Владимир Фромер - Солнце в крови. Том второй

Умер он в 1990 году в своей постели.

После освобождения из тюрьмы Флатто-Шарон еще два месяца прожил в Милане под домашним арестом.

Как ему удалось бежать? Он сам об этом охотно рассказал:

«В тюрьме меня каждый день посещал миланский раввин, настоящий цадик [8] Цадик — праведник; духовный наставник у хасидов. . Мы подружились. Однажды, когда я уже жил не в тюрьме, а под надзором, он сказал мне: „Шмуэль, я думаю, что ты скоро увидишь жену и ребенка“. Я задрожал, а он улыбнулся и продолжил, как бы не замечая моего волнения: „Через неделю я устраиваю бар-мицву [9] Бар-мицва (букв. «сын заповеди») — празднование совершеннолетия еврейского мальчика: когда ему исполняется 13 лет и один день, считается, что с этого дня он обязан исполнять все предписания (заповеди) иудаизма. своему сыну, чтоб он был здоров до 120-ти лет. Пятьсот евреев окажут мне честь своим присутствием. Будут там люди мудрые и богатые. У тебя ведь еврейская голова, Шмуэль. Ты меня понял?“

Все было так, как сказал рабби. Двенадцать человек участвовали в организации моего побега. К швейцарской границе мы ехали тремя машинами. Я, преобразившийся в дымчатого блондина в солнечных очках, находился в третьей. Мне стало немного не по себе, когда машины подъехали к контрольному пограничному пункту, хоть я и знал, что итальянцы очень любят деньги. Два пограничника заглянули в мою машину, но лишь для того, чтобы сказать: „Грациа, синьор!“

В цюрихском аэропорту мой миланский друг прошептал: „Шмуэль, ты идешь через вон тот проход прямо в самолет. Все устроено“.

Там стоял швейцарский офицер и у всех проверял документы. Проходя мимо него, я пристально посмотрел ему в глаза. Он улыбнулся и поднял руку в знак приветствия.

Вся эта история обошлась мне в четверть миллиона долларов».

Французы не только требовали выдачи Флатто-Шарона, дабы этот незаурядный мошенник понес заслуженное наказание. Они пытались добиться через израильские судебные инстанции конфискации его имущества. Потерпевшая сторона доказывала, что Флатто-Шарон, действуя через подставных лиц и фиктивные фирмы, сумел хитросплетениями различных махинаций перевести более двухсот миллионов долларов в Израиль и в швейцарские банки.

Мы не можем утверждать, что израильская юстиция горой встала на его защиту и отправила восвояси тех, кто взывал к правосудию. В 1977 году угроза выдачи Флатто-Шарона Франции была вполне реальной. По просьбе министра юстиции Шмуэля Тамира, юрист Бернзон и профессор международного права Теллер тщательно изучили это дело и пришли к выводу, что Флатто-Шарон подлежит выдаче французским властям.

Но затянувшаяся было тучами счастливая звезда Флатто-Шарона вновь засияла радующим глаз блеском.

В мае 1977 года Шмуэль Флатто-Шарон стал членом Кнессета и с вершины израильского Капитолия с усмешкой взирал на жалкие потуги своих врагов. Тем не менее, в 1979 году государство возбудило против него судебное дело. Достойному депутату предъявили обвинение в подкупе избирателей в ходе предвыборной кампании. Министр юстиции Моше Нисим принял Соломоново решение: «Французы могут подождать, — сказал он. — Мы не выдадим Флатто-Шарона до тех пор, пока не закончится его судебный процесс в Израиле».

А процесс тянулся, как жевательная резинка, и завершился лишь в 1984 году. К тому времени Моше Нисим давно не был карающим мечом израильского правосудия, а его преемник и слышать не желал ни о Флатто-Шароне, ни о его деле.

Самуэль Шаевич, бывший узник нацистского концлагеря, появился в мире большого бизнеса в 1968 году без гроша в кармане. Используя бреши во французской банковской системе, он стремительнее, чем первый Ротшильд, сколотил многомиллионное состояние. Простота, с которой он этого добился, вполне может считаться гениальной.

Вначале была компания. Неважно, какая. Просто Флатто-Шарон создал компанию, скажем, по получению солнечной энергии из арктического льда. Потом через подставное лицо оформил вторую компанию. Для непосвященных две эти компании не имели между собой ничего общего.

Первая из них приобретала земельный участок за миллион долларов и «продавала» его второй, но уже за шесть миллионов. Формально вторая компания становилась обладательницей земельной собственности на сумму в шесть миллионов долларов.

Теперь вторая компания могла обратиться в банк и получить ипотечную ссуду в размере 80 процентов от стоимости принадлежащего ей недвижимого имущества. 80 процентов от шести миллионов составляют 4,8 миллиона долларов. Именно такую сумму положил Флатто-Шарон в свой карман.

Десятки подобных компаний, созданных новоявленным Чичиковым, функционировали как по законам небесной механики.

Компании покупали, продавали и брали ссуды. Брали ссуды, покупали и продавали. Часто один земельный участок перепродавался сразу нескольким компаниям. Их владельцы в лице Флатто-Шарона не были в претензии. Взяв деньги в одном банке, Флатто-Шарон выплачивал проценты в другом, где правление, восхищенное добросовестностью клиента, тут же выдавало ему три новых ссуды.

Созданная Флатто-Шароном фиктивная деловая империя разбухала, охватывая своими щупальцами все новые банки и фирмы. Крупнейшей жертвой этих махинаций стала французская страховая компания «Ле патронель». Флатто-Шарон остался ей должен 400 миллионов франков, т. е. 50 миллионов долларов. Когда стало ясно, что этих денег «Ле патронель» не увидать до пришествия мессии, компания обанкротилась, а ее директора хватил удар.

Все это было слишком красиво, чтобы могло длиться долго.

В 1974 году Флатто-Шарон, реализовавший гениальную идею, почувствовал, что дальнейшее доение лопоухих французов становится слишком опасным занятием.

Тогда и появился в Израиле репатриант-миллионер, преисполненный патриотического рвения.

Большинством своих неприятностей на вновь обретенной родине Флатто-Шарон обязан своему шурину Жаку Асулину. Семейный конфликт, как это чаще всего бывает, возник из-за денег.

Щеголеватый, неглупый, циничный Жак Асулин, способный (в молодости) на теплые чувства и бескорыстие, со временем избавился от этих слабостей, заменив их высокомерным равнодушием. 15 лет Жак проработал у зятя и вошел во вкус рассеянной богемной жизни.

В 1983 году он приехал в Израиль, поселился у сестры на вилле в Савьоне и зажил комфортабельной жизнью, к которой давно привык. Сначала все шло хорошо. Из любви к жене Флатто-Шарон терпел развязные манеры родственника. Когда же терпение лопнуло, снял шурину виллу по соседству за 1600 долларов в месяц. На карманные расходы Жак получал ежемесячно 4–5 тысяч долларов.