Валерий Шамбаров - Россия и Запад. Почему мы победим?

Монарх на такие обращения реагирировал, как правило, быстро. И старался восстановить справедливость. Например, у казака Дежнева в Якутске (!) воевода незаконно изъял добытую им лично для себя пушнину. Он составил челобитную на имя царя, отправил в Москву (с воеводской почтой!) — и ему вернули все до единой шкурки. Или обратились к Алексею Михайловичу крепостные крестьяне с жалобой на князя Оболенского — дескать, заставлял их работать по воскресеньям и говорил «скверные словеса». Царь за это отправил Оболенского в тюрьму, а поместье у него отобрал.

Кстати, говоря о челобитных и прочих обращениях к государю, многие исследователи выпячивали «самоуничижение» русских — вот, мол, раболепие какое, все себя «холопями» именовали! Но отметим, что слово «холоп» отличалось по смыслу от нынешнего и не было оскорбительным. Оно родственно слову «хлопец», т. е. парень, отрок. И означало «чей-то» человек. Человек, подчиненный кому-то. Так называли не только домашнюю прислугу, но и воина, служившего в свите боярина или князя. А в обращениях царю «холопями» себя именовали отнюдь не все, а только служилые. Любые, от стрельца до боярина. Но они находились на службе, а значит, и впрямь по отношению к государю выступали несвободными людьми. Он их мог послать сегодня туда, завтра сюда, дать какой-то приказ.

А для других слоев населения существовали еще две «стандартные» формы обращения. Священнослужители писали царю «мы, богомольцы твои». А простонародье, крестьяне и посадские — «мы, сироты твои». Обращение «богомольцы твои» по своему смыслу предполагает, что и царь им обязан помогать — они же поддерживают его своими молитвами. А обращение «сироты» указывает, что к простонародью монарх стоит «вместо отца». Правомочного строго наказать за ослушание, но и обязанного заботиться о своих чадах. То есть получается, что никакого «самоуничижения» не было. Форма обращения отражала реальные отношения между монархом и данной общественной группой.

Надо сказать, что традиции самоуправления и самоорганизации людей во многом определили успехи России в развитии промышленности, торговли, в освоении огромных пространств Поволжья, Урала, Сибири, южного Дикого Поля. И именно земские структуры обеспечили живучесть страны в страшный период Смуты. Когда рухнула «вертикаль власти», все «горизонтали» сохранились и продолжали функционировать. Шеин руководил обороной Смоленска вместе с земским советом. Прокопий Ляпунов был не просто дворянином, а общественным лидером рязанской земщины. И для развертывания освободительного движения никаких чрезвычайных органов создавать не пришлось, они уже существовали и были вполне легитимными. Воззвания патриарха Гермогена, Ляпунова, Троице-Сергиева монастыря читались в земских избах, потом колоколом скликался «мир», принимались решения. Воззвания размножали штатные земские писари, а штатные «посыльщики» развозили их в другие города с приложением грамот о собственных решениях — точно так же, как и в другие времена земства обменивались между собой важной информацией. И Козьме Минину для спасения Отечества вовсе не требовалось убеждать людей в своем исключительном предназначении. Он был обычным земским старостой, какие выбирались до него и после него. И действовал он в рамках своих полномочий — вынес предложение о созыве ополчения на общий сход, получил от «мира» одобрение и начал выполнять земский «приговор».

Смута была чудовищной социальной и военной катастрофой, взорвала Русскую державу, опрокинула ее в хаос. Но историки до сих пор спорят о причинах бедствия и не находят ответа. Одни пытаются опереться на теории классовой борьбы, другие строят рассуждения о неких загадочных особенностях русской психологии, третьи вспоминают климатические факторы: неурожай, голод. Хотя все эти поcтроения легко опровергаются — голод бывал и раньше, но не приводил к таким последствиям. В схемы революций Смута никак не вписывается, а «психологические» объяснения получаются просто предвзятыми.

Но картина оказывается куда более определенной, если искать подлинные истоки Смуты не в XVII, а в XVI в. В правление Ивана Грозного, первого государя, коронованного и помазанного на Царство, Россия громко заявила о себе всему миру. Были присоединены Казанское и Астраханское ханства, русские утвердились на Северном Кавказе, на Урале, открыли пути в Сибирь. На службу царю перешли донские, терские, волжские, яицкие, днепровские казаки. Государевы армии разгромили хищный Ливонский орден, Москве покорилась значительная часть Эстонии и Латвии. Русские корабли вышли на просторы Балтики, повезли за границу отечественные товары.

Эти успехи крайне встревожили Европу. Вмешались Литва, Польша, Швеция, Дания. Западные державы подтолкнули к войне Османскую империю. А в России один за другим стали возникать боярские заговоры, и их нити явственно тянулись за границу. Однако и новые враги не сумели сломить нашу страну. Русские полки наголову громили литовцев и шведов, а царская дипломатия перессорила их между собой. Огромная татарско-турецкая армия полегла в битве при Молодях. А изменников вылавливали, отправляли на плаху или в ссылки.

Но на Западе существовали силы, способные централизовать борьбу против России и вывести ее на иной, более высокий уровень. Во второй половине XVI в. католицизм находился в пике своего могущества и активности. За Ватиканом стояли крупнейшие банковские дома Европы: Фуггеры, Медичи, Сакетти, Барберини и др. На Тридентском соборе латинское духовенство разработало и приняло программу Контрреформации — наступления на иноверцев. С 1540 г. наращивал и совершенствовал свою деятельность орден иезуитов — первая в мире профессиональная международная спецслужба, раскинувшая сети на разные континенты.

На Россию обращалось особое внимание. С 1436 г., когда умирающая Византия заключила с Римом Флорентийскую унию, наша страна являлась главным оплотом Православия, а значит, главной противницей Ватикана. Основным препятствием к духовному мировому господству. События на Руси внимательно отслеживались, строились теории — при сильной власти московского государя достаточно обратить к унии его самого, а народ безоговорочно подчинится. Подобные попытки предпринимались в отношении деда Грозного, Ивана III, в отношении его отца Василия III, но оказывались безрезультатными. И все-таки католики не теряли надежды на успех. В 1577 г. в Риме открылась коллегия св. Афанасия, предназначенная готовить проповедников для православных народов. Через польско-литовского короля предполагалось внедрить унию среди его подданных. А России следовало навязать подчинение папе, когда поляки и литовцы поставят ее на колени.