Юлия Андреева - Мадонна с револьвером

Решили бежать каждый в свою сторону, так как полиция будет искать молодую пару с грудным младенцем на руках. В результате Морозов отправился в деревню Стошки, где и был вскоре арестован, а Ольга с ребёнком сумела добраться до Женевы.

В мае, оставив дочку своим знакомым, Ольга возвратилась в Санкт-Петербург, дабы освободить мужа. Она снова проживала по чужим документом, сначала как Ольга Дорошенко, затем как Мария Святская. Под этим именем она и была, в конце концов, арестована в Москве.

Ольгу приговорили к ссылке в Тобольскую губернию, к тому времени её дочка умерла от менингита. В ссылке Ольга вышла замуж во второй раз за Ивана Спиридоновича Джабадари, после освобождения уехала вместе с ним в Грузию.

Политикой больше не занималась, детей не было. Умерла в Тифлисе. Похоронена на Кукийском кладбище им. Св. Нины.

Родилась в 1859 году в городе Николаев Херсонской губернии, в богатой еврейской семье. Отец экспортировал хлеб, дед по материнской линии был подрядчиком по строительству кораблей.

Семья была большая и дружная, но Фани общалась только с родственниками и их многочисленными детьми. Единственным развлечением девушки было вышивание и изготовление тряпичных и бумажных цветов. Она умела читать и писать на русском, еврейском, немецком языках, кроме того, знала четыре правила арифметики. Читать было неинтересно, так как в её распоряжении имелись одни только учебники. Первые художественные книги, которые она получила для личного прочтения, были «Тайны Мадридского двора» и «Граф Монте-Кристо», которые произвели на юную барышню огромное впечатление.

Неудивительно, что умненькая и шустрая девочка хотела получить более серьёзное образование, а то и профессию, нежели то, чему её могли и, главное, хотели научить дома. Поэтому она договорилась со своими родственницами Ф. Н. Левандовской (по мужу Лянда), В. Н. Левандовской (по мужу Белоконской) и С. Л. Чудновским [80] Соломон Лазаревич Чудновский — участник российского революционного движения, общественный деятель, этнограф, экономист, мемуарист. , участвовавшими в народническом движении, чтобы те её учили и просвещали, дабы она могла подготовиться к экзаменам за курс гимназии и поступить на медицинские курсы в Петербурге.

Учителя приносили книги И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского. Они же готовили её к вступлению в какую-нибудь молодёжную организацию. Так, в 1876 году Фани свели с народниками Савелием Златопольским [81] Савелий Соломонович (Шлемович) Златопольский — русский революционер, член Исполнительного комитета партии «Народная воля». и Соломоном Виттен-бергом, которые подучили её сбежать из дому вместе с сестрой Христиной Гринберг [82] Христина Григорьевна Гринберг — русская революционерка, народница, член партии «Народная воля». .

Сёстры отправились в Одессу где свели знакомство с кружком революционера-народника И. Ковальского. Чтобы заработать себе на хлеб, девушки отправились подмастерьями в сапожную мастерскую — а на что они ещё годились без образования и опыта работы? Денег хватало лишь на оплату квартиры, хлеб и чай, обед они могли себе позволить лишь раз в неделю.

Меж тем их нового друга Ковальского арестовали и приговорили к смерти. Выйдя из здания суда, юные башмачницы приняли участие в демонстрации протеста. Неудивительно, что полиция тут же заинтересовалась девушками, в их квартире был произведён обыск, который, правда, ни к чему не привёл. Революционеры пока ещё ничего не поручали сестричкам. Впрочем, начиная с 1879 года девушкам доверили переписываться с политическими заключёнными.

Когда тюремщики просматривают письма, адресованные заключённым, первым делом смотрят, от кого письмо, — а тут пишут не революционерки, а девушки с кристально чистой биографией, да и в письмах сплошные амуры. Понятное дело, что сёстры пользовались шифром.

Меж тем девочек отправили работать на канатный завод, там же они занимались агитацией. Денег на прожитье почти не было, так что в свободное от агитации время они занимались сапожным делом — вот уж кого никак не назвать белоручками. Тем не менее, работа на канатном заводе была явно не для сестричек, поэтому в конце концов им было разрешено попытать счастья в частной лечебнице, где требовались помощницы фельдшерицы. Но устроилась только Фани. Ей выделили комнатку при больнице, туда же по поручению исполкома девушка приносила запрещённую литературу и выполняла функцию связного между пациентами и революционерами.

Но теперь ей было этого мало. Поэтому в 1880 году, во время встречи с членами Исполкома «Народной воли», Фани заявила, что готова принять участие в организации покушения на царя. Должно быть, на встрече присутствовал предатель, потому что сразу после этого у Фани был произведён обыск, саму её допрашивали жандармы, но ничего предосудительного снова обнаружено не было. Литературу она уже всю раздала, ей можно было предъявить только её же устное заявление — но мало ли что не сболтнёшь по молодости, по глупости?!

Фани освободили под подписку о невыезде, но сразу после этого девушка уехала из Одессы и перебралась в Санкт-Петербург. Исполнительный комитет счёл необходимым исполнить желание Фани и отправить её в самую гущу событий. Так Фани Морейнис оказалась в одной квартире с Н. Кибальчичем [83] Николай Иванович Кибальчич — русский революционер, народоволец, изобретатель, участник покушения на Александра II. и А. Якимовой, где изготавливали бомбы и реально готовилось покушение на самодержца.

Когда же император погиб, Фани была отправлена обратно в Одессу с чемоданом нелегальной литературы. Её арестовали на явочной квартире вместе с членом ИК М. Р. Лангансом [84] Мартын Рудольфович Ланганс — революционный деятель России, член Исполнительного комитета партии «Народная воля». и А. В. Якимовой. Несколько месяцев она провела в николаевской тюрьме, после чего её препроводили в Одессу, где ещё несколько месяцев Фани Морейнис допрашивал военный прокурор генерал В. С. Стрельников [85] Василий Степанович Стрельников — русский военный юрист, прокурор Киевского военно-окружного суда, генерал-майор русской армии. , впоследствии казнённый народовольцами. Теперь девушку поместили в одиночную камеру тюремного замка, где она сидела до начала 1883 года и чуть не сошла с ума от одиночества. Только после того как она отказалась от пищи, её перевели в общую камеру.

В результате Фани получила четыре года каторжных работ на реке Каре. После отбытия наказания она вышла на поселение в Чите, где сочеталась законным браком с окружным врачом Владимиром Михайловичем Муратовым [86] Владимир Михайлович Муратов — выходец из семьи сельского дьячка, выпускник медицинского факультета Московского университета, В 1892 году был назначен на пост главного врача курорта в селе Горячинское на берегу Байкала. Превратил Горячинск в один из лучших курортов Сибири того времени. . Когда мужа отправили на работу в село Горячинское, Фани поехала с ним. С тех пор Фани не участвовала в работе революционных кружков и внешне охладела к политике, но это именно она все последующие годы прятала у себя беглых ссыльных, студентов, служащих-железнодорожников, хранила нелегальную литературу.