Елена Калмыкова - Образы войны в исторических представлениях англичан позднего Средневековья

В конце марта 1332 г. Эдуард III проинформировал шерифов северных графств о том, что он узнал о вторжении войска в Шотландию вопреки миру 1328 г., повелевая им остановить и арестовать нарушителей. [264]Но поскольку это не было сделано, вполне вероятно предположить, что послания шерифам сопровождались устной инструкцией, отменявшей письменную. [265]В сентябре 1332 г. парламент выделил королю средства для защиты границ королевства с севера от шотландского вторжения. Но, прибыв в Йорк с войском, Эдуард узнал, что Бэллиол уже короновался в Сконе (24 сентября). [266]Впрочем, без английской помощи новоиспеченному государю было бы очень трудно закрепить свой успех. Прекрасно это осознавая, Бэллиол в конце ноября того же года издал два открытых письма, в которых объявлял о том, что отвоевал королевство «при помощи короля Эдуарда и добрых англичан», признавал, что Шотландия всегда была английским фьефом, а также в благодарность обещал передать королю Эдуарду ряд пограничных земель и до конца жизни не менее шести месяцев в год у нести военную службу, выставляя 200 латников там, где это нужно королю Англии, включая Гасконь «и повсюду, где король может держать земли или претендовать на них». [267]

Успех Бэллиола, а также его прокламации способствовали изменению отношения Эдуарда III к войне, которую тот вел. Довольно быстро Эдуард III согласился поддержать Бэллиола, и весной 1333 г. английские войска пересекли шотландскую границу. Свое решение король оправдал тем, что шотландцы постоянно нарушали мир, вторгаясь в пределы Английского королевства и причиняя вред подданным английской короны. [268]Большинство хронистов объясняют начало войны с Шотландией тем, что король весьма тяготился «позорным миром», от которого страдал не столько он сам, сколько его верные подданные. [269]Историографы также не отрицают того, что на королевское решение повлияла «передача Эдуардом Бэллиолом королю Англии города Берика с пятью графствами… и обещание принести оммаж за остальную Шотландию». [270]Согласно версии Джона Капгрейва, король Эдуард III, уже после успешных действий Эдуарда Бэллиола и «лишенных наследства» в Шотландии, рассудил следующим образом: поскольку «шотландцы всегда были неверными и полными измены и они никогда не соблюдали перемирие, но всегда собирали силы против нас [англичан. — Е. К. ]; также считая, что свадьба и весь мир были заключены сэром Роджером Мортимером, когда он [король Эдуард. — Е. К .] находился в юном возрасте», то, «обдумав все это, он собрал большое войско для вторжения в Шотландию». [271]Таким образом, для оправдания нарушения Эдуардом III условий Нортгемптонского договора (1328 г.) приводится не только отказ короля признать «позорный мир», заключенный без его согласия лордом Мортимером, но и обвинение самих шотландцев во враждебных по отношению к англичанам действиях и замыслах.

Стоит отметить, что в изложении некоторых хронистов зачастую отсутствует элементарная логическая связь между фактами, о которых они рассказывают. Причиной этого является то, что историографы стремились не запятнать светлый образ весьма популярного короля, дабы в любой ситуации он выступал поборником справедливости. Тем не менее следует отметить, что, несмотря на противоречивость и определенную размытость содержания хроник, в целом восприятие причин войны идентично у всех авторов рассматриваемых источников.

Итак, суммируя вышесказанное, можно заключить, что большинство английских хронистов приводит две основные причины, оправдывающие начало войны в Шотландии. Во-первых, «позорный мир» затрагивал национальную гордость англичан, которые не могли смириться с утратой суверенитета над Шотландией, установления которого их предки добивались веками. Во-вторых, этот мир лишал многих англичан земель, принадлежащих им по праву наследования. Помимо подданных английской короны, к числу утративших отцовское наследство относился и Эдуард Бэллиол, защита интересов которого могла рассматриваться не только в свете христианского долга оказания помощи несправедливо пострадавшему, но и в плане обязанности сеньора отстаивать права своего вассала.

Король Англии разделил свою армию на две части: первой командовал Бэллиол, второй — он сам. 19 июля 1333 г. шотландская армия была разгромлена при Хэлидон-Хилле в двух милях от Берика. После этой победы король Англии сделал Эдуарда Бэллиола капитаном Берика и Хранителем Шотландии. [272]Таким образом, он решал вопрос об управлении Шотландией так же, как и его предки — покорители и сюзерены этих земель. В феврале 1334 г. Бэллиол щедро наделил землями «лишенных наследства», а также наградил других воевавших на его стороне англичан за счет конфискованных владений «изменивших» ему шотландцев. Графство Бахан было присуждено Генриху Бьюмонту, Стрэтэрн — Джону Уорену, Мар — Ричарду Тальботу и т. д. Кроме того, в знак благодарности своему сеньору Эдуарду III Бэллиол «на все времена» передал английской короне восемь шерифств с городами Берик, Роксборо, Селкирк, Пиблс, Эдинбург, Линлитго, Хэддингтон и Дамфрис — то есть весь Лотиан, самую богатую область Шотландии. За то, что осталось от королевства, Бэллиол в очередной раз присягнул королю Англии. [273]

Победа на севере была важным условием успешной борьбы против Франции: она избавляла Англию от перспективы войны на два фронта. «По общему мнению, — писал Адам из Маримута, — шотландские войны подошли к концу. Ибо среди этого народа не осталось никого, кто имел бы влияние, чтобы собрать войско или умение его возглавить». [274]Таким образом, в сознании англичан, отраженном в хронистике, полной победой короля Англии закончилась война, которую он справедливо вел, отстаивая свою честь, права, унаследованные от предков, а также защищая границы самой Англии от напавших на нее врагов.

К несчастью для англичан, успех Бэллиола и его сторонников не был долговечным. Молодой король Дэвид и его жена нашли убежище при дворе французского короля Филиппа VI. В отсутствие короля сопротивление возглавили граф Морей Джон Рэндолф, Роберт Стюарт и Эндрю Морей, которые воевали так удачно, что осенью 1334 г. войска Бэллиола отступили под защиту стен Берика. Более того, даже некоторые «лишенные наследства» примкнули к сторонникам Брюса. Комментируя это «восстание» шотландцев, монах из Бридлингтона отмечает, что враги руководствовались «древней злобой… возвращаясь к ней, словно пес на свою блевотину». [275]В августе 1335 г. Эдуард III решил снова поддержать Бэллиола: после ряда побед многотысячное англо-шотландское войско достигло Перта. Этот, а также все последующие походы против Шотландии осуществлялись уже под предлогом подавления «мятежа», ведь король Шотландии являлся вассалом Эдуарда III.