Юлия Кантор - Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Коллектив петергофских работников в 1941 г. своим самоотверженным трудом спас почти все ценности Петергофских дворцов-музеев и парков. Может быть, это нельзя бесспорно назвать подвигом. Но неоспоримо то, что этим петергофцы тех суровых дней внесли большой вклад в дело защиты нашей Великой Социалистической Родины, ее богатств.

Нельзя также не отметить честность и патриотизм товарищей, оставшихся в оккупированном Петергофе и сохранивших в тайне скрытые ими несметные сокровища Петергофа.

М. Ребанэ, Персональный пенсионер

В освещении и описании истории формирования финского племени Восточная Карелия – это то место, откуда берет начало подлинная «калевальскость».

Образ старой Восточной Карелии и ее человеческого капитала можно лишь искусственно сохранить в музеях, архивах и в избранных памятниках на местах. Именно сейчас ожесточенная война велит нам истребить все это огнем. Но гражданская обязанность Финляндии в том, чтобы немедленно защитить все то наследие старины, которое пощадила война.

Ближайшие задачи таковы:

1. При сохранении вещественных памятников следует обращать внимание на то, что старые предметы не во всех случаях можно в нетерпении начинать собирать для научной работы. Если предмет сохраняется для музея, необходимо получить точные сведения о его бытовании, наименовании, назначении и т. д. Нельзя все собирать для музеев, сбору подлежит лишь столько, сколько может иметь значение для пополнения коллекций Национального музея и те предметы, которые достаточно представительны и хороши для коллекций будущих музеев Беломорской и Олонецкой провинций. Для последних уже имеется хорошее начало, поскольку предметы сохранились, в Петрозаводске, где в бывшем дворце губернатора находится Государственный музей Карелии. Кроме того, собранные предметы открывают и иные возможности для местных музеев, которые уже имеются в Шелтозеро и Лодейном поле. Образование музея в Шелтозеро особенно важно, поскольку это единственный в мире вепсский музей, и это начинание соответствовало научным методикам. Советская власть благосклонно относится к музеям, поэтому значительная часть неграмотного населения приобщилась к культуре под руководством талантливых гидов, на наглядном материале в музеях.

Сбор предметов с самого начала следует со всей поспешностью дополнить фотофиксацией, выполнением обмерных чертежей и иных памятных записей… сейчас уже имеются военные фотографы и прочие сотрудники, командированные для выполнения этой работы. <���…>

3. Исторические здания Восточной Карелии и недвижимые памятники описаны в самой незначительной степени, хотя здесь для исследования имеется множество разнообразных церквей, старых монастырей (Соловецкий, Мурома), красивых деревянных часовен, скитов и прочих, насчитывающих много веков, памятников православной религии, которые в целом изучены много меньше, чем католические. Все они, сохранившиеся во время войны, должны быть немедленно взяты под охрану, так же как и старинные мирские постройки, из которых большинство находится в Петрозаводске и некоторые – в Кеми. Из всех них должно получиться великолепное художественное собрание чертежей для архива Национального музея, где характерных предметов из Восточной Карелии ничтожно мало.

Недвижимых памятников старины в Восточной Карелии довольно много. Всему миру известны обнаруженные в 1930-х годах в связи со строительством канала имени Сталина великолепные доисторические наскальные рисунки, равные которым имеются лишь в Южной Швеции и Швейцарии. Иные предпринятые в советское время археологические раскопки показали, что в окрестностях Онежского озера скрываются под землей исключительные по своей ценности сокровища, извлечь которые следует финским ученым.

Очерченные выше задачи следует, прежде всего, осуществлять таким образом, чтобы штаб Восточно-Карельского военного управления распорядился бы, чтобы временно этим заведовали энергичные этнографы, которые должны быть также сведущими в собирательской и музейной работе. Этим «восточнокарельским антикварам» было бы поручено исполнять обязанности, сходные с теми, которые у нас официально связаны с Археологическим комитетом и частично с университетским библиотечным управлением и управлением государственной архивной службы, а кроме того, они должны отвечать также, например, за неофициальные связи и отношения с различными научными обществами, от которых можно было бы получать экономическую поддержку и специалистов.

Хельсинки, 18 августа 1941.

Данный отчет основывается на собственных наблюдениях и фактах, установленных рабочей группой (д-р Вундер, Штеве, д-р Эссер, д-р Шпеер, фон Крузенстьерн) в период с 21 по 28 ноября 1941 г. Из бывших царских дворцов большевики сохранили в качестве музеев прежде всего Царское Село, Гатчину, Павловск, Петергоф и Ораниенбаум. Во дворцах остались также библиотеки и предметы искусства. Во время экскурсий с пропагандистской целью указывалось на то, что эти сооружения построены потом и кровью народа, злодеяния и безнравственность царей сильно преувеличивались, однако в остальном экскурсии были выдержаны в абсолютно традиционном духе, что нам неоднократно подтверждали. Из упомянутых дворцов Ораниенбаум еще находится на территории, занятой Красной Армией; Петергоф и Царское Село располагаются совсем вблизи, но позади наших передовых, Павловск и даже Гатчина – до сих пор в руках врага.

В Большом Екатерининском дворце мы обнаружили на постое артиллерийское подразделение войск СС (майор Бок), взвод Службы Безопасности рейхсфюрера СС (гауптштурмфюрер Пехау), а также размещенные здесь два батальонных медпункта. Комендантом является гауптштурмфюрер Пехау. Забота о пока еще сохранившихся предметах внутреннего убранства поручена дворцовому архитектору Ивану Дмитриевичу Ермошину, который состоит на этой службе уже 30 лет.

Дворец в целом сохранился, за исключением Тронного зала, куда попал артиллерийский снаряд прямым попаданием. Поскольку временная защитная крыша, сооружение которой наверняка планируется, еще не построена, этот зал и все, что по соседству, находится под серьезной угрозой снега и непогоды.