идти о полной свободе печати и собраний. Незаконные аресты также не стали более редкими. Конституция не повлияла на авторитет Деникина; власть, которой он обладал, была и без этого документа. Параграфы, касающиеся кубанской автономии, не имели шанса быть одобренными ее правительством и Радой, а Деникин не имел ни возможности, ни желания насаждать их силой. Особое совещание начало свою работу, но оставалось крайне неэффективным органом.

Тем не менее, конституция является очень интересным ценным историческим документом, так как отражает идеи и ход мыслей лидеров Добровольческой армии. Соколов и Степанов были убежденными кадетами, поэтому документ также отражает идеологию их партии. Самое интересное то, что оба кадетских адвоката подходили Деникину и всем остальным генералам; они разделяли одни и те же взгляды. Деникин, кроме всего прочего, был и всегда оставался либералом.

Белое движение не провозгласило цели, а его лидеры отказывались говорить о будущем России. Больше всего оно хотело создания правового государства. Эта цель была слишком прогрессивной для XIX и начала XX века, а в условиях Гражданской войны просто неуместной. Чтобы понять противоречия главного документа Белого движения, созданного всего лишь после года сражений, нужно сравнить его с простейшим заявлением большевиков, обещавшим землю и мир сразу после того, как они получат власть. Красные, в отличие белых, знали, как использовать настроения русских людей.

После смерти генерала Алексеева Деникин стал верховным главой Добровольческой армии как на словах, так и на деле. Так как Деникин должен был выбирать членов Особого совещания, а они отвечали только перед ним, то работа совещания целиком зависела от его действий. К несчастью, он не обладал ни темпераментом, ни образованием, необходимыми для той роли, что ему выпала. Он не понимал, что исключительные обстоятельства требуют исключительных методов. Н. И. Астров, современник и член Особого совещания, писал: «Провал был еще более трагичен, так как верховный руководитель был и оставался безумно преданным русской национальной идее, самоотверженный, бескорыстный, честнейший человек, но… не в своей тарелке в революционной атмосфере. То же самое относится и к людям, окружавшим его». Одним из главных недостатков Деникина была его провинциальность. Советский историк писал: «Штамп провинциальности стоял на всех деяниях и взглядах Деникина. Он никогда не был центровой русской личностью. Он занял центральное положение в контрреволюции только потому, что был одним из главных участников мятежа Корнилова. После смерти Корнилова и Алексеева власть оказалась в руках Деникина…».

Главнокомандующему просто не хватало знания политики, чтобы выбрать себе лучших помощников. Будучи скромным человеком, он признавал свое невежество: «Благодаря обстоятельствам моей жизни и военной службе в основном на периферии [России] раньше у меня было мало контактов с политическим миром и общественными деятелями, поэтому у меня не хватает опыта, чтобы выбрать людей на высокие посты администрации. Я пользовался таким методом: когда ко мне приходили кандидаты правых убеждений, я задавал им «левые» вопросы, и наоборот».

Деникин часто жаловался, что ему недостает ответственных и способных людей в администрации. Эти жалобы справедливы. Многие политики уклонялись от своего долга, не помогали Добровольческой армии воссоздать Россию, в которую они верили. Некоторые из них предпочли изгнание, другие не хотели пачкать свою репутацию сотрудничеством с Белой армией, нести ответственность за ее промахи и бездумные действия.

Но виновато в этом было не командование армии. За малым исключением, старшие генералы разделяли предубеждения военных против политиков и интеллигенции в целом. Именно армия никогда не думала назначать гражданских на ответственные посты. Особое совещание было слабой организацией. У него не было прав, и оно редко обсуждало действительно важные проблемы. Тем не менее даже в такой организации военные преобладали. В списках членов Особого совещания всегда сначала перечислялись имена офицеров, независимо от того, кем они являлись.

Известные деятели не хотели заниматься мелкой работой, и к ним относились, как в Екатеринодаре. Шульгин, человек энергичный и творческий, имеющий огромное влияние на верхи армии, не смог занять место в Особом совещании. Номинально он числился членом «без портфеля», но на заседаниях не присутствовал. Вскоре он выехал сначала в Яссы, затем в Одессу. Как и Милюков, он понял, что ему нечего делать на заседаниях Особого совещания. Это был порочный круг: не доверяя политикам, офицеры не давали им высокие посты, поэтому их занимали лишь второстепенные люди. За небольшим исключением, гражданские участвовали в работе Особого совещания, но были лишены инициативы.