Наталья Сивкина - Последний конфликт в независимой Греции: Союзническая война 220–217 гг. до н. э.

Учитывая опыт Коринфских лиг, Ф. Уолбэнк [223]считает, что снабжением войска и в союзе 224 г. ведал синедрион, хотя источники на это лишь намекают. Полибий (V, 1) сообщает, что Филипп V в 218 году, нуждаясь в съестных припасах и деньгах для войска, созвал ахейцев на собрание, где потребовал от них то, что ему было необходимо. Однако в Эгии, где Филипп поставил вопрос о провианте, произошло не общесоюзное собрание, а всеахейское. Поэтому Филипп требовал снабжать его армию у того участника союза, в данном случае — у ахейцев, которому помогало союзное войско. Интерпретация этого свидетельства показывает, что в договоре лиги 224 г. могло существовать следующее условие: за содержание войска должен был отвечать тот участник лиги, который нуждался в помощи союзников.

Во время военных действий на вражеской территории содержание войска шло обычно двумя путями: либо за счет закупок, более или менее принудительных, у местного населения, либо посредством грабежа вражеской территории [224]. Полибий упоминает, например, приказ Филиппа отмерить войску содержание на тридцать дней из того хлеба, который был перед тем захвачен в Фойтиях, где были огромные склады зерна (Polyb., IV, 63, 10). Вероятно, оно было запасено от предыдущего урожая [225], так как царь возвратился в Македонию в июле (Polyb., IV, 66, 7). Кроме того, историк упоминает фуражиров (IV, 73, 4).

В условиях боевых действий, когда не было ни возможности, ни целесообразности тратить время на созыв совета союзников, синедрион не мог отвечать за снабжение военных контингентов; этот вопрос относился к компетенции командующего. Поэтому логичнее придерживаться гипотезы, приведенной выше, что синедрион, имея контролирующие функции, мог затрагивать и общие вопросы, связанные со снабжением союзной армии. Однако впрямую в их обязанности эта задача в конце III в. едва ли входила.

Также сомнительно, что синедрион лиги определял размеры воинских контингентов, как предполагал К. Белох [226]. В союзах 338 и 302 гг. эта обязанность лежала на гегемоне. Именно он решал, была ли необходимость в призыве войска из греческих государств и в каком размере должны быть поставлены контингенты.

Для подсчета греческих сил немецкий исследователь В. Шван использовал надпись 338 г., которая содержит указание на количество делегатов в синедрионе (SVA, III, 403, Iб). Сохранилось несколько фрагментов: на второй строке — [-- θεσ]σαλων: Δ, на пятой строке — [-- Σαμοθράικων καί] θασίων: II, на шестой — Άμβρακιωτ[ών: 1(?)], на восьмой — Φωκέων: III: Локрсии: III, на десятой — [-- καί 'Λγ]ραίων καί Δολόττων: II, на двенадцатой — [-- Ζακύνθο]υ καί Κεφαληνία?: III.

Опираясь на этот источник, В. Шван пришел к заключению, что знаки после названия государств обозначают количество голосов: I — 1 голос, II — 2 голоса, III — 3 голоса, Δ — 10 голосов, П/Г/ — 5 голосов [227]. Количество голосов зависело от численности контингентов, выставляемых полисом, поэтому автор, пользуясь также данными К. Белоха, принял во внимание примерную численность населения государств, размеры территории и т. п. и пришел к выводу, что 1 голос соответствовал 1 тысяче гоплитов, 1 триера приравнивалась к 100 гоплитам, а 1 всадник — к 4 гоплитам, как это было в Пелопоннеском союзе в 377 г. [228]

Как уже указывалось выше, большая часть надписи утеряна, поэтому предположения В. Швана можно принять как гипотезу с возможной погрешностью в 10–15% [229]. Согласно его подсчетам, греки должны были выставить 36.000 гоплитов. Тот факт, что в поход с Александром ушли не столь значительные силы [230], объясняется несколькими причинами. Во-первых, большое войско требовало крупных затрат. Армия Александра начинает расти после захвата персидской казны; первоначально же средств на содержание больших сил не было. По этой же причине Александр предпочел использовать союзные войска, а не наемников, содержание которых обходилось дороже [231]. Последнее утверждение ближе к истине, если вспомнить, чем располагал Александр, начиная свой Восточный поход. Согласно Арриану, после смерти Филиппа II в казне не было и 60 талантов, зато долг составлял 500 талантов, Александр же занял еще 800 талантов и отправился в поход (VII, 9, 6). Плутарх приводит цифры из книг Аристобула, Дурида, Онесикрита: Александр имел 70 талантов, занял еще 200, а продовольствия он имел лишь на 30 дней (Plut. Alex., 15). Во-вторых, не лишено основания и утверждение о том, что союзные контингенты служили для Александра скорее залогом спокойствия греческих государств, чем реальной боевой силой [232]. Таким образом, можно констатировать, что процедура созыва союзных войск в 338 г. была разработана до мельчайших деталей. Однако в силу сложившихся обстоятельств македонские цари не стремились воспользоваться ею в полной мере.

В лиге 302 г. ситуация была сложнее. Деметрий в ходе борьбы диадохов высадился в Греции и начал отвоевывать города Пелопоннеса. Можно предположить, что все полисы, перешедшие в ходе военных действий на его сторону, стали участниками нового Коринфского союза, но с уверенностью говорить об этом невозможно. Однако, поскольку вероятность участия этих городов в лиге достаточно велика, следует их перечислить. Это Афины (Diod., XX, 45; Plut. Demet., VIII, X; ISE, 7, 4), Мегары (Diod., XX, 46, 3; Plut. Demet., IX), Халкида на Эвбее (Diod., XX, 100, 6), Сикион (Diod., XX, 102, 2; Plut. Demet., XXV), Коринф (Diod., XX, 103, 2–3, Plut. Demet., XXV), Аркадия (Diod., XX, 103, 5; Plut. Demet., XXV), Аргос (Plut. Demet., XXV), города на Акта (Plut. Demet., XXV), Беотия (Diod., XX, 100, 6; Plut. Demet., XXIII), Этолия (Diod., XX, 100, 6).

Города — участники альянса, как и в союзе 338 г. (Just., IX, 5, 4), должны были поставлять военные контингенты в союзное войско (SVA, III, 446, v. 95 sqq.). Нам даже известно, что в договоре 302 г. предусматривался штраф, который должны были платить полисы за отсутствующих по неуважительной причине воинов — от 10 до 50 драхм в день в зависимости от рода войск (SVA, III, 446, v. 95 sqq.). О подобном условии в договоре Филиппа II ничего неизвестно. Конечно, можно допустить, что в нем подобная угроза в адрес уклонившихся от службы присутствовала, учитывая, что Филипп, разбив греков при Херонее, диктовал условия военного союза с позиции силы. Однако не следует забывать, что война с Персией была для многих выгодным предприятием, поэтому необходимости угрожать не было: желающих участвовать в походе было достаточно.

Полиоркет получил от греческих союзников войско (Diod., XX, 110, 4; SVA, III, 446, v. 95 sqq.). По словам Диодора (XX, 110, 4), в его рядах шло 25.000 воинов из эллинских полисов. Цифра довольно внушительная, так как она не включала наемников и различный сброд, сбежавшийся к Полиоркету ради грабежа. Часть этого войска переправилась затем с ним в Азию для участия в битве при Ипсе (Diod., XX, II1, 1–3; IG, II2, 657, v. 16–26). Если воспользоваться данными В. Швана, то можно подсчитать, что в 302 г. перечисленные выше государства могли предоставить — если исключить из их числа полисы, которые должны были поставлять корабли — 28.000 воинов [233]. Полученная цифра несколько больше, чем указанна у Диодора (XX, 110, 4), но это и неудивительно, ведь подсчеты В. Швана относились к союзу 338 г., и их нельзя считать абсолютно точными. Кроме того, не все из перечисленных нами государств могли входить в союз Деметрия. Следует, например, отметить Фессалию: скорее всего, она не была участницей лиги 302 г., так как после собрания синедров на Истме и заключения союза началась кампания по ее завоеванию.