Владислав Мухин - Ермак Тимофеевич

Кашлык немедленно занял сын Кучума Али, которого скоро прогнал оттуда племянник Эдигера Сеид-Ахмат.

Летописи, сохранившие подробности о делах Ермака, почти ничего не говорят нам о Ермаке Тимофеевиче, как о человеке. Набросок его портрета дает лишь Ремезовская летопись, автор которой описывает его умным и мужественным человеком среднего роста, широким в плечах, с черной вьющейся бородой и волосами. Ермак, как говорит летопись, «велми мужествен и разумен, и человечен, и зрачен, и всякой мудрости доволен, плосколиц, черен бородою и власы прикудряв, возраст средний, и плоск, плечист», — вот, пожалуй, и все, что известно нам о его внешнем облике.

Портретов Ермака Тимофеевича, написанных при его жизни, мы не имеем. Да и существовали ли они? Скорее всего нет. Правда, как рассказывает писатель П. И. Мельников (Андрей Печерский), в первой половине прошлого века среди народа (особенно на Урале и в Сибири) были широко распространены портреты Ермака, написанные чаще всего на железе, неизвестно кем и когда. Но и они далеки от достоверности.

Но если мы так мало знаем о внешности Ермака, то тщательно проанализировав все, что известно о его деятельности, мы получим некоторое представление о личных качествах этого далеко незаурядного человека.

Уже с юных лет Ермак Тимофеевич не мог мириться с жизнью подневольного. Он пошел искать себе свободу, стал казаком. Храбрость, сила, ум сделали его одним из предводителей вольных людей.

Имея дело с самыми разнообразными противниками, от персов до московских воевод, Ермак приобрел большой воинский опыт. Он пользовался огромным авторитетом у казаков. Уже во время пребывания Ермака на Волге, слава о нем вышла далеко за пределы района его деятельности и докатилась до прикамских городков Строгановых.

В Прикамье и в Сибири Ермак показал себя зрелым и бесстрашным военачальником. В самом деле, поход маленького, хотя и хорошо оснащенного, отряда в пределы Сибирского ханства, располагавшего десятками тысяч воинов, и победы над его многочисленной ратью требовали не только героизма и самопожертвования казаков, но и умелого руководства, прекрасного знания сибирских условий. Таким руководителем и был Ермак Тимофеевич. Зная, что предстоит не легкий поход, он длительное время посвятил подготовке к нему. Ермак тщательно разведывал пути, знакомился с политической обстановкой в Сибирском ханстве, приучал казаков к условиям войны в суровом уральском климате.

Во время многочисленных боев с сибирцами ярко проявился военный талант Ермака Тимофеевича. Он всегда придерживался наиболее выгодной тактики, прекрасно используя преимущество огнестрельного оружия перед луками и стрелами, умело сочетал взаимодействие казаков на стругах и пешей дружины, правильно учитывал соотношения сил, всегда стремился сначала взять у неприятеля крепость, а потом из нее отражать нападения основной массы противника.

Народные предания и песни сохранили рассказы о военной хитрости Ермака. Например, существует легенда о том, что когда путь казакам преградил большой отряд одного из есаулов Кучума, Ермак приказал надеть на пучки хвороста и соломы казачью одежду. Этим он намного «увеличил» свою дружину и быстро привел в бегство неприятеля. В легенде говорится:

Кроме воинского дарования, Ермака Тимофеевича отличали — большой организаторский талант, дар красноречия, сильная воля. Не случайно Ермаку удалось уговорить казаков идти не в те места, где они обычно скрывались от преследования, — на Дон и Яик, — а в далекое Приуралье, а потом и в Сибирь. Организаторские способности помогли ему наладить строгую дисциплину среди казачьей вольницы, добиваться продолжения сибирского похода в самые критические моменты, когда на казачьем кругу громко раздавались голоса недовольных.

Попав в сеть сложных взаимоотношений: с одной стороны, царское правительство, преследовавшее казаков, с другой, — Строгановы, стремящиеся использовать казацкую вольницу в своих интересах и борьбе с Кучумом, Ермак проявил незаурядный талант дипломата. Понимая, что завоевание Сибири имеет общегосударственное значение, он подчиняется Строгановым до тех пор, пока это не противоречит интересам дела. О завоевании Сибири Ермак извещает уже не Строгановых, а самого царя. Он прекрасно ориентируется в политической, обстановке, сложившейся в Сибирском ханстве, привлекает на свою сторону целые племена и отдельных вассалов, недовольных Кучумом, и тем скорее добивается победы.

Церковники, дворянские историки и некоторые писатели прошлого окружили Ермака ореолом мученичества за православную веру, изображали его «христолюбивым витязем», раскаявшимся разбойником, пошедшим в Сибирь ради царского прощения. На самом деле он был далек от этого «идеала».

Ермак и его казаки думали, что русский народ не забудет их подвигов. «И посмерти нашей память наша не искудеет в тех странах, и слава наша вечна будет», — так передает их слова летопись.

И русский народ действительно не забыл подвига своих соотечественников. Он сложил о Ермаке и его товарищах десятки легенд, преданий, сказов, назвал именем Ермака сотни урочищ, скал, речек, часто даже там, где вовсе не ступала нога дружинников. В легендах Ермака называют младшим братом былинных богатырей, приписывают ему самые невероятные подвиги, правда в этих легендах тесно переплетается с вымыслом, обрастает массой сказочных подробностей. Дружина Ермака, чтобы иметь возможности совершить все подвиги, которые приписываются ей в народе, должна была действовать, по крайней мере, лет триста.

Легенда, записанная в прошлом столетии у уральских казаков, например, утверждает, что Ермак брал Казань и Астрахань. На реке Ик говорили, будто Ермак, окруженный царскими воеводами, бросил в реку татарскую княжну Алмаз. В отплату Ик потопил царские суда (очевидно, сюда вплелись мотивы позднейших легенд о Степане Разине). А сколько на Волге, на Урале, в Сибири мест, о которых народная молва говорит, что там Ермак зимовал, там бил татар или «чудь», там отбивался от царских воевод, прятал клады или просто жил. Особенно много таких мест на Урале. Здесь на каждом шагу можно встретить такие названия, как «Ермаков камень», «Ермаков перебор», «речка Ермаковка», «Ермакова гора» и т. п.