Андрей Сафонов - 28 июня 1940 года: Победа без войны

Нет ничего интереснее и увлекательнее, чем изучать историю нашей Родины. Ты много лет можешь ходить по улице, на которой родился и вырос, а потом вдруг узнаёшь, что под знакомыми тебе с детства деревьями-долгожителями прогуливался какой-нибудь великий политик прошлого, или прославленный поэт, замерев от прилива вдохновения, слагал на соседнем перекрёстке свои вирши. Ты встречаешь чьё-то имя в учебнике по истории, а много лет спустя вдруг читаешь, что этот человек решал не только судьбы мира, но и был причастен к жизни твоей собственной страны, города, села. Ты отдыхаешь с приятелями на берегу живописной реки, чьи берега покрыты зеленью деревьев и кустов, а на другой день тебе становится известно, что на этих самых берегах стояли друг против друга две изготовившиеся к битве враждебные армии.

Множество событий прошло рядом с нами, но раньше. До нас.

Одно из таких событий — возвращение Бессарабии Советскому Союзу 28 июня 1940 года после 22-летней румынской оккупации. Оно, помимо всего прочего, интересно тем, что СССР смог добиться этой огромной внешнеполитической победы поистине мастерски — без войны. Эту победу можно сравнить, например, с отказом в 1870 году императора Александра II и его канцлера князя Александра Горчакова от унизительных для Российской Империи условий Парижского мирного договора 1856 года, запрещавшего нашей стране иметь военный флот на Чёрном море.

В чём-то советская победа без войны также похожа на один эпизод из средневековой истории России. Помните, в 1480 году было такое «стояние на Угре»? Тогда хан Золотой Орды Ахмат решил наказать великого князя всея Руси Ивана III Васильевича за нежелание более хоть в чём-то подчиняться татарам. Он стал готовить большой поход, для чего договорился с королём Польши Казимиром о том, что поляки ударят по Москве с запада. Казалось, война на два фронта для князя Ивана неизбежна.

Но Иван III нашёл выход. Он сыскал себе другого союзника — хана Крымского Менгли-Гирея. И Крымская Орда прошла через владения Казимира, помешав полякам выступить в поход на русских.

Обезопасив, таким образом, свой тыл, Иван III подошёл с мощным войском к реке Угре, где должны были переправляться золотоордынцы, и преградил им путь. Оставшись один на один с русскими, хан Ахмат оказался перед перспективой идти в лобовую атаку на московские полки с форсированием, как сейчас говорят, естественной водной преграды. После ряда неудачных попыток он простоял несколько месяцев на Угре. Напротив него стояли русские. Затем настали холода, а у татар, в отличие от русских, не было тёплых вещей, а также было мало еды.

Без боя, не дождавшись польской помощи, Ахмат под завывание вьюги бежал в степи. А князь Иван похоронил зависимость Руси от Золотой Орды.

В 1940 году примерно так же поступило руководство СССР во главе с Иосифом Сталиным и его соратником — главой внешнеполитического ведомства Союза Вячеславом Молотовым. Советские руководители сыграли на противоречиях двух мощных блоков того времени — англо-французского и германо-итальянского — и победили. В итоге Бессарабия была освобождена мирным путём.

О том, как именно всё это произошло, и повествует наша книга.

Июнь 1940 года. Западный фронт. Германские войска завершают разгром Франции. Британский экспедиционный корпус морем эвакуируется из Дюнкерка на Британские острова, бросив всё тяжёлое вооружение, а также часть пулемётов и даже винтовок.

Сухопутная мощь Франции сокрушена. Париж объявлен открытым городом из-за того, что правительство страны не решилось его защищать. Вместо этого оно бежало в Бордо. 14 июня столица Франции пала.

Этим немедленно попытались воспользоваться английские «друзья». Они предложили брошенному союзнику любопытнейший выход из катастрофической ситуации: Франция прекращает своё существование не только как великая держава, но и вообще как независимое государство. По мнению премьер-министра Великобритании сэра Уинстона Черчилля, Французская Республика должна была превратиться в… доминион Британской Империи!

Право же, это было ничуть не гуманнее последующего немецкого решения, которое предусматривало оккупацию большей части Франции, включая Париж, и создание формально самостоятельной территории с центром в Виши.

17 июня правительство истекающей кровью и поверженной Франции всё же преисполнилось чувства собственного достоинства и отвергло план Лондона. Оно смогло сорвать английские руки с французского горла, но оказалось бессильным отбить разящий удар тевтонского меча. Этот меч рубил французов ещё несколько дней. Он приостановил свою работу ровно за год до того, как скрестился с советским клинком — 22 июня 1940-го.

В этот день французская делегация прибыла в Компьен, что в Пикардии. Сам выбор немцами этого места уже не предвещал ничего хорошего для французов. Именно в Компьене в 1918 году маршал Франции Фердинанд Фош в ответ на вопрос прибывшего на переговоры о мире германского генерал-майора Детлофа фон Винтерфельдта: каковы условия победителей? — торжествующе отчеканил прямо в побледневшее лицо немца: «Никаких условий! Германия должна быть поставлена на колени!».

И вот теперь всё возвращалось, как какой-то исторический бумеранг. Наступала расплата за тогдашнее ликование. Французы были приглашены в вагон для подписания акта о собственной капитуляции. Увидев этот вагон, они помертвели. Значит, то, что им сообщили до отъезда сюда, было правдой! Выходит, рейхсканцлер Адольф Гитлер действительно разыскал тот самый Компьенский вагон 1918 года, в котором Фош ставил на колени Германию кайзера Вильгельма II, проигравшую Первую Мировую Войну!

Не подписывать позорную бумагу было нельзя. От французской армии, всего за месяц с небольшим боёв, практически ничего не осталось. Французский генерал Шарль Хюнтцигер это видел отчётливо. 22 июня он отступил перед главой немецкой делегацииВильгельмом Кейтелем и подписал ужасный для французов текст.