Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

Кроме Каменевых и Швейцер, там же находился бывший думский депутат М. К. Муранов. К Ачинску относится описанный им эпизод, когда Коба отказался принять руку прибывшего туда В. Мгеладзе (см. док. 16). Джугашвили часто бывал у Каменевых, где его видел А. Байкалов, приезжавший из Красноярска по делам Союза кооперативов. В мемуарной статье Байкалова описаны вечера за самоваром в гостиной Каменевых, частым посетителем которых был Осип Джугашвили (см. док. 15). Не исключено, что эмигрант Байкалов подлаживал свои воспоминания под сложившийся в эмигрантской печати стиль изображения Сталина. Там принято было подчеркивать его заурядность, малообразованность, некультурность, разницу между ним и партийными интеллектуалами вроде Каменева. Таким и выглядит Осип у Байкалова: угрюмый, мало принимающий участие в разговоре, третируемый более интеллигентным Каменевым, досаждающий дымом от скверного табака тонной Ольге Давыдовне. Портрет был бы вполне правдоподобен, но именно его полное соответствие эмигрантской традиции заставляет насторожиться и задуматься о нюансах. К примеру, пренебрежительный тон Каменева при попытках Осипа поучаствовать в разговоре плохо вяжется как со статусом Кобы, бывшего члена ЦК, так и, главное, с тоном его писем Каменеву из Кракова и Туруханска. Описанному Байкаловым высокомерному интеллектуалу Коба вряд ли написал бы: «Целую тебя в нос, по-эскимосски. Черт меня дери. Скучаю без тебя чертовски. Скучаю – клянусь собакой! Не с кем мне, не с кем по душам поболтать, черт тебя задави» (см. гл. 23, док. 47).

Особенный интерес представляет описанная Байкаловым дискуссия о перспективах войны, прогнозы Каменева о победе Германии, последующей революции в побежденных Франции и Англии (сначала во Франции), затем также в Германии, из чего он выводил тактику пораженчества. Эти ссыльные большевики в последних числах февраля 1917 г. вовсе не ожидали революции в России. Встречающиеся в мемуарных текстах утверждения, будто приближение революции витало в воздухе, чувствовалось в том числе и в Ачинске, являются, конечно же, позднейшими интерполяциями в духе официальной советской историко-революционной литературы. На самом же деле февральские события застали ссыльных большевиков совершенно врасплох. Они не знали, что предпринять, а рядом не было партийного вождя, получать указания которого они привыкли, и какую линию он поведет, никто угадать не мог. Оттого случился казус с выступавшим на большом митинге в Ачинске Каменевым, который признал Временное правительство и предложил послать приветственную телеграмму великому князю Михаилу Александровичу в связи с его отречением от престола. [849]Муранов утверждал, будто Каменев сказал, «что вероятно нужно избрать царя, и предложил Михаила Романова» (см. док. 18), но вряд ли следует воспринимать всерьез эти слова Муранова, сказанные во время беседы со старыми большевиками в Музее Ленина в 1950 г., когда Каменев считался «врагом народа», а Муранову нужно было оправдываться за участие в том же митинге.

8 марта 1917 г. ачинские большевики выехали поездом в Петроград. Присутствие среди них Муранова облегчало дело: 2 марта А. Ф. Керенский дал телеграмму иркутскому и енисейскому губернаторам с предписанием о немедленном освобождении бывших членов Думы и требованием «обеспечить им почетное возвращение в Петроград» [850]. Благодаря тому, что Ачинск стоит на Транссибирской магистрали, ачинские изгнанники прибыли в столицу уже 12 марта. С дороги из Перми дали приветственную телеграмму Ленину и Зиновьеву (см. док. 20). Ленин и его спутники по «пломбированному вагону» приехали из-за границы 3 апреля, на вокзале в Выборге их встречал Сталин (см. док. 21).

Несомненно, он возлагал большие надежды на революционные перемены. Но вряд ли подозревал, какое будущее его ожидает.

Документы

На этом берегу Красноярск, самый лучший и красивый из всех сибирских городов, а на том – горы, напомнившие мне о Кавказе, такие же дымчатые, мечтательные.

Чехов А. П. Остров Сахалин // Чехов А. П. Сочинения. Т. 14–15. М., 1978. С. 35.

Тихие, уютные улочки с деревянными домами в три-четыре окна, нарядные центральные улицы с кирпичными и деревянными домами интересной архитектуры придают Ачинску неповторимую красоту, скромное достоинство и неповторимый местный колорит.

Лопаткин Г. Летопись града Ачинска. С. 166.

№ 1

Из стенограммы беседы со старыми большевиками:

Иванов. Мы с Иосифом Виссарионовичем ехали на военную службу. По дороге на службу товарищ Сталин вел большую работу, собирал сведения от людей без различия убеждений и партийности и делал информацию о событиях, давал свои прогнозы. Останавливались мы долго в Ингашском, там сидели 4–5 дней, потом двинулись дальше. От Монастырского до В.Ингашского километров 500. За это время товарищ Сталин провел большую работу. По дороге ссыльные устроили вечеринку, товарищ Сталин принял в ней участие, пел песни, разговаривали с солдатами. […] Первую партию ссыльных отправили на службу числа 12–14 декабря. Мы, примерно, недели три не являлись к воинскому начальнику. С нас стражник взял честное слово, что мы не убежим, но из нас никто не собирался бежать, потому что мы собирались вести агитацию в войсках. Потом мы явились к начальнику и нас сдали в 4 стрелковый полк. В этот момент я останавливался у Шлихтера, а товарищ Сталин у Самойлова. […]

Неплохо было бы воспроизвести на картине отъезд нашей партии политических ссыльных. Стражник стоял в стороне, и когда мы пошли с берега вниз к Енисею, мы пели «Варшавянку», и пока стражник пробежал за нами вслед метров 50, мы уже спустились к берегу и стали садиться. Первым запел «Варшавянку» товарищ Свердлов, затем подхватил товарищ Сталин и вся партия отъезжающих на службу. […]

Померанцева. Скажите относительно отправки в Енисейск.

Иванов. Товарищ Сталин был на квартире Перенсона. Это был хороший большевик, он отбыл жестокую каторгу.

Из стенограммы беседы со старыми большевиками в Музее Ленина, 10 апреля 1950 г. Совещание с участием директоров мемориальных музеев в Сибири (Ачинского, Туруханского и проч.), ведущий А. М. Стопани

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 582. Л. 13–14, 16.

№ 2

А. Е. Бадаев:

Он заехал к нам в Енисейск и мы тут встретились. Тут мы уже были ближе к революции и все вопросы выяснили у товарища Сталина. Нам сообщили из разных мест, что революция назревает. Товарищ Сталин помог нам разобраться во всех вопросах, связанных с заграницей и пр. И товарищ Сталин после этого перебрался в Ачинск. Как мы не конспирировались, но ссыльные узнали, что у нас был товарищ Сталин, и начали к нам приезжать. […] Все интересовались, добивались, как товарищ Сталин формулирует на данном этапе задачи революции.