Раймон Казель - Иоанн Слепой. Граф Люксембурга, король Чехии

У Филиппа был брат, Карл Алансонский, которого он очень любил и желал видеть коронованной особой. Вероятно, именно затем, чтобы приобрести для него государство, Филипп VI в 1330 г. вел переговоры с Иоанном XXII об уступке Пармы, Модены и Реджо. Хроника Виллани допускает такое предположение. Кроме того, король Франции жаждал заполучить Арльское королевство, то есть земли, что располагались между Роной, Соной, Альпами и Ломбардией, для самого себя или, если его не станет, для своего старшего сына Иоанна.

Иоанн Чешский категорически не принимал первого из этих проектов, но довольно благосклонно относился ко второму. Во всяком случае, он был готов смириться с расширением Французского королевства на восток, если взамен ему гарантируют возможность спокойно владеть своим новым ломбардским королевством. Таковы были позиции обоих королей к моменту начала переговоров. Они договорились довольно быстро: Филипп отказался от своих амбиций в отношении брата, а Иоанн — от прерогатив империи. Отказываться от чужих прав всегда легче, чем от собственных.

Договор между ними был заключен в Фонтенбло в середине января 1332 г. Прежде всего он оговаривал создание новой брачной связи между семействами. В дополнение к браку, соединившему Карла Люксембурга с младшей сестрой Филиппа VI Бланкой Валуа, предусматривалось женить наследника французского престола Иоанна на дочери чешского короля Боне. Принцу Иоанну, родившемуся 24 апреля 1319 г. в замке Ге-де-Мони на Сарте, было всего тринадцать лет. Боне исполнилось шестнадцать. Она вполне заслужила свое имя [122] По-французски bon — хороший; кстати, по-немецки ее имя звучало как Гута, что можно истолковать так же. — Примеч. пер. , если верить Гильому де Машо, хорошо ее знавшему:

Свадьбу сыграли в Мелене, одни говорят — в мае, другие — 27 июля 1332 г. Бона умрет в 1349 г., после семнадцати лет брака, за год до того, как ее муж станет королем Франции. Она произведет на свет много детей, в том числе Карла V, герцогов Людовика Анжуйского, Иоанна Беррийского — знаменитого мецената — и Филиппа Бургундского. Иоанн Люксембург обещал за дочерью приданое в сто двадцать тысяч флоринов.

За браком детей французского и чешского монархов, впрочем, крылись другие, политические статьи договора. Прежде всего заключался союз между королем Франции и графом Люксембурга: в любой войне, куда будет втянут французский король, кроме как с императором (впрочем, всегда можно было заявить, что никакого императора нет), Иоанн обещал прийти ему на помощь с отрядом в четыреста рыцарей, если борьба будет происходить в Шампани или в Вермандуа, и в триста — во всех остальных случаях.

Наконец, была особая статья, ясно показывающая, что Иоанн так и не отказался от имперских амбиций: в случае, если ему удастся добиться своего избрания в императоры или если он сумеет короновать императорской короной сына, чешский король гарантировал, что новый император не потребует обратно земель, завоеванных к тому времени королем Франции по ту сторону границ империи. Тем самым Иоанн или его сын обязались не протестовать против французской оккупации Франш-Конте, Лиона или Вивье. Это было неявным позволением Филиппу VI захватить, до получения имперской короны кем-либо из Люксембургов, столько имперских ленов, сколько он сможет. Но это также означало, что французский король признавал могущественного Люксембурга кандидатом в наследники Людовика Баварского — того самого Люксембурга, чья мощь, основанная на обширных территориальных владениях и на власти, которую даст императорский сан, могла стать опасной и для самого Валуа.

Такими были условия, на которых оба короля в конечном счете заключили союз. Иоанн Чешский надеялся, что благодаря этому получит больше свободы для маневра, чтобы либо вернуться в Италию на помощь своему сыну, который столкнулся там с многочисленными проблемами, либо поспешить в Чехию, чьим границам угрожали австрийцы. Но, вопреки его надеждам, этот самый союз с Францией втянет его в войну, которую в тот период готовил Филипп Валуа вследствие измены и побега за рубеж одного из самых знатных французских принцев — Робера д'Артуа.

Робер д'Артуа был потомком брата Людовика Святого. Его отца убили в битве при Куртре в 1302 г. После смерти его деда, сославшись на то, что артуаский обычай ничего не говорит о феодальном наследовании по праву представления, графство Артуа передали младшей сестре его отца — знаменитой Маго д'Артуа. Сегодня такой подход нас шокирует. Современники, похоже, относились к нему спокойней. При Филиппе Красивом Робер выразил протест против передачи Артуа своей тетке; получив отказ, он снова предъявил иск в 1316 году. Он возглавил баронов Артуа, поднявших мятеж против Маго и ее советника Тьерри д'Ирсона. Филипп V Длинный послал против него армию. Робер был взят в плен, и с ноября 1316-го по февраль 1317 г. содержался в парижском Шатле под сильной охраной. В 1318 г. парламент вновь отклонил его притязания на графство. Надо сказать, что Маго, как теща короля Франции, в этот период была очень влиятельна. Казалось, Робер смирился. В качестве компенсации он получил графство Бомон-ле-Роже в Нормандии. Он женился на сестре будущего Филиппа VI Жанне Валуа.

В продолжение всего царствования Карла IV он сохранял спокойствие. Однако его внимание привлек один факт: не затрудняясь тем, что артуаский и фламандский обычаи исключали наследование по праву представления, Роберт Бетюнский, граф Фландрии, в ущерб Роберту Кассельскому оставил наследство внуку, Людовику Неверскому, чей отец умер, как и отец Робера д'Артуа.

В 1328 г. Робер д'Артуа был одним из тех, кто активно способствовал возведению Филиппа Валуа на престол. Он полагал, что, коль скоро теперь король должен быть ему признателен, новый процесс имеет больше шансов завершиться успехом, чем два предыдущих. Но для поддержки своих притязаний он некстати прибегнул к помощи фальсификаторов. Он заказал им грамоты, согласно которым его дед Роберт, вступая в брак с Бланкой Бретонской, якобы передавал графство, на которое он претендовал, его отцу — Филиппу д'Артуа. Эти грамоты он предъявил судьям. Те быстро распознали фальшивку.

Дело можно было бы замять, если бы оно не стало объектом широкой гласности. Вдобавок у Робера, похоже, были враги: королева Жанна Бургундская, граф Бара, канцлер Гильом де Сент-Мор и казначей Филиппа VI Пьер Форже. Он был вспыльчив, высокомерен и сластолюбив. Король Франции преисполнился глубокого отвращения к своему зятю, унизившемуся до использования средств, не достойных французского принца. Когда внезапно умерли Маго д'Артуа и ее дочь Жанна, вдова Филиппа Длинного, Робера д'Артуа открыто обвинили в отравлении или наведении порчи. Филипп VI решил в этом разобраться. Он вызвал Робера к себе на суд пэров. Трижды: 29 сентября, 14 декабря 1331 г. и 17 февраля 1332 г. — граф Бомона-ле-Роже отказался явиться.