Вячеслав Козляков - Смута в России. XVII век

А.Я. Шпаков оказался не одинок, к его сомнениям по поводу такого пространного перечня обвинений Бориса Годунова присоединился С.Ф. Платонов. Этот корифей изучения Смуты в биографической книге о Годунове, опубликованной в 1921 году, даже ставил задачу «моральной реставрации» облика Бориса, считая это «прямым долгом исторической науки». С.Ф. Платонов, споря с концепцией пушкинской трагедии «Борис Годунов», легшей в основу либретто одноименной оперы М.П. Мусоргского, подчеркивал: « Борис умирал, истомленный не борьбою с собственной совестью, на которой не лежало (по мерке того века) никаких особых грехов и преступлений, а борьбою с тяжелейшими условиями его государственной работы. Поставленный во главе правительства в эпоху сложнейшего кризиса, Борис был вынужден мирить непримиримое и соединять несочетаемое. Он умиротворял общество, взволнованное террором Грозного, и в то же время он его крепостил для государственной пользы » [14] Платонов С.Ф . Борис Годунов… С. 279. .

Итак, самым основательным «вкладом» Ивана Грозного в изменение существовавшего порядка вещей стала его тирания. « А жаловати есмя своих холопов вольны, а и казнити вольны же …», — такова была формула правления Грозного царя, отозвавшаяся в душах людей невероятным потрясением, подавившая их страхом, превратившая свободных людей в «государевых холопов», угодников и палачей [15] См. подробнее: Кобрин В.Б . Иван Грозный. М., 1989. С. 154–158. . Все это не либеральная отповедь создателю опричного порядка (хотя и она здесь уместна). Князь Андрей Курбский отвечал своему бывшему патрону из диссидентского убежища в Литве: « затворил… царство Руское, сиречь свободное естество человеческое, аки во аде твердьши » [16] См.: Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979. С. 106–118. . Жестокость Ивана Грозного поставила историков в тупик, ее настолько нельзя понять, что ей все время пытаются найти объяснение. И тогда возникает старая дилемма «о целях и средствах», начинаются рассуждения о цене побед и государственном «таланте». Да, царь Иван Васильевич не был обделен умением талантливо сформулировать свои идеи. Только вот выбор, подиктованный его нетерпеливой натурой, история отвергла очень скоро. Даже весьма одаренный ученик Ивана Грозного — царь Борис Годунов не смог справиться с доставшимся ему «хозяйством» — Московским государством. У него не было главного оружия, на котором обычно держатся тираны, повсюду ведущие войну с врагами государства — подчинение подданных «страха ради». И все стало распадаться из рук его. Превратить Москву, как хотел царь Борис Федорович, в Новый Иерусалим, — ему уже не удалось. Земное не пустило к горнему, только в московской казне памятником этой идее оставались на несколько лет золотые фигуры Христа и апостолов, пущенные в Смуту в расход для расплаты с иноплеменными «защитниками» из Швеции и «Литвы».

Смута и стала испытанием той системы правления, которая создавалась и утверждалась в предшествующие десятилетия. Поняв такую историческую преемственность с этим временем можно объяснить мотивы действий людей и весь меняющийся калейдоскоп событий, фактов, имен в конце XVI — начале XVII века. Это потом, после Смуты, захотели ностальгически вернуться ко времени «как при прежних государях бывало», забывая, что пришлось искать выход именно из этого «порядка».

1598, 21 февраля— Избрание на царство Бориса Федоровича Годунова

1598, 11 мая — 30 июня— Поход царя Бориса Годунова в Серпухов во главе войска, собранного против крымского хана Казы-гирея

1598, 3 сентября— Венчание на царство Бориса Годунова

1600— Надстройка колокольни Ивана Великого в Кремле

1600–1601— Дело о ссылке бояр Романовых

1600–1602— Посольство из Речи Посполитой во главе с канцлером Великого княжества Литовского Львом Сапегой

1601–1603— Голод и разбои в Московском государстве

1604, осень— Сбор и отправка войска для борьбы с Лжедмитрием I

1605, 13 апреля— Смерть царя Бориса Годунова, избрание на царство его сына Федора Борисовича

«проспекта» Рюриковичей на «улицу» Годунова перейти дорогу было непросто. Тот факт, что все идет к пресечению древней династии понимал не один Борис Годунов. Его столкновение с кланом Шуйских, плачевно закончившееся для этой, остававшейся нецарской ветви рода легендарного князя Рюрика, тоже имело своим основанием неразрешенный династический вопрос. По сообщениям источников, князья Шуйские, взяв в союзники митрополита, сделали попытку «развести» царя Федора с его женой Ириной Годуновой. Характер «заботы» царедворцев, мечтавших одним махом справиться с «сильным» человеком — Борисом Годуновым, не оставлял сомнений в их истинных целях. Поэтому и гнев правителя оказался силен и справедлив. В 1592 году с рождением у царской четы царевны Феодосии у династии Рюриковичей появился шанс на продолжение, но и ему не удалось сбыться. Маленькая царевна умерла через два года. В Крещенский день 6 января 1598 года страшный в своем величии вопрос о переходе власти встал перед осиротевшими подданными после смерти царя Федора Ивановича.

По представлениям той эпохи нужно было опираться на прецедент, но никакого предшествующего случая, подобного этому, никто не помнил. Поэтому правила приходилось устанавливать самим и убеждать всех, что выбран лучший из возможных путей. Главным в делах престолонаследия оказалось соблюсти преемственность с предшествующим правлением. Прямой переход власти к Борису Годунову был невозможен, и это понимали все, в том числе и он сам. Согласно «Утверженной грамоте» об избрании в цари Бориса Годунова, волею царя Федора Ивановича правительницей государства была назначена именно царица Ирина, а патриарх Иов и Борис Годунов были всего лишь душеприказчиками покойного царя: «А после себя великий государь наш царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии самодержец на всех своих великих государьствах скифетродержания Росийскаго царьствия оставль свою благоверную великую государыню нашу царицу и великую княгиню Ирину Федоровну всеа Русии; а душу свою праведную приказал отцу своему и богомолцу святейшему Иеву патриарху московскому и всеа Русии, и шурину своему царьскому, а великие государыни нашей брату, государю Борису Федоровичю» [17] Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией императорской Академии наук (далее — ААЭ). СПб., 1836. Т. 2. № 7. С. 19. . Пока существовала хотя бы гипотетическая возможность правления оставшейся вдовствующей царицы Ирины Федоровны, такой поворот событий тоже нельзя было игнорировать. Поэтому к ней первой и обратились. «Пискаревский летописец» свидетельствует, что она «прияша власть скипетра Московского государьства» по «благословенью и моленью» патриарха Иова и всего Освященного собора, а также по «челобитью Руския державы Московского государьства бояр и окольничих, и дворян и всяких чинов людей и всего православного християнства». Суть этого обращения с челобитной к царице Ирине Федоровне объясняется тем, что на нее легла ответственность мирной передачи власти следующему русскому самодержцу. Власть передавалась ей «на малое время, покамест Бог царьство строит от всех мятежей и царя даст. И кресть ей целоваша вся земля Расийского государства».