Бэлла Шапиро - Русский всадник в парадигме власти

Записка о царском дворе, церковном чиноначалии, придворных чинах, приказах, войске… С. 422–426.

Таннер Б. Описание путешествия польского посольства в Москву в 1678 г. С. 42.

«Месячные и годовые ведомости, представленные из Конюшенного приказа в Ближнюю канцелярию, о приходе и расходе денежной казны за 1702 г. Неокладные расходы. Конскому учителю и плотникам и работникам 63 чел., которые перекрывали на Аргамачьей и на большой и на Остоженской конюшнях кровля и учебные станки делали… кормовых денег 29 руб… К ученью лошадей за 50 шаров, за 16 плетников крашеных 19 алтын». См.: Викторов А. Е. Описание записных книг и бумаг… Вып. 2. С. 495.

Мяснов П. Н. О конских ристаниях и скаковых лошадях. М., 2011. С. 35, 38.

Контарини А. Путешествие в Персию // Барбаро и Контарини в России: К истории итало-русских связей XV в. Л., 1971. С. 228.

События описаны А. Кампензе в 1523–1524 гг. См.: Иовий П. Книга о посольстве Василия, великого князя Московского к папе Клименту VII // Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. М., 1997. С. 283.

Фоскарино М. Донесение о Московии второй половины XVI века // Иностранцы о древней Москве… С. 55.

Горбунов Б. В. Традиция конных состязаний — важнейший компонент народной культуры русского этноса // Российский научный мир. 2014. № 2 (4). С. 64, 70, 75; Ерлезунда П. П. История о Великом Княжестве Московском. С. 395; Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому… С. 352.

Гваньини А. Описание Московии. С. 79; Герберштейн С. Записки о Московии. С. 114; Иовий П. Книга о посольстве Василия… С. 283.

Турбервилль Дж. Послания из России. С. 256.

Стоглав // Домострой. Поучения и наставления всякому христианину. М., 2014. С. 279. «Воспрещая то или другое греховное обстоятельство жизни, соединяли с именем этого обстоятельства свои особые, еллинские же или византийские понятия, для которых в живой русской действительности, кроме внешней формы, не заключалось никакого жизненного смысла, или этот смысл был вовсе не таков, каким он представлялся в уме наставников, — отмечал И. Е. Забелин. — Так, в числе запрещенных игр было указано, например, конское уристание. В еллинском Царьграде, на еллинском ипподроме, о великолепии которого трудно было и мыслить русскому уму, эти конские ристания в действительности были языческим спектаклем, где зеленые и голубые возницы были посвящены: одни — матери-земле, другие — небу и морю; где колесницы, запряженные 6 лошадьми, ехали во имя высшего языческого божества, запряженные 4 лошадьми везли изображение солнца, а запряженные двумя — черною и белою — изображение месяца и т. д. Потеха была чисто языческая. Но сколько же языческого представляла наша древняя скачка на диких степных конях, подобная, по всему вероятию, скачкам теперешних степняков?» См.: Забелин И. Е. Домашний быт русских царей… М., 2014. С. 769.

Горбунов Б. В. Традиция конных состязаний… С. 58.

Домострой. М., 1990. С. 35, 57.

Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни… С. 142.

Белякова Е. В. Поучение новопоставленному священнику в восточнославянской традиции // Материалы VIII Международной конференции «Комплексный подход в изучении Древней Руси». М., 2015. С. 14–15.

Шапиро Б. Л. Реликты славянского культа коня… С. 135. Игрища сопровождались бряцанием оружием, песнями и криками «бегите, демоны». Особенный смысл среди боевых игр имел бег вокруг погребальной ямы колесниц, запряженных лошадьми. Это действо осмысливалось участниками, как связанное со смертью, поскольку ход колесницы совершался в направлении, противоположном ходу солнца, образуя магический круг около захоронения. См.: Балонов Ф. Р. Колесничные ристания как форма погребального жертвоприношения // Жертвоприношение. Ритуал в культуре и искусстве от древности до наших дней: Сб. ст. М., 2000. С. 194–195. Военным поединкам сопутствовала страва — пиршество с поеданием мяса коней и последующим захоронением останков. Связь стравы и бойования в славянской традиции образует тризну — комплекс погребально-поминальных ритуалов. См.: Срезневский И. И. Святилища и обряды языческого богослужения древних славян. Харьков, 1846. С. 102; Топоров В. Н. Конные состязания на похоронах // Исследования в области балто-славянской духовной культуры: Погребальный обряд. М., 1990. С. 17.

Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. С. 89. Бойование было особым обрядом, призванным отгонять смерть от живых, поединком живых со злыми духами, когда «провожатые озабочены мыслью, что душа покойного может подпасть власти злых духов… поэтому грозным полчищем, на конях и с обнаженными мечами, едут проводники русского покойника… оберегая душу его от враждебных насилий». См.: Котляревский А. А. О погребальных обычаях языческих славян. М., 1868. С. 223.

Рабинович М. Г. Очерки этнографии русского феодального города. С. 262.

Котляревский А. А. О погребальных обычаях языческих славян. С. 223; Нидерле Л. Славянские древности. М., 2010. С. 299. Бытование этого обряда в позднем русском средневековье наглядно демонстрирует уровень понимания и представлений московитов о загробном мире и о связи двух миров. Возможно, оно было отражением славянского верования, согласно которому в мире мертвых души усопших также носятся верхом на конях, вооруженные копьями и стрелами. В это время в первоначальном или трансформированном виде восстанавливаются многие обычаи «отеческих устоев»: снабжение покойного инвентарем, посыпание пеплом тела или могилы и т. д. См.: Шапиро Б. Л. Реликты славянского культа коня… С. 135.

Карлейль Ч. Описание Московии при реляциях гр. Карлейля. С. 21.

Дженкинсон А. Путешествие из Лондона в Москву 1557–1558 гг. С. 80.

Герберштейн С. Записки о Московии. С. 122.

Ерлезунда П. П. История о Великом Княжестве Московском. С. 402.

Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. С. 117.

Фоскарино М. Донесение о Московии второй половины XVI века. С. 52.

Bruyn A. Diversarum gentium armatura equestris. Cologne, 1577. Таб. 26.

Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. С. 117.

Байбурин А. К. Обрядовые формы половой идентификации детей // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991. С. 258. «Едва на ножки стал наследник царский, / Ему приносят пушечку и кнут, / Игрушечную сабельку дают, / Рядят в мундир казацкий иль гусарский; / И сабелькой по кубикам водя, / Как войско, их выстраивает в слоги… / А подрастет — есть новая забава: / Солдат набрать, из них составить рать, / Потом рычать „налево“ и „направо“, / Скликать на смотр и плетью муштровать. / Вот почему Европа их боится, / Ведь каждый царь воспитывался так», — отмечал А. Мицкевич в своих путевых заметках-памфлетах раннее включение детей русских правителей в военную культуру. См.: Мицкевич А. Смотр войска // Мицкевич А. Стихотворения. Поэмы. М., 1968. С. 420.