Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга первая

Запутавшись в своих расчетах и став жертвой невиданного по масштабу потока дезинформации, которую обрушили на него не только будущие враги и союзники, но и собственные органы «безопасности», Сталин подставил страну под удар внезапного нападения и в очередной раз чуть ее не уничтожил.

Тоталитарный режим вообще, а коммунистический — в особенности, пытается превратить страну в одну огромную организованную преступную группировку, где наряду с немыслимо кровавыми преступлениями, направленными против собственного народа, идет процесс втягивания самого народа в преступления режима с возложением на него коллективной ответственности за эти преступления.

При этом создается мощная круговая порука,　сцементированная кровью и ложью, как положено в любой организованной преступной группировке. Нигде и никогда это не было продемонстрировано ярче, чем в мощной преступной группировке, которой стала бывшая Россия благодаря двум великим паханам — Ленину и Сталину.

Их расчет был теоретически почти безупречен: весь остальной мир никогда не сможет организоваться и вооружиться так, чтобы противостоять великим замыслам вождей — превратить всю планету в огромную уголовную зону.

Но великие паханы из-за собственной ограниченности и безграмотности не только не видели движущих сил мирового исторического процесса, они не понимали (да и не поняли) даже процессов, бесконтрольно развивающихся в той примитивно уголовной среде, которую возвели на костях десятков миллионов уничтоженных граждан своей страны. И в эту грязную среду собирались окунуть все человечество.

Испепеляющий вал немецкого вторжения [23]подмял и опустошил весь запад Советского Союза, докатился до Москвы, Волги и Кавказа, сменившись еще более испепеляющим валом нашего контрнаступления. Гигантский паровой каток снова отутюжил разграбленную, распятую, кровоточащую, голодную страну.

26 миллионов убитых, тысячи снесенных с лица земли городов, поселков и деревень, десятки тысяч уничтоженных промышленных предприятий, полностью обезлюдевшие обширные сельскохозяйственные районы, сотни тысяч километров уничтоженных железных дорог, 2 триллиона 500 миллиардов рублей прямого материального убытка, 3 триллиона золотых рублей военных расходов.

Ведя неслыханную в истории не только многострадальной России, но и всего мира внешнюю войну, Сталин ни на секунду не забывал и о войне внутренней. И шла она с прежним ожесточением. По мере стабилизации обстановки на фронтах Сталин, вернув былую уверенность, а вместе с ней и былое презрение к своей стране и ее народу, не забывал одаривать этот народ своими «милостями».

После победы под Сталинградом он «дарит» народу каторжные зоны и смертную казнь через повешение.

После победы на Курской дуге в районы Крайнего Севера высылаются все калмыки.

После операции «Цитадель» из Крыма в 24 часа высылаются в Северный Казахстан все татары.

После перехода довоенной советской границы судьбу татар и калмыков разделяют чеченцы и ингуши.

Обдумываются планы поголовного переселения всех прибалтов, поляков, немцев, румын, венгров, чехов и даже украинцев и евреев. Пятисотлетняя война продолжается!

Каждая победа — как сильнодействующая доза наркотика для вождя народов! Уже кажется, что и не было истерических просьб о помощи оружием, продовольствием и сырьем; уже кажется, что и Второй фронт не нужен для окончательной победы не только над Германией, но и над всей Европой. Уже несколько месяцев летят шифровки в нору Мориса Тореза с требованием сделать все возможное для срыва высадки союзных войск на западе.

Захват Восточной Европы наводит на искушение завершить задуманное до войны. Проведена «советизация» Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Албании, Югославии, части Германии, Кореи, Китая (!), части Вьетнама.

Для этого пришлось уничтожить еще 30 миллионов советских людей, но это, как всегда, вождя очень мало беспокоило.

«При коллективизации мы потеряли больше», — гордо отмахнулся он от Черчилля, когда тот попытался «вылезти» со своими соболезнованиями по поводу столь чудовищных потерь СССР.

Еще одно усилие — и светлая мечта осуществится! Ведь Ленин сказал, что можно уничтожить 90 % населения России, лишь бы оставшимся 10 % удалось пожить во всемирной коммунистической зоне.

Все явно шло к этому: уже бродят по пространствам одной трети планеты десятки миллионов искалеченных, бездомных и перемещенных лиц.

Главное достигнуто — режим устоял и, похоже, стал еще сильнее. Да и Знамя победы над рейхстагом и захват стран Восточной Европы и Азии могут　служить для впавшего в безумие вождя некоторой компенсацией за очередную национальную катастрофу.

Правда, война породила и новые проблемы, гораздо более зловещие и трудноразрешимые.

Внезапное нападение Гитлера на СССР по иронии судьбы бросило впавшего в прострацию Сталина в объятия Соединенных Штатов и Англии, создавших так называемую «Союзную антигитлеровскую коалицию». Впрочем, так и было задумано, правда, не Сталиным.

В мае 1941 года в американском городе Сан-Диего состоялся семинар по перспективным вопросам военно-морского строительства. Семинар был организован руководителями крупных концернов, связанных заказами с флотом США. На этом семинаре адмирал Ричардсон, недавно покинувший пост командующего Тихоокеанским флотом, выступил с большой лекцией, официальной темой которой должен был стать вопрос о необходимости быстрейшей модернизации инфраструктуры военно-морских баз флота. Однако вместо этого адмирал прочел лекцию о международном положении.

Заявив без тени сомнения, что схватка между Гитлером и Сталиным — дело самого ближайшего будущего, адмирал Ричардсон сделал теоретический анализ будущего развития событий.

«Безусловно, — отметил он, — крупного успеха достигнет тот, кто первым начнет наступление, поскольку и вермахт, и Красная Армия обучены на идее блицкрига, а обороняться, мало того что не любят, но просто не умеют. Из этого вытекает дилемма, — что в большей степени соответствует нашим планам:　чтобы первый ход сделал мистер Гитлер или чтобы его сделал мистер Сталин?..

Дилемма решается очень просто.

Достаточно взглянуть на карту Европы и убедиться, что если Сталин бросит неожиданно на Гитлера свои 200 дивизий и 10 тысяч танков (адмирал сильно преуменьшил силы Сталина — И.Б. ), то вермахт будет раздавлен, и через пару месяцев сталинская армия будет стоять на побережье Канала и в Гибралтаре. Если же начнет Гитлер, то где он окажется через два месяца, известно только Всевышнему, ибо вермахт неизбежно завязнет на просторах России, а Сталину придется истратить уйму времени, чтобы выбить его оттуда. Подобный сценарий, отбирая инициативу в войне и от Гитлера, и от Сталина, неизбежно передаст эту инициативу более свободной и динамичной силе, которая неизбежно возникнет, когда русские и немцы сцепятся между собой, то есть неизбежно отдадут на милость этой новой силе весь мир. Так что отдадим, господа, право первого хода Гитлеру».