Фёдор Коммиссаржевский - История костюма

На картине Джованни Беллини изображен венецианец XV века в городском платье. На завитых волосах — красный берет с пером; камзол, облегающий корпус, доходит до талии; он — из розового шелка с вырезом спереди на груди; ниже выреза вставка желтого шелка; очень длинные, широкие рукава с разрезами на плечах; из-под этих рукавов видны зеленые рукава нижней, облегающей одежды — gavardina. Левая нога, по венецианскому обычаю, в продольно-полосатом (черное — белое) трико, правая — голая. Зимой знатные венецианцы XV века носили фетровые шляпы с поднятыми кверху и разрезанными спереди полями, плащи белого драпа с двумя отверстиями вместо рукавов и трико на ногах с мешком, пристегнутым спереди и закрывающим половые органы; иногда этот мешок, судя по изображениям, имел противный вид: выкраивался по форме половых органов и обрисовывал их, как перчатка.

На фреске Пинтуриккьо (конец XIV века) изображен юноша в большой круглой шляпе с высоко поднятыми полями; шляпа эта перевязана узким шарфом, завязанным под подбородком; короткий (до талии) облегающий камзол с острым широким вырезом на груди позволяет видеть декольтированный нижний камзол. Рукава до локтя с двумя буфами, ниже локтя видны облегающие рукава нижнего платья; шпага с крестообразным эфесом; трико; черные туфли.

Итальянские женщины начиная с XIII века носили распущенные волосы или длинные косы. Головные покрывала откидывались назад, чтобы были видны волосы. В XIV веке они искусно соединяли распущенные волосы с косами. Иногда они перекидывали косы вперед и скрепляли их на груди особым украшением. Образцы такой прически можно встретить на картинах Ботичелли: «Аллегория весны», «Рождение Венеры» и на его же портрете любовницы Джулиано Медичи — «Bella Simonetta», красоту которой воспел в восторженных стихах Полициано. Многие искусно переплетали волосы золотыми шнурами и пестрыми лентами или украшали их жемчугом, драгоценными каменьями и всевозможными ювелирными изделиями. Все такие прически чрезвычайно живописны и в то же время просты. Итальянки относятся ко всяким новшествам с большим предубеждением и обнаруживают во всем большой вкус.

Во второй половине XV века нелепость и причудливость в области моды доходит в Европе до небывалых размеров. — Платья становятся еще у́же, молодые люди затягиваются как женщины, камзолы и плащи укорачиваются донельзя; остроконечные башмаки заменяются сначала короткими, затем широкими, тупыми; шлейфы становятся еще длиннее, появляются платья с разрезами. Сначала мужчины и женщины разрезают рукава у локтя и плеча, затем начинают разрезать панталоны и даже башмаки, что дает наконец франтам возможность вздохнуть свободно, потому что костюм становится несколько шире. Но узкая талия остается еще долгое время идеалом всех дам и молодых мужчин, которые носят даже особые наплечники на вате, чтобы плечи казались шире, а талия у́же; наплечники эти были известны в Бургундии под именем mahoîtres.

Большой вырез на мужских костюмах привел к необходимости выпускать рубашку поверх ворота камзола или лифа, чтобы несколько прикрыть наготу. Затем наружную часть рубашки стали тщательно гофрировать и вышивать, а со временем к ней приделали обшивку, которая впоследствии превратилась в брыжи и, наконец, в воротник.

В Нюрнберге магистрат запретил носить гофрированные рубашки, вследствие их дороговизны. Но это запрещение обыкновенно обходили: рубашки отделывались вышивкой, позументами и т. п., что стоило нисколько не дешевле. Тогда магистрату пришлось издать особое постановление, согласно которому каждая рубашка должна была стоить не дороже 6 фунтов, а каждая косынка не более 3 фунтов. И в других странах городские управления нередко восставали против разных «постыдных обычаев и привычек», но все это обыкновенно ничем не кончалось, благодаря неистовой погоне за модой.

Вообще, костюмы конца XV века отличаются пестротой и нелепостью. В одной только Италии, где художники влияли на моды, костюмы, несмотря на некоторые эксцентричности, были если не всегда удобны, то, по крайней мере, изящны.

Конец XV века и XVI век отмечены в истории культуры как время величайших открытий, расцвета искусства, пробуждения человеческой мысли и творчества, спавших под спудом суеверий средних веков со дня гибели эллинов. Стремление к освобождению из средневековых оков заметно и в костюме. Итальянские изящные моды влияют на Францию, и здесь одеваются до наступления эпохи испанского влияния удобно и красиво. В реформатской Германии создается новая форма одежды, «одежда германского Возрождения», сначала — пестрая, богатая, просторная, но тяжелая, образцом которой может служить костюм ландскнехтов, вольнонаемных солдат, призванных императором Максимилианом, а позднее, под влиянием проповедей протестантских пасторов, — темная, облегающая, стыдливо скрывающая все формы тела. Некоторое время почти весь цивилизованный мир следует немецкой моде, но в начале XVI века, с возвышением Испании, многие стали одеваться на испанский лад, а во второй половине XVI века испанскую одежду, хотя и с разными видоизменениями, носит уже вся Европа. Придворные и знать носили ее до первого десятилетия XVII века.

Костюм ландскнехтов, иначе говоря, костюм германского Возрождения, отличался многочисленными разрезами. Их делали на платье везде, где только возможно. Разрезы были поперечные, диагональные, прямые, волнистые, располагались в виде звезд, цветов, розеток и вообще пересекали костюм по всем направлениям так, что казалось непонятным, как он мог держаться. Сквозь эти разрезы проглядывала сорочка или нижнее платье другого цвета. В общем, такие костюмы производили живописное впечатление, главным образом благодаря пестроте разрезов. Пестроту ландскнехты любили не меньше, чем спиртные напитки. Излюбленной одеждой их был mipartitum, у которого нередко перед отличался по цвету от спины, рукава от панталон, верхняя часть панталон от нижней и т. д.; а иногда какая-нибудь половина делалась сверху донизу одного цвета, а другая, напротив, поражала пестротой. Башмаки тоже украшались разрезами и поэтому напоминали медвежьи лапы. Икры плотно обтягивались гамашами в виде чулок. Поверх обыкновенных панталон надевались испещренные разрезами короткие верхние панталоны, представлявшие пышную массу лент и употреблявшиеся исключительно ради красоты. Пышные повязки надевались немного ниже колен там, где панталоны сходились с чулками. Короткий камзол, соединенный с панталонами особой шнуровкой, подпоясывался кушаком, к которому привешивался слева широкий меч в ножнах, а справа кинжал. Если камзол делался без рукавов, то их заменяли пышные шарообразные рукава рубашки; кроме того, рубашка выступала на груди в виде пестрой обшивки или брыжей. Если камзол делался с рукавами, то последние всегда достигали огромных размеров и поражали обилием разрезов и перехватов. Коротко остриженные волосы покрывались сеткой, которую до этого времени носили только женщины, а на затылок надевался берет, обильно украшенный страусовыми или петушиными перьями. Так как берет обыкновенно лихо заламывался набекрень, то сетка придерживала его. Берет нередко украшался разными цепочками, монетами, медальонами или чудотворным образом, игравшим роль талисмана, так как ландскнехты были очень суеверны. Все это вместе взятое придавало ландскнехтам чрезвычайно оригинальный, фантастический и воинственный характер, который еще подчеркивался тем, что каждый ландскнехт держал в руке знамя, состоявшее из пестрого платка, прикрепленного к короткому древку. Так изображали ландскнехтов Якоб Калленберг, Фейерабенд и другие граверы. Ландскнехты не употребляли копья: оно считалось привилегией рыцарей. Они были вооружены алебардами, пиками и особыми ружьями — Hackenbüchsen, получившими свое название от рогатки (Hacken), на которую клался ствол во время прицела.