Льюис Зальцман - Жизнь Англии в Средние века

Помимо инструментальной музыки большой любовью пользовались песни, и хотя наши предки не были мастерами в искусстве пения на несколько голосов, чем ирландцы славились уже в XII веке, англичане считались музыкальным народом и были известны своими каролями — народными песнями, сопровождавшими танцы. Многие мелодии традиционных английских народных песен восходят к этим каролям и тем балладам, которые исполняли странствующие менестрели. Независимо от того, каковы были их музыкальные таланты, эти менестрели играли важную роль в жизни средневекового общества, ведь для деревенских жителей их визиты имели такое же значение, как для нас газеты: странствующим менестрелям оказывали радушный приём и в замках знати, и в харчевнях для бедняков, они собирали новости обо всём, что происходило в стране, и могли поведать об этом остальным, нередко менестрели придавали своим произведениям поэтическую форму, и любое значительное политическое движение оставляло по себе память в виде россыпей рифмованных строк и баллад.

На этом мы хотели бы завершить разговор об искусстве и перейти к науке Средних веков. И здесь мы прежде всего должны обратить внимание на принципиальное отличие средневекового научного знания от современного: если в наши дни любая научная теория строится, как правило, на основании экспериментальных данных и проверяется посредством новых опытов, то в прежние времена учёные практически не прибегали к экспериментам, наука опиралась исключительно на предшествующую традицию, и коль скоро какое-то положение встречалось в трудах авторитетных авторов, учёные мужи повторяли его из века в век, несмотря на то что для его опровержения достаточно было элементарной проверки. Первичным источником для большинства средневековых научных трудов служили сочинения античных авторов (прежде всего — Аристотеля), и поскольку его произведения были переведены на латынь не полностью и изобиловали неточностями, а дополнения, внесённые комментаторами, носили совершенно фантастический характер, то можно представить себе, как всё это затрудняло работу увлечённого наукой студента, искренне стремящегося к постижению истины. Таким незаурядным студентом, отличавшимся оригинальным складом ума, был Роджер Бэкон, работавший в Оксфорде во времена правления Генриха III. Изучая естественные науки, Бэкон пришёл к пониманию необходимости эксперимента, а также непосредственного обращения к трудам великих учёных, вместо того чтобы читать комментарии к ним других авторов. Бэкон всецело посвятил всю свою жизнь научной работе и истратил на это немалое состояние, но вместо награды он был брошен в тюрьму по требованию церковных властей, которые нередко ополчались против незаурядных учёных, пытавшихся развивать науку своим путём. И даже тогда, когда учёные мужи принимались описывать какие-то явления, которые они наблюдали лично, они допускали множество неточностей. Правда, в Средние века были и такие исследователи, которые отличались подлинной наблюдательностью, среди них — Джон Гаддесден, известный врач, живший в XIV веке. Его можно считать одним из лучших средневековых учёных, сочинения Гаддесдена содержат немало разумных медицинских рекомендаций. Некоторые из них он позаимствовал у древнегреческих и арабских авторов (труды которых он читал в латинском переводе), но большинство из них Гаддесден сформулировал на основании собственного врачебного опыта, и, хотя и у него можно найти немало ошибочных рассуждений и даже совершенные нелепости вроде магических формул, многие из лекарственных препаратов, которые фигурируют в предписаниях Гаддесдена, до сих пор используются как адекватные средства именно при тех заболеваниях, которые лечил с их помощью он сам. Довольно часто его снадобья представляли собой смесь многих компонентов, по большей части, увы, совершенно бесполезных — средневековые лекарства зачастую составлялись из двухтрёх десятков трав и минеральных веществ.

В медицинской науке всегда было изрядное количество шарлатанов, все мы хорошо знаем, что даже современные врачи стараются казаться более компетентными, чем они есть на самом деле, а в одной из средневековых книг, написанной специально для врачей, приводится множество советов по части того, как можно произвести на пациента и его близких впечатление многомудрого медицинского светила: например, если вы не знаете, в чём причина недуга, следует сказать пациенту, что он страдает «обструкцией печени». «Будьте уверены, слово “обструкция” вполне надёжно, потому что никто не поймёт его, а иногда бывает чрезвычайно удобно, чтобы люди не понимали сказанного вами». Помимо преднамеренного шарлатанства в средневековой медицине было немало такого, что сегодня мы бы причислили к той же самой категории, но к чему в прежние времена относились абсолютно серьёзно. Выше уже упоминалось о магических формулах, к тому же роду феноменов можно отнести веру в необычайные свойства некоторых драгоценных камней, которые советовали носить для того, чтобы избавиться или уберечься от определённых болезней. Целебные свойства приписывались, в частности, сапфиру, и потому в 1391 г. некий даритель оставил священнику часовни св. Иакова в Скарборо перстень с сапфиром «с тем, чтобы им мог воспользоваться каждый, кто пожелает употребить себе во благо целебные свойства упомянутого перстня». Другое любопытное поверье было связано с золотухой, которую в народе называли «королевской болезнью»: считалось, что это кожное заболевание может исцелить прикосновение короля, такой чудесный дар целительства был якобы ниспослан свыше Эдуарду Исповеднику и его потомкам. Поэтому, как свидетельствуют исторические источники, Эдуард I одаривал своим «прикосновением» до двухсот страдальцев за один раз, и этот обычай просуществовал вплоть до времён королевы Анны [47] Анна — английская королева из династии Стюартов, правила в 1702–1714 гг. (Примеч. ред.) .

Астрономия — наука, почти полностью заимствованная европейцами у великих арабских учёных и математиков; точнее говоря, та часть астрономии, которая сегодня называется астрологией, — обязательно входила в круг знаний средневекового медика. Астрология позволяла ему установить, исходя из сочетания небесных светил, пойдёт ли пациент на поправку; в зависимости от фаз луны и расположения звёзд медик решал, стоит ли делать пациенту кровопускание, а также, какие именно вены «отворить». Астрология служила не только медицинским целям, к ней прибегали и в тех случаях, когда хотели узнать, где нужно искать украденное добро и кто был вором. Другим средством для обнаружения воров было гадание при помощи «магического кристалла»; маг (или приглашённый им для этой цели ребёнок) пристально всматривался в хрустальный шар или отполированную поверхность клинка, пока ему не удавалось увидеть там изображение вора или место, где тот спрятал украденное. Подобные магические действия могли быть совершенно безвредными, за исключением того, что они нередко служили поводом к обвинению ни в чём не повинных людей. Были магические знания и другого рода, направленные на причинение вреда. Трудно сказать, была ли какая-то доля правды в средневековых суевериях, касавшихся колдовства, но хорошо известно, что существовали такие люди — прежде всего, немолодые женщины, — которых все считали ведьмами и которые сами тоже считали себя таковыми, искренне веря, что могут наслать на своих врагов всевозможные несчастья и даже смерть. Как бы мы ни относились к магии и колдовству, нельзя забывать, что в Средние пека наши предки верили всему этому, как верили они в то, что Дьявол может появляться среди людей и что среди них — немало грешных душ, которыми он овладел. Поэтому совершенно естественные явления очень часто объяснялись сверхъестественными причинами, а учёного, ставившего эксперименты, начинали подозревать в колдовстве и в других нечестивых действиях, что, безусловно, препятствовало осуществлению экспериментальных исследований и тормозило развитие науки.