Сильвен Гугенхейм - Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

Лук был традиционным оружием тюркского всадника, пехотинцы использовали саблю, копье, булаву и щит, однако османы быстро переняли вооружение своих противников. Довольно рано они научились использовать арбалет, но важнейшим нововведением была артиллерия. Она появилась в 1340-х гг. на Западе, а во второй половине XIV в. распространилась по Центральной и Восточной Европе. Должно быть, османы познакомились с артиллерией в 1380-е гг. Первое документальное свидетельство восходит к осаде Константинополя в 1422 г.: некий очевидец-грек пишет о том, что турки использовали большие бомбарды, однако это не возымело никакого эффекта. Неудачи в борьбе с венграми в 1440-е гг. отчасти объясняются тем, что противник использовал вагенбурги (укрепления из повозок), но уже в битве на Косовом поле в 1448 г. турки-османы также стали их использовать. Османское огнестрельное оружие показало свою мощь во время последней осады Константинополя, когда огромные бомбарды обстреливали стены. Тогда же на полях сражений стали активно применять пушки и аркебузы. Османы признавали, что именно эти орудия принесли победу над Узун Хасаном в 1473 г.

Взяв Галлиполи в 1354 г., турки приступили к созданию военно-морского флота. Все указывает на то, что Мурад I (1362–1389) строил там корабли и галеры. В 1402 г. кастильский посланник при дворе Тамерлана писал, что гавань может вместить 40 галер. Покорив Константинополь в 1453 г., османы заполучили военный порт в заливе Золотой Рог, и Мехмед II приступил к созданию галерного флота. Гребцы набирались в континентальных районах Румелии и Анатолии, а капитаны и другие члены экипажа рекрутировались в прибрежных зонах. Военную службу на кораблях несли исключительно азапы, а главнокомандующим флота традиционно становился санджак-бей Галлиполи. Османский флот показал свою высокую боеспособность во время взятия Мителена в 1462 г. и Негропонта в 1470 г.

Завоевывая новые территории, турки-османы не навязывали местному населению ислам. Согласно исламскому праву, христиане (православные греки и армяне) и иудеи получали статус зимми, то есть становились «защищенными» данниками [160] Зимми в переводе с арабского означает «защищенные» (законом). — Прим. пер. . В обмен на денежную выплату султан назначал или утверждал главу религиозной общины, в том числе константинопольского патриарха. Так, в 1453 г. Мехмед II назначил на это место Геннадия Схолария, противника унии с Римом. Общины сохраняли свое обычное право, однако должны были решать спорные вопросы при посредничестве мусульманских судей. Если спор возникал между «подзащитным» и мусульманином, вести дело мог только мусульманский судья. Официальной религией Османской империи был ислам суннитского толка ханафитского мазхаба. Султан имел в своем распоряжении муфтиев (юрисконсультов), которые могли давать ему советы с точки зрения исламского права. Также существовала должность войскового судьи, возглавлявшего систему правосудия во всей империи. Чтобы упрочить ислам, эмиры и султаны создавали медресе, где учили основам вероучения и праву: Орхан построил медресе в Изнике, а Мехмед II — восемь учебных заведений в Константинополе. Суфийские братства, объединяющиеся в текке (монастыри), находились на периферии суннизма, однако зачастую получали государственную поддержку, что подтверждает пример ордена Мевлеви в Конье, находящегося под покровительством султанов со времен свадьбы в 1378 г. Баязида I и правнучки великого Джалал ад-Дина Мухаммада Руми. В Анатолии также сохранялись шииты.

Султан не мог менять исламское право, однако он мог устанавливать светские законы, которые с конца XV в. объединялись в специальные сборники ( Канун-наме ), посвященные уголовному, земельному и налоговому праву. Общество было разделено на аскери (военные и чиновники, подотчетные войсковому судье) и райя (податное сословие граждан). Среди прочего светское право регулировало отношения между тимариотами и податным населением.

Менее чем за два столетия Османам, предки которых жили набегами на приграничные территории, удалось создать многонациональную, многоэтническую, многоконфессиональную и многокультурную империю на стыке Азии и Европы. Развитие Османского государства не было прямолинейным и равномерным, что хорошо видно на примере поражения Баязида I в битве при Анкаре или гражданской войны, вызванной несовершенной системой престолонаследия. Покорив Константинополь, Мехмед II создал альянс между Европой и Азией, придав Османской империи ее классические черты. В дальнейшем Османы распространили свою власть на Сирию, Мамлюкский Египет, которому принадлежали Мекка и Медина (1516 и 1517), Белград и Алжир (1521), Родос (1522), Венгрию (1526), Ирак (1534), Йемен (1538), Триполи (1551), Кипр (1571), Тунис (1574), Крит (1669). Дважды Османы терпели поражение от Габсбургов под Веной (1529 и 1683). В XVI в. на Востоке появился грозный враг в лице государства Сефеведов, а в XVII в. туркам пришлось вести целый ряд истощающих войн против русских на Севере. В эпоху Нового времени Османское государство контролировало разветвленную торговую сеть сухопутных и морских путей, проходящих через Азию, Европу и Африку, Средиземное и Красное моря, Персидский залив. В XV в. уровень экономической активности был еще довольно низким, а все дороги неизменно приводили в Константинополь, где концентрировалось все то, что было взыскано с провинций, будь то юноши, плоды натурального хозяйства или деньги. В столице пребывал султан — воплощение верховной власти, все дальше и дальше отстраняющийся от своих приближенных и подданных. Власть, в свою очередь, находилась в руках армии и чиновничества, верой и правдой служивших своему государю в силу рабского положения.

ÁGOSTON, Gábor, et MASTERS, Bruce (éd.), Encyclopedia of the Ottoman Empire, New York, Facts on File, 2009.

FINKEL, Caroline, Osman’s Dream. The Story of the Ottoman Empire 1300–1923, New York, Basic Books, 2005. (Финкель К. История Османской империи: Видение Османа. — М.: АСТ, 2010. 829 с.)

GEORGEON, François, VATIN, Nicolas, et VEINSTEIN, Gilles (dir.), avec la collaboration d’Elisabetta Borromeo, Dictionnaire de l’Empire ottoman, Paris, Fayard, 2015.

IMBER, Colin, The Ottoman Empire 1300–1650. The Structure of Power, Houndmills, Palgrave Macmillan, 2002.

MANTRAN, Robert (dir.), Histoire de l’Empire ottoman, Paris, Fayard, 1989 [161] На русский язык переведена другая книга этого автора: Мантран Р. Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного. — М.: Молодая гвардия, 2007. 367 с. (Mantran, Robert, Istanbul au siècle de Soliman le Magnifique , Paris, Hachette, coll. «La vie quotidienne», 1965, nouv. éd., 1990). — Прим. пер . .

После длительного периода раздробленности и невзгод, наступивших вслед за падением династии Хань (206 до н. э. — 220 н. э.), Китай вновь обрел единство и могущество под властью династий Тан (618–907) и Сун (960–1127, Южная Сун 1127–1279). В этот период во многом благодаря динамике, установившейся в промежуточную эпоху пяти династий на севере (907–960) и десяти царств на юге (902–979), в стране произошли важные изменения — политические, экономические, социальные и технологические, которые определили черты более поздних государственных режимов, а именно наличие всесильного правителя, правящей элиты, централизованной армии и т. д. Китайское государство во многом обязано своей славой этому периоду, когда, вопреки серьезной угрозе с Севера, сменявшие друг друга правительства делали ставку на инновации, чем вносили существенный вклад в развитие таких областей, как военное дело (технологии и тактика), производство (керамика, металлургия и т. д.), культура и искусство. Поскольку торговые маршруты через Центральную Азию (знаменитый Шелковый путь) оказались заблокированными, страна обратила свой взор в сторону моря. Такой разворот экономики создавал благоприятные условия для интеграции южных регионов и обеспечивал дальнейшее присутствие Китая на рынках Восточной и главным образом Юго-Восточной Азии, чему способствовали местные сообщества.