Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года

Никого из сотоварищей Кецховели осенью 1901 г. в Батуме не было. Лечившийся там А. Цулукидзе как раз осенью переехал с семьей из Батума в Кутаис [299] И именно в это время в Батум перебрался главный герой нашего повествования, причем его внезапное перемещение хронологически совпадает с приходом второго транспорта «Искры». Первый мог быть получен кем-то другим, но не исключено, что и Джугашвили выезжал в Батум на время, прежде чем обосноваться там совсем.

Мог ли его переезд быть связан с нуждой иметь в Батуме своего человека для транспортировки газеты? Это выглядит логично, учитывая, что Сосо был дружен с Кецховели, обсуждал с ним вопросы нелегальной печати, сам занимался организацией типографии в Тифлисе. Он был вполне подходящей фигурой. Если Джугашвили действительно отправился в Батум для устройства маршрута «Искры», то для непосвященных товарищей в Тифлисе он должен был придумать правдоподобное объяснение, каковым и стало опасение провала и ареста.

Однако ни разу в сталинской биографии не было упомянуто его участие в доставке «Искры», хотя этот факт мог бы украсить его жизнеописание и поддержать образ верного ленинского сподвижника. Вместо этого наблюдается двойное умолчание: и в сталинской биографии, и в истории «Искры» [300]. Никто из мемуаристов, рассказывавших о Сталине в Батуме, не обмолвился ни словом об искровских делах, но это не столь удивительно, рабочие приятели Сосо по Батуму об этом в силу особой конспирации могли не знать. Впрочем, не один же человек принимал груз с пароходов и передавал дальше, кто-то должен был ему помогать.

Отмеченные неясности и противоречия легко могут найти объяснение, если допустить, что искровская деятельность Джугашвили в Батуме сложилась так, что он никак не мог ею гордиться. И здесь следует вспомнить неприязнь к нему в позднейшие годы бакинских большевиков, постаравшихся в середине 1920-х гг. вычеркнуть его имя из истории Бакинского комитета, и смутно припоминаемые ныне здравствующими многоопытными исследователями слухи, что конфликт возник не то из-за доставки «Искры», не то вокруг бакинской типографии [301].

Быть может, Джугашвили провалил работу по доставке «Искры», вместо этого увлекшись организацией стачек и беспорядков в Батуме? Это остается не более чем предположением, поскольку источники не дают никаких прямых свидетельств о связи между появлением Джугашвили в Батуме и началом транспортировки «Искры» через этот город. Неизвестно, кто занимался этим в Батуме и неизвестно, действительно ли Сталин был к этому причастен. Достоверным можно считать то, что он энергично развивал связи с рабочими, устраивал кружки, призывал к забастовкам.

В Батуме, как и прежде в Тифлисе, Сосо располагал к себе рабочих несходством с интеллигентом, простотой, бытовой непритязательностью. Он легко находил с ними общий язык (что интеллигентную публику затрудняло, см. док. 9), делил с ними жилье, быстро освоился в их обществе. Перебравшись из Тифлиса между 11 и 25 ноября, к новому году стал уже своим и предложил вместе встретить праздник. Судя по рассказам участников, новогодняя вечеринка удалась, шутки Сосо «вызывали взрывы смеха», при этом вино по его просьбе пили умеренно (см. док. 13, 14).

Официальная версия сталинского жизнеописания утверждает, что под видом празднования Нового года состоялась конференция представителей социал-демократических кружков, на которой оформилась батумская организация. Воспоминания участников «конференции» вряд ли это подтверждают, однако конференция социал-демократических кружков, приведшая к созданию местного комитета РСДРП, по-видимому, действительно имела место между 31 декабря 1901 г. и 13 января 1902 г. [302]

В Батуме рабочие также платили в кассу организации членские взносы, причем тарифы возросли. По сведению местных жандармов, рабочие платили не две, как в Тифлисе, а две с половиной копейки с каждого заработанного рубля (см. док. 62).

Жил Сосо в Батуме на квартирах товарищей-рабочих, сначала у К. Каландарова, затем у Ломджарии, братьев Дарахвелидзе, избегая попадаться полиции на глаза. Поводом съехать от Каландарова было соседство околоточного надзирателя (см. док. 16). На какие средства он существовал в это время? А. В. Островский со ссылкой на воспоминания К. Канделаки, с которыми ему удалось ознакомиться в еще не прекратившем своего существования Грузинском филиале ИМЛ (ГФ ИМЛ), сообщает, что Е. С. Согорова обещала Джугашвили материальную помощь [303]. Впрочем, далее Островский предлагает понимать фразу из жандармского донесения о том, что Джугашвили «был поддержан» местными социал-демократами, именно в смысле финансовой помощи. [304]Это представляется явной натяжкой. Тем более что нужда в такой поддержке скоро миновала: перед новым годом один из рабочих помог Сосо устроиться работать на склад досок завода Ротшильда с окладом 1 р. 20 коп. в день (около 35 руб. в месяц). [305]

В середине января 1902 г. он снова побывал ненадолго в Тифлисе. По воспоминаниям рабочих, ездил за деталями типографского станка, чтобы печатать в Батуме листовки (см. док. 21-25). По сведениям полиции, он получил в Тифлисе несколько нелегальных брошюр для распространения на новом месте (см. док. 17, 18). Полицейское донесение подтверждает, что нелегальная литература передавалась за плату, в Батум было отправлено брошюр на 14 руб. 5 коп. Из этого вроде бы вытекает, что и распространялась она затем среди рабочих-читателей не безвозмездно. Примерно тогда же, во время одного из кратких визитов в Тифлис, произошло знакомство Сосо с Суреном Спандаряном, который занимался устройством нелегальной печати, пользуясь тем, что его отец был издателем армянского журнала и владельцем типографии в Тифлисе. Возможно, от Спандаряна Джугашвили получил тогда же или несколько позже шрифты и другие принадлежности для батумской подпольной типографии [306].

О том, что в Батуме в первые же месяцы пребывания там Джугашвили было налажено печатание листовок, рассказывают многие рабочие. Однако ни одного образца бакинских листовок, относящегося к тому периоду, не обнаружено [307]. Самая ранняя из известных листовок появилась утром 13 марта (см. док. 47) после знаменитой демонстрации. В принципе, найдя листовку, местные жандармы должны были доложить о ней в Петербург, таким образом она попадала в дела Департамента полиции. Начальник Кутаисского ГЖУ генерал Стопчанский 29 апреля 1902 г. в донесении в департамент утверждал, что «все грузинские прокламации печатаются в гор. Тифлисе, а оттуда привозятся в гор. Батум» (см. док. 62). А по сведениям прокурора Кутаисского окружного суда, первые прокламации были разбросаны по Батуму 28 марта, причем перед этим Джугашвили и Канделаки ездили в Тифлис, откуда, видимо, и привезли листовки (см. док. 61). Или изобильное изготовление листовок, о котором говорят мемуаристы, было преувеличением, или же батумские жандармы исполняли свои обязанности из рук вон плохо, что также очень вероятно.