Джамиль Гасанлы - Советский Азербайджан: От оттепели к заморозкам

11 июля бюро ЦК КП Азербайджана приняло постановление в связи с событиями 3 июля в Степанакерте, жестоким убийством трех подсудимых и нападением на суд. В постановлении говорилось, что личную ответственность за эти события несут руководители областной милиции Погосян и Абрамян, прокурор области Петросян, секретари обкома Мелкумян и Арутюнян, секретари Степанакертского горкома Галстян и Мовсесян, председатель облисполкома Оганджанян и его заместитель Багдасарян. Бюро вынесло выговор Гургену Мелкумяну и Мушегу Оганджаняну, за халатное отношение к своим обязанностям объявило выговор по партийной линии министру охраны общественного порядка Ализаде, прокурору республики Мамедову и председателю Верховного суда Ибрагимову. Решением руководства республики от своих должностей были освобождены первый секретарь Степанакертского горкома партии Галстян, начальник областного управления милиции Абрамян. Бюро поручило правоохранительным органам республики привлечь к уголовной ответственности лиц, повинных в организации беспорядков и убийств в Степанакерте, и подробно расследовать их дела. Оно особо подчеркнуло, что, несмотря на неоднократные предупреждения, бюро Нагорно-Карабахского обкома партии не сделало необходимых выводов из рекомендаций о важности проведения идейно-политической и воспитательной работы среди населения. По предложению В. Ю. Ахундова бюро сочло необходимым следить за идейно-политическим уровнем материалов, публикуемых в газете «Советакан Карабах», укрепить коллектив редакции газеты и областного управления радио и телевидения, правильно осуществлять подбор и расстановку кадров в партийных и советских органах области.

Ввиду массового характера беспорядков в Степанакерте в область прибыла дополнительная следственная группа органов прокуратуры и КГБ. В связи с исключительно напряженным положением в Нагорно-Карабахской автономной области туда был направлен председатель КГБ Азербайджана Гейдар Алирза-оглы Алиев. Эта командировка продлилась около двух недель. В специальную следственную группу, созданную по линии КГБ, входили следователь следственного отдела КГБ майор А. Б. Арутюнов, старший следователь капитан А. А. Таланов, следователь старший лейтенант Р. А. Бахшалиев. Начальника областного управления КГБ освободили от занимаемой должности, назначив на его место сотрудника центрального аппарата КГБ республики Быстрова.

В качестве первого шага было арестовано 20 подозреваемых в жестоком убийстве 3 человек, надругательстве над их телами, организации в городе массовых беспорядков. Следствие по делу о беспорядках в Степанакерте продлилось около года. С помощью показаний многочисленных свидетелей и материальных улик воссоздана полная картина происшествия. Свидетель Мамед Мамедов в своих показаниях отметил следующее: «По просьбе Зарифы Мамедовой (жены Аршада Мамедова) я поехал с ней в Степанакерт. Она смогла пройти в зал, я остался снаружи. В парке собралось около 12 тысяч человек. Из кинотеатра послышались выстрелы. Я не смог увидеть, что произошло. Затем я увидел только, что к машине понесли окровавленные тела Аршада и Аламшада. Зохраб тогда сидел в машине. Ее перевернули и подожгли».

Согласно показаниям конвоира Малимонова, Амбарцум крикнул по-русски «огонь по цели!», т. е. «стреляйте в охрану обвиняемых». Весь процесс и все происходившее фотографировали несколько фотографов.

Командир конвоя Сергей Петросов говорил: «В парке собралось больше 10 тысяч человек. Беник Мовсесян давал кому-то распоряжения. После окончания чтения приговора нас и подсудимых стали забрасывать камнями и деревянными обрубками. В руках у Беника Мовсесяна был обломок стула. Он бил нас этим обломком. Из толпы по нам стали стрелять. Обвиняемые были еще живы. Я получил удар по голове железным прутом и потерял сознание».

Свидетельница Фатьма Мамедова показала: «Они убивали их (Аршада, Аламшада, Зохраба Мамедовых) с помощью побоев и пыток. Рядом стояли милиционеры. Я подошла к ним и сказала – не допустите этого, прекратите это варварство. Они сказали мне – убирайся отсюда, поднялись на верхний этаж и стали смотреть на происходящее оттуда».

Начальник управления пожарной охраны Гурген Цатурян рассказал следствию: «Нам не позволили сбить огонь с горевших тел. Касимова ударили, и он потерял сознание. А нас обзывали и угрожали нам».

Сотрудник милиции Юсиф Мамедов отмечал: «Когда перевернули и подожгли машину, Аламшад и Аршад были уже мертвы, а Зохраб, видимо, был еще жив. Его крики были всем слышны».

Свидетельница Пайцар Мкртчян в своих показаниях писала: «Эрнест и остальные были вооружены, этих других я не знаю, они приехали из Еревана».

Свидетельница Симузар Керимова говорила: «Они ворвались к нам в дом. Я узнала только Чоляна и еще одного по кличке Джага. Они приказали нам уйти из нашего дома. Они были вооружены и угрожали убить нас. Детей мы спрятали в подвале».

После окончания следственных действий начался судебный процесс, и Верховный суд Азербайджанской ССР вынес приговоры 19 подозреваемым, чье участие в беспорядках было доказано: пяти из них – к расстрелу, двоим – к заключению сроком на 12 и 15 лет, остальным – к различным срокам заключения. Однако в результате действий определенных кругов в Москве Судебная коллегия СССР решением от 4 июля 1969 г. заменила высшую меру наказания, определенную приговором Верховного суда Азербайджанской ССР Артюшу Асрибабяну, Альберту Данеляну и Бенику Мовсесяну, на 15 лет заключения. 19 декабря Джонрику Оганову и Ермаку Аракеляну также заменили смертную казнь 15-летним лишением свободы. Аналогичным образом Верховный Совет СССР и другие союзные органы сократили сроки заключения остальных осужденных по этому делу, даже освободив некоторых из них от дальнейшего отбытия наказания.

После того как страсти в Нагорном Карабахе утихли, первый секретарь ЦК Компартии Армении А. Е. Кочинян захотел встретиться с В. Ю. Ахундовым для обсуждения вопросов, связанных с положением в области и другими проблемами взаимоотношений между республиками. Однако Ахундов отказался от встречи под тем предлогом, что в сентябре 1967 г. едет в Румынию. Осенью того года он отдыхал в Констанце, курортном городе на берегу Черного моря. Констанца, известная своими лечебными минеральными водами и солнечными пляжами, считалась самым большим портом румынского региона Добруджа. Часть населения города состояла из турок и крымских татар.

По возвращении с отдыха Ахундов в первую очередь поинтересовался, как обстоит дело с выполнением решений бюро ЦК КП Азербайджана по поводу Нагорного Карабаха, и особенно событий в Степанакерте. Ему представили секретную информацию о положении в Нагорном Карабахе за подписью председателя КГБ Азербайджана Г. А. Алиева. Там говорилось, что с целью дестабилизации обстановки в Нагорном Карабахе определенные националистические круги имеют запасы оружия в окрестностях Еревана и планируют использовать его для запугивания лиц, возглавляющих партийные и советские органы НКАО. При допросах эмиссаров из Еревана выяснилось, что это должна быть «месть» за безразличное отношение руководства области ко многочисленным арестам в связи с событиями в Степанакерте. Ряд положений этой информации вошел в подготовленный руководством КГБ для Москвы ежегодный доклад за 1967 г., один экземпляр которого был направлен руководству республики [1002] Доклад Комитета государственной безопасности при Совете министров Азербайджанской ССР, 1967: Коллекция документов бывшего архива КГБ Азербайджанской ССР. .