Александр Сидоров - В ожидании Апокалипсиса. Франкское общество в эпоху Каролингов, VIII–X века

Буква «Т» схематически отражала три главных водных артерии, известных писателям древнего мира: Средиземное море (ножка буквы «Т»), Черное море вместе с Доном (левая половинка перекладины) и Нил (правая половинка перекладины). Предполагалось, что в центре обитаемого мира находится Иерусалим. Но на сохранившихся каролингских «0-Т»-образных картах его еще нет.

Вероятно, так или очень близко к тому выглядела карта, искусно изображенная на столе, который находился в личных покоях Карла Великого. По сообщению Эйнхарда, она была исполнена в виде трех кругов и отличалась тщательной прорисовкой деталей. У императора франков было еще два «географических» стола — квадратный с планом Константинополя и круглый с планом Рима. К сожалению, мы никогда не узнаем, где и как были расставлены эти предметы мебели, но то, что они все вместе оказались у Карла, конечно, не являлось случайностью. Изображение круга земного, дополненное изображением двух имперских столиц, предельно наглядно указывало посетителям Аахена на то, каким образом Каролинги представляли себе смысл и значение собственной империи. Но для практического применения такие карты не годились.

«О-Т»-образная карта не обязательно была круглой. Земной мир, окруженный океаном, мог изображаться и в виде квадрата при сохранении общепринятой внутренней организации пространства. Именно таким его запечатлел в IX в. безымянный санкт-галленский монах на полях рукописи «Истории против язычников». Подобное графическое решение вовсе не было ни случайностью, ни прихотью, ни сознательной фрондой. Оно также восходило к библейской традиции (например, к Евангелию от Матфея и некоторым псалмам), согласно которой земное пространство очерчено четырьмя сторонами света. Именно об этом сообщает своим читателям Рабан Мавр, посвятивший проблеме «квадратуры круга» отдельную главу в трактате «О вселенной». Любопытно, что Рабан, один из наиболее авторитетных каролингских эрудитов, апеллирует при этом к визуальному опыту: «Форму Земли Писание называет округлой потому, что наблюдающим ее край всегда видится круг, который греки называют горизонтом. Но [Писание] также говорит, что она сформирована четырьмя сторонами [света], а квадрат обозначают четыре стороны с четырьмя углами, которые содержатся внутри упомянутого круга земель. Потому что если ты проведешь по одной прямой линии с восточной стороны к южной и северной и равным образом с западной стороны протянешь по одной прямой линии к упомянутым сторонам, то есть к южной и северной, то ты получишь земной квадрат внутри упомянутого круга… И потому правильно Священное Писание облик земли и кругом называет, и говорит, что она ограничена четырьмя сторонами». Из этого комментария следует еще одна важная вещь: квадрат имеет подчиненное положение по отношению к кругу. И если второй традиционно символизировал вечность, то первый явно напоминал о преходящем. Не о неизбежном ли завершении земного бытия размышлял санкт-галленский монах в тот момент, когда выводил незамысловатый рисунок на полях «Истории» Орозия?

«О-Т»-образные карты абсолютно доминировали в каролингскую эпоху, но были не единственными. Во второй половине VIII в. монах и богослов Беат Лиебанский написал трактат «Толкование на Апокалипсис» и снабдил его собственной картой мира, в которой попытался объединить идеи Исидора и Макробия, а по сути — элементы христианской и античной традиции. В основу он положил «О-Т»-образную модель, однако представил ойкумену в виде единого массива суши, не до конца разделенного морями и реками. При всей схематичности изображение было относительно подробным, на нем присутствовали Аравия, Персия, Испания, Британские острова, а также Иерусалим и другие города и страны, где проповедовали апостолы. Вдобавок на востоке Беат поместил Эдем с вытекающими из него реками Эвфрат, Тигр, Тихон и Фисон, как это описано к Книге Бытия. А в южной части изобразил неведомый континент, населенный антиподами.

К сожалению, до наших дней не дошло ни одной собственно каролингской рукописи «Толкования» с Беатовой картой. Однако последующая традиция позволяет достаточно точно представить, как она выглядела изначально (самой близкой к оригиналу считается карта, датированная 1086 г. и хранящаяся сегодня в библиотеке кафедрального собора Бурго-де-Осма). Известно также, что Беат принимал участие в различных синодах франкской церкви, включая очень представительный синод 794 г. во Франкфурте. Поэтому вполне вероятно, что высокопоставленные каролингские священнослужители были хорошо знакомы с его идеями.

Наконец, в библиотеке городка Альби на юге Франции уцелела совершенно оригинальная карта мира, непохожая ни на «О-Т»-образную схему Исидора, ни на модель Беата. Небольшой рисунок помещен в географический сборник, составленный в начале VIII в. из фрагментов произведений Юлия Гонория, Орозия, Исидора и некоторых других раннехристианских писателей. Альбийская карта упоминает Индию, Персию и Мидийское царство, но сосредоточена главным образом на регионе Средиземноморья. По сути, перед нами упрощенная, но довольно точная схема Поздней Римской империи с указанием провинций, некоторых рек (Рейн, Рона, Нил), морей (Черное, Каспийское, Красное), островов (Корсика, Сардиния, Сицилия, Кипр и Крит) и городов (Рим, Равенна, Иерусалим, Александрия, Карфаген и Афины). По мнению ученых, Альбийская карта — самая ранняя из средневековых, — передает позднеримскую картографическую традицию, которая еще какое-то время продолжала жить на окраинах франкского мира, но, в отличие от текстов, в целом оставалась невостребованной и постепенно исчезала.

Теологическая картография франков никак не соприкасалась с эмпирическим опытом освоения пространства. В каролингских хрониках, полиптиках, королевских дипломах сохранилось огромное количество описаний самых разных географических локаций — от целых провинций до отдельных хуторов. Причем все они предельно конкретны, ведь речь шла о границах власти и материальных ресурсах. По сообщению Нитхарда, в 838 г. император Людовик выделил подрастающему Карлу Лысому «часть империи, обозначенную следующими границами: вся Фрисландия от моря у границ Саксонии до границ Рипуарии и от границ Рипуарии графства Моилла, Хеттра, Хаммолант, Маасгау; затем область между Маасом и Сеной до Бургундии, вместе с областью Верден; и у границ Бургундии графства Туль, Орнуа, Беденсер, Блезуа, Петруа, оба Бара, Бриенн, Труа, Оксер, Санс, Гатинуа, Мелён, Этамп, Шартр и Париж; затем вдоль Сены вплоть до океана и по морю до Фрисландии: все епископства, аббатства, графства, земли королевского фиска и всю страну внутри обозначенных границ, со всем, что находилось на этой территории». Но такого рода описания никогда не сопровождались хоть какими-то картами, планами или схемами. Это означает, что франки попросту не нуждались в наглядных материалах. Они свободно ориентировались в пространстве посредством слова.