Сильвен Гугенхейм - Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

Структуры, сложившиеся в Османской империи к концу правления Мехмеда II, сохранялись на протяжении всей ее последующей истории. Империя была собственностью династии Османов, а султан — единственным главой семейства. В соответствии с исламским правом и ханафитским фикхом мужчина мог иметь четырех законных жен (это правило не распространялось на женщин иных вероисповеданий) и содержать столько наложниц, сколько ему хотелось, если позволяли средства. Дети от всех матерей имели законный статус. Мужчина мог даже признать своих детей, рожденных от рабынь, тогда их матери получали более высокий статус и становились свободными после смерти мужа. Со времен Мурада I в роду Османа официальные жены выполняли политическую функцию, а наложницы должны были родить султану наследника. До начала XVI в. султаны переставали делить ложе с женщинами, родившими им сыновей. Мальчик должен был воспитываться матерью отдельно от кровных братьев (будущих соперников за трон), а по достижении отроческого возраста султан передавал ему в управление провинцию, куда тот отправлялся вместе с матерью, не терявшей своего статуса. До середины XV в. Османы заключали династические браки как с представителями мусульманских, так и христианских родов, что уравнивало османского эмира с правителями из более могущественных и древних династий. Самый известный брак подобного рода был заключен в 1346 г. между Орханом и Феодорой, дочерью Иоанна VI Кантакузина. Планировалось также, что в 1359 г. состоится бракосочетание между Халилом, сыном Орхана, и Ириной, дочерью Иоанна V Палеолога. Баязид I по велению своего отца в 1370-е гг. взял в жены дочь бея Гермияна, что принесло ему часть этого бейлика. Династические браки использовались во взаимоотношениях с вассалами (так, Баязид I в 1392 г. женился на Оливере, сестре Стефана Лазаревича) или для того, чтобы обеспечить спокойствие на границах. Мурад II, например, в 1435 г. сочетался браком с Марой, дочерью сербского правителя Георгия Бранковича, что помогло в войне с венграми, а Мехмед II в 1450 г. — с Ситти Хатун, дочерью Сулейман-бея, правителя Дулкадира, бейлика на восточной границе. Это был последний альянс такого рода.

В первое время передача власти проходила мирным путем, даже если эмир не следовал тюрко-монгольскому обычаю, предполагавшему раздел территорий между сыновьями. Неизвестно, были ли у Османа братья. Еще при жизни он провозгласил Орхана своим соправителем, что объясняет признание последнего остальными сыновьями. Братья Орхана получили в управление провинции или стали военачальниками. Однако при его наследниках ситуация изменилась. Мурад I был вынужден начать гражданскую войну, в результате которой его братья были убиты. Получив одобрение военачальников, Баязид I убил своего брата Якуба на Косовом поле. Из-за того что султан попал в плен к Тамерлану в 1402 г., он не смог выбрать себе наследника (если и собирался это делать), что привело к 11-летней гражданской войне. Мехмед II не отступил от традиции, что подтверждает исчезновение его малолетнего брата в 1451 г. В конце XV в. братоубийство упоминается в правовом кодексе, приписываемом Мехмеду II: «Убийство братьев необходимо для сохранения целостности империи, оно позволительно с точки зрения исламского права, о чем говорит большинство улемов».

Султан был воплощением власти, поэтому власть концентрировалась там, где находился султан. Ибн Баттута писал, что в распоряжении Орхана имелось около сотни крепостей, между которыми он неустанно перемещался. Его отец Осман предпочитал останавливаться в Караджахисаре (Малагине), расположенном на холме в долине реки Сакарья, там также бывал его сын Орхан, а в 1387 г. некоторое время провел Мурад I. В 1326 г. османской столицей стала недавно покоренная Бруса, где Орхан построил себе новый дворец. Однако в 1402 г. она пала под ударами армии Тамерлана. Захватив Адрианополь, Мурад I построил там Старый дворец, а его внук Муса, один из претендентов на престол в годы Османского междуцарствия, расширил его и укрепил. Четырехугольная в основании крепость имела единственный вход с северной стороны и большой двор, а внутренние строения располагались по периметру стены. В 1451 г. Мурад II начал строительство Нового дворца за пределами города на берегу Тунджи; комплекс был закончен при его сыне Мехмеде II в 1454 г. Он состоял из двух дворов, вокруг которых располагались жилые помещения, а мост соединял дворец с островом посреди реки. Мехмед II бывал там только во время отдыха, а в центре новой столице он возвел новый дворец на месте византийского Бычьего форума ( Forum Tauri ). Комплекс четырехугольной формы включал в себя и гарем, «во дворе которого солнце не могло найти дорогу», а также жилые помещения для ближайшего окружения, родственников и прислуги и даже заповедник с дикими животными для охоты. Однако дворец не пришелся Мехмеду II по душе, сразу после завершения строительства в 1458 г. он приказал возвести новый на более защищенном и лучше проветриваемом месте [156] Дворец Топкапы в Стамбуле. — Прим. ред . . Комплекс расположился на холме на восточной оконечности Константинополя, возвышавшемся над Босфором, откуда открывался вид на Азию, неподалеку от собора Святой Софии — символа Римской империи для Османов. Первый камень был заложен в 1459 г., а завершилось строительство в 1478 г. План дворца по устройству напоминал османский военный лагерь: в центре находилась резиденция султана, а по сторонам расположились различные постройки в соответствии с их функциями. Комплекс был отделен от города стеной, окружавшей, помимо дворца, обширные сады, а старые византийские укрепления защищали его со стороны залива Золотой Рог, Босфора и Мраморного моря (Мармара). Проходя через Императорские ворота возле собора Святой Софии, позднее получившие известность под именем Высокой Порты, посетитель попадал в шумный двор, где среди прочего располагался оружейный склад в церкви Святой Ирины, а вокруг находились различные служебные и складские помещения, а также общежития для мальчиков. За Средними воротами во втором дворе царила тишина. Лишь султан мог въезжать туда на лошади. Во второй двор допускались придворные, чиновники, а также подданные, пришедшие ходатайствовать на императорском совете, заседавшем в небольшом здании. Здесь же располагались кухни и конюшни. Ворота Блаженства вели в третий двор, где находились покои султана, куда изредка могли попасть некоторые члены правительства. Напротив ворот располагался приемный зал, где султан давал аудиенции и встречал иностранные посольства, а поодаль — сокровищница. Сады, окружавшие дворец, спускались до самого берега. Через покои султана можно было попасть в небольшой гарем Мехмеда II (часть женщин оставалась в старом дворце). Подобная планировка позволяла султану все больше удаляться от своих подданных, что, возможно, было отголоском традиций аббасидского двора в Багдаде. Со временем церемониальный протокол становился все строже. Все придворные слуги были рабами: многие мальчики попадали во дворец в качестве военных трофеев, но главным образом набирались по девширме. Они в строгости воспитывались при дворце, где принимали ислам и турецкий образ жизни. Повзрослев, получали должности в соответствии со своими способностями: при дворе (всадники, стражи, посланцы, сокольничие, интенданты, казначеи…), в корпусе янычаров или в бюрократическом аппарате. Наиболее одаренные могли однажды стать визирями. За ними присматривали «белые» евнухи, в то время как «черные» служили в гареме, а потому были приближены к султану.