Акрам Шарипов - Генерал Н. В. Крисанов

Среди товарищей по реальному училищу Николай пользовался большим авторитетом. Он не был заносчив, никогда не надоедал, не был выскочкой. Его уважали за исключительное трудолюбие, за чуткое отношение к людям. Он использовал любую возможность, для того чтобы помочь людям.

Так, одно время Николай сдружился с тихим пареньком Федосеевым, который работал сторожем в училище. Федосеев был из бедной семьи, и после начальной школы вынужден был устроиться на работу, чтобы помогать семье. Но ему страстно хотелось учиться. Николай заметил это и вместе с товарищами помог Федосееву пройти весь курс реального училища. Сколько было радости, когда Федосеев сдал последний экзамен.

Николай никогда не подводил товарищей. Его сестра Софья Васильевна вспоминает: «В училище на спортивных играх один из одноклассников сломал Николаю палец правой руки. Адские боли одолевали его, но он не пошел жаловаться руководителям училища, как некоторые учащиеся ему советовали. Он не только не пожаловался, но даже при ответе на вопросы матери всю ответственность взял на себя».

Не обидеть человека, помочь ему — было законом для Николая. Другая его сестра, Ольга Васильевна рассказывает: «У меня на всю жизнь осталось в памяти, как он однажды поздно вечером, возвращаясь из училища домой, услышал стоны женщины. Подойдя к ней ближе, он услышал слабый голос: «Помогите». На следующий день он должен был сдавать экзамены, но, не считаясь со своими интересами, побежал искать карету. Нашел карету и отвез женщину в родильный дом. Домой он вернулся на рассвете. В этот же день он успешно сдал экзамены».

В 1910 году Николай Крисанов окончил реальное училище. Вопреки всем ожиданиям он получил не золотую медаль, а серебряную. Администрация училища в последний перед выпуском момент решила оставить в списке претендентов на золотую медаль лишь сыновей наиболее состоятельных лиц и известных в городе чиновников.

Летом того же года Николай Крисанов подал прошение о приеме на строительный факультет Петроградского политехнического института. Вскоре он получил уведомление о том, что допущен к экзаменам.

Василий Федорович знал, что обучение Николая в Петербурге потребует больших расходов, но он готов был отдать все, лишь бы сын получил облюбованную им специальность. На семейном совете, когда Николай, боясь, что его ученье обойдется слишком дорого для семьи, попытался было отказаться от поездки в Петербург, Наталия Михайловна сказала:

— Ничего, сын, не беспокойся. Я с сегодняшнего дня буду брать работу и шить на дому, и возмещу все расходы. А там — будешь хорошо учиться — тебя, может быть, и от платы за обучение освободят.

Проводы были шумные. С грустью покидал юноша милый сердцу город Пермь, родную Каму, где прошли его детство и юность, но будущее казалось прекрасным.

Вот он, Петербург. Николай Крисанов успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен студентом политехнического института. Он очень скоро вошел в студенческую среду. Все увидели в нем умного, смелого и неподкупного товарища.

Как и все, кто поступал в институт, Крисанов вынужден был дать обязательство не участвовать в политических студенческих организациях, в том числе в землячестве и кассах взаимопомощи. Но уже в декабре 1910 года он принял активное участие в сходке. На этой сходке студенты в знак протеста против жестокостей царских властей к политическим заключенным в Зерентуйской и Вологодской тюрьмах приняли постановление прекратить занятия. Решение было проведено в жизнь: 7, 8 и 9 декабря занятия в институте не состоялись.

После сходки начальство института стало наводить справки о Николае Крисанове. Началась слежка. Крисанов стал более осторожным, но все годы ученья был одним из самых активных в политическом отношении студентов. Он хорошо знал тяжелую жизнь простого народа, видел пороки и несправедливость существующего строя.

Замечая политическую неблагонадежность Крисанова, администрация не раз пыталась расправиться с ним: отчислить из института, отдать в солдаты. Но этому мешала отличная успеваемость студента. И все-таки начальство сделало свое грязное дело. В 1914 году, когда началась мировая война, оно, не дав Крисанову закончить институт, направило его в Павловское военное училище.

Военная карьера не прельщала Крисанова, но обстоятельства заставили его смириться. В 1915 году он был выпущен из училища подпоручиком и сразу попал в Действующую армию. В составе саперного батальона участвовал в боях, был ранен.

Весть о свержении самодержавия Николай Крисанов встретил с искренней радостью. Наконец-то начал рушиться гнилой царский строй! Безоговорочно принял он Великую Октябрьскую социалистическую революцию.

Как встретил Крисанов Советскую власть? Были ли у него колебания, как у многих представителей интеллигенции?

Сумел ли он перешагнуть тот идейный рубеж, который отделял февраль 1917 года от Октября? Для многих офицеров рубеж этот оказался непреодолимым, и одни временно, а другие навсегда остались в лагере контрреволюции.

Николай Крисанов сразу же встал на сторону трудового народа. Октябрьская революция открыла ему глаза. Он твердо поверил в то, что русский народ, вся многонациональная Россия смогут жить без братьев Курочкиных, Рябушкинских, Керенских.

Офицер Николай Крисанов добровольно вступил в ряды Красной Армии. С оружием в руках решил он бороться за народное дело. В отборочной комиссии председатель корректно прервал Николая Васильевича:

— Что из того, что вы хотите в Действующую армию, мы вас туда не пошлем.

«Не доверяют», — растерянно подумал Крисанов. Но председатель комиссии тут же успокоил его, сказав:

— Вы поймите, товарищ, у нас есть свой план. Работа, на которую решено вас послать, важнее вашего пребывания на фронте.

Так Крисанов стал начальником учебного класса саперного батальона. В апреле 1920 года его перевели в распоряжение начальника инженерных войск 5-й армии Дмитрия Михайловича Карбышева. Эта армия находилась тогда в Забайкалье.

Крисанов уже несколько минут стоял у входа в кабинет Карбышева. Он чувствовал себя так, как в свое время в институте перед дверью, за которой шли экзамены. Настроение было тревожное. Хотя умом и сердцем он уже давно был на стороне революции, но ведь в душу ему никто не заглядывал. Крисанов рассчитывал на худшее. Вот и Карбышев тоже с недоверием посмотрит на его анкетные данные. Особое внимание он, конечно, обратит на то место, которое начальник отдела кадров подчеркнул красным карандашом: «Бывший офицер царской армии». В памяти еще свежи были разговоры с работниками отдела кадров, которые своими сухими, шаблонными вопросами превращали беседу в допрос.