Томас Вебер - Становление Гитлера. Сотворение нациста

В результате захвата NSDAP Гитлером партия разделилась. Многие её члены остались в оппозиции к направлению, в котором новый вождь старался вести NSDAP . По инициативе Йозефа Берхтольда, который помогал Гитлеру найти жильё на Тирштрассе, они основали «Свободную Национальную Социалистическую Ассоциацию». Однако они вели проигранную битву; к следующему году новая группа была настолько слаба, что Берхтольд вновь вступит в NSDAP , которая к тому времени будет под твёрдым управлением Гитлера.

Готтфрид Грандель, друг Экарта в Аугсбурге, чей заём позволил NSDAP приобрести Völkischer Beobachter, также вёл тщетную борьбу. Встревоженный триумфом Гитлера, он писал Экарту: «Мне нравится Гитлер, и я ценю его, но его стремление к абсолютной власти тревожит меня». Он добавлял: «Это плохо кончится, если он не сойдёт с этой дорожки и не позволит другим разделять власть. Нам следует иметь в виду, что насилие и назначение на посты по знакомству отпугивают лучших товарищей и наносят ущерб лучшим силам, и таким образом оказывают поддержку менее желательным элементам». Грандель убеждал Экарта поставить Гитлера обратно в один ряд с остальными. Однако у Экарта не было намерений делать это, поскольку поэт-драматург начал видеть в Гитлере воплощение главного персонажа своего величайшего успеха, пьесы «Пер Гюнт».

Пьеса Экарта была адаптацией оригинальной драмы Генрика Ибсена, в которой главный герой, по имени которого названа пьеса, покидает свою родную норвежскую деревню, намереваясь стать «королём мира». В пьесе Ибсена Гюнт эгоистичен и коварен, и разрушает и свою душу, и тело, прежде чем вернуться домой в крахе и стыде. В версии Экарта по контрасту Пер Гюнт — главное действующее лицо, чьи проступки полны героизма, потому что они делают вызов миру троллей, которые для Экарта символизировали иудаизм. Благодаря благородным целям своих действий Гюнт возвращается к чистоте и невинности юности в финальной сцене пьесы Экарта. Эта новая концепция персонажа была создана под влиянием Отто Вайнингера, который сам писал о Пер Гюнте. Это Пер Гюнт — антисемитский гений, который нацелен на изгнание женственности и, таким образом, иудаизма из мира.

Послание Экарта к Гитлеру было таковым, что он должен стремиться стать Пер Гюнтом Германии, ему не следует тревожиться относительно применения насилия и нарушения существующих норм. Этот вид нарушения будет оправдан концом, которому он служит, и в конечном счёте всё будет прощено. Во введении к изданию «Пер Гюнта», которое он дал Гитлеру меньше чем через два месяца после того, как тот стал вождём NSDAP , и на котором было написанное от руки посвящение его «дорогому другу Адольфу Гитлеру», Экарт написал: «Идею [Гюнта] стать королём мира не следует воспринимать буквально как „стремление к власти“. За этим скрыта духовная вера, что он, в конечном счёте, будет прощён за все свои грехи». Как подчёркнуто в его введении, миссией Пер Гюнта и Германии в целом было истребление троллей в мире: «[Это] в природе германцев, что означает в более широком смысле способность самопожертвования, что мир излечится, и найдёт свой путь назад к чистой божественности, но только после кровавой войны уничтожения против объединённой армии „троллей“; другими словами, против змеи Мидгарда, опоясывающей землю, подлого воплощения лжи».

Гитлер был более чем счастлив стать реальным Пер Гюнтом Германии. Для соответствующего преобразования своего публичного образа он поставил своих доверенных лиц в Völkischer Beobachter . Экарт стал её главным редактором, а Розенберг его заместителем, в то время как Германн Эссер работал непосредственно под их началом в качестве редактора, ответственного за макет газеты. С приходом к жёсткому контролю над газетой NSDAP и над её издательством людей Гитлера, они немедленно приступили к созданию образа Гитлера как гораздо большего, чем председатель партии — как некоего божественного лица, избранного. Розенберг и другие начали изображать Гитлера как мессию, Розенберг также обозначал Гитлера на страницах Völkischer Beobachter как «вождя Германии». Между тем в ноябре 1922 года Traunsteiner Wochenblatt , еженедельная газета из города, в котором Гитлер служил зимой 1918–1919 года, ждала то время, «когда массы народа поднимут его вверх, как своего вождя, и дадут ему своё обязательство верности и повиновения, несмотря ни на какие препятствия».

Поскольку Гитлер согласился с представлением себя как мессии и поскольку в 1922 году баварские газеты начали говорить о нём как о «баварском Муссолини», в то время, как Германн Эссер публично делал то же самое на мероприятиях NSDAP , то было бы немыслимо доказывать, что в то время Гитлер продолжал видеть себя как просто подготавливающего почву для кого-то другого.

Несомненно то, что Гитлер не планировал тщательно свой захват NSDAP в том виде, в каком это произошло. Однако он не был подобен примадонне, расстроенным, пассивным участником, который время от времени неожиданно выказывает приступы гнева и который почти случайно стал вождём партии. Его политический талант лежал в определении целей в очень широких терминах и в его способности ждать возникновения ситуаций, которые позволят ему придвинуться ближе к реализации этих целей. Широкая природа его целей позволяла Гитлеру большую степень гибкости в использовании и реагировании при возникновении возможностей. Более того, у него был редкий инстинктивный политический талант знать, когда поставить всё на одну карту.

Несущественно то, что Гитлер часто не предвидел политических событий, на которые он откликался. Он в этом не нуждался, так как его инстинкт и навыки снабдили его высочайшей способностью принимать решения и формировать политику, основанную на неполной информации. Другими словами, его талант состоял в том, как он отшлифовывал свою способность реагировать на непредвиденное и справляться с неизвестным, когда возникали различные варианты действий. Тут Гитлеру помогала его склонность подходить к проблемам исторически, так как его общий подход к искусству политики состоял в том, чтобы рассматривать исторические тенденции и брать их как определяющий побудитель его действий.

Базируясь на своём основном убеждении о природе реальности и об исторических тенденциях, Гитлер начинал овладевать проблемой предсказания в политике, искусством быть способным прогнозировать за пределы известного. В отличие от первой половины 1919 года он теперь знал, как справляться с наиболее трудной из задач в политике — иметь дело с неопределённостью среди вариантов выбора, и отсюда как действовать без определённости, основанной на своей оценке любой данной ситуации. Другими словами, у Гитлера была способность действовать в ситуациях огромной неопределённости с инстинктом делать правильный ход. Вот почему его предпочтение определения целей в широком смысле, нежели чем детальное планирование и стратегии, было для него не проблемой, но благословением. Это позволяло ему иметь максимум гибкости в обращении неожиданных и незапланированных ситуаций в свою пользу. Это не вопреки, но вследствие его реагирующего стиля политики, совмещённого с талантом прогнозировать за пределы известного вопреки неполноте информации, Гитлер был высоко успешным политическим оператором.