Иван Клулас - Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Можно представить себе этих придворных в черно-красных королевских ливреях [64] Ливрея — в данном случае придворное платье, «дарованное», то есть установленное государем. , постоянно чем-то занятых и перемещающихся по замку шумной толпой, сверкающей золотом и драгоценными камнями. На стол королева приказывала подавать самые изысканные блюда: устриц, луарских миног, форелей, косуль, фазанов на золотой и серебряной посуде и для «орошения» — бургундское вино.

Прежде чем отправиться в свои покои, королева шла в молельню: окроплялась святой водой из массивной серебряной чаши, украшенной семью бриллиантами, семью рубинами и десятью большими жемчужинами. Молилась она перед золоченым триптихом. Вернувшись в спальню, королева садилась в высокое кресло, чтобы ее убрали ко сну. Служанки стояли перед ней, как на миниатюре из часослова, выполненного Бурдишоном, или сидели на полу. Потом принимались за чтение: королева получила в подарок все 1140 томов, привезенных Карлом VII из Италии, и прибавила к ним несколько сотен рукописей. Еще она обладала сорока пятью картинами; среди них были: восемь изображений Христа, семь — Девы Марии, два — святого Иеронима, одно — Геркулеса и двадцать семь портретов, среди которых и портрет Лодовико Моро.

Много времени Анна проводила за туалетом. Ей готовили лохань с благоухающей водой, подогреваемую снизу огнем железной печки. Мылась она в небольшой комнатке, где висели мешочки из бараньей и телячьей кожи, наполненные душистой пудрой.

Иногда королева вставала ранним утром и отправлялась на охоту. Охоту она любила не меньше, чем король. У нее была личная свора: двадцать четырe собаки, среди них девять огромных борзых из Нижней Бретани в черных бархатных ошейниках, отделанных четырьмя горностаями. Охотилась она и с соколами, поэтому заботилась о том, чтобы крылатая команда была всегда в наилучшей форме. Однако не меньше она любила вместе с мужем загонять косуль с помощью леопарда и рыси — эта мода пришла из Италии, где в герцогстве Миланском король не раз видел такую охоту.

Обычно Людовик XII развлекал гостивших у него принцев и послов зрелищем преследования добычи его леопардами. В окрестностях Блуа больше всего он любил охотиться в богатых дичью Эроньере, Пон-ле-Руа и Плесси-ле-Туре. Уезжавшим гостям он дарил ловчих птиц разных видов, чтобы они могли охотиться вдоль рек или среди полей, коротая неблизкий обратный путь.

Когда после тяжелой болезни в середине своего царствования Людовик XII удалился в Плесси для восстановления здоровья, не имея возможности охотиться, он развлекался, глядя, как стреляют его лучники, а потом бешено скачут, загоняя кабанов в чащу парка. Если он находил подходящие места для охоты, то, бросив все дела, останавливался там, чтобы вволю поохотиться. Так, во время возвращения из Италии, по дороге к королеве, он на неделю задержался в окрестностях Гренобля ради крупной дичи и соколиной охоты. На псовой охоте, не жалея лошади, он первым бросался в погоню, так что однажды, во время преследования огромного оленя, изможденная лошадь внезапно рухнула под ним, и он вывихнул себе плечо.

Людовик XI ограничил право дворян на охоту, а Людовик XII щедро пожаловал им специальное разрешение и даже даровал его тем новым подданным в Италии, которые раньше им не пользовались. Отныне они могли вволю напускать ястребов на перепелок и куропаток, правда, при условии, что внесли за это плату в королевскую казну.

Чтобы страсть к охоте увлекла наследника трона — герцога Ангулемского, получившего впоследствии в один прекрасный день титул «отца псовой охоты», от короля не потребовалось, вероятно, больших усилий: он всего лишь брал юного принца с собой.

Когда позволяло здоровье, королева Анна не упускала случая отправиться на охоту с придворными дамами. Но при этом она не переставала оставаться хозяйкой дома и заботливой матерью, посвящая все свое время детям, в которых души не чаяла. Она подбирала им кормилиц и лекарей, способных следить за их здоровьем и давать об этом точный отчет. Несмотря на беспрестанную заботу, сохранить жизнь маленьким хрупким созданиям было очень сложно. После нескольких лет постоянных рождений и смертей королева впала в мрачную набожность. Она обосновалась на третьем этаже замка в Амбуазе, ее покои располагались рядом с алтарем капеллы и сообщались с ней. Из окна была видна река, а вдали — город Амбуаз. Были видны также люди, проходившие по внутреннему дворику, а перед старым зданием Карла Орлеанского — место, где расквартировалась бретонская гвардия, насыпная земляная площадка под названием Перш-о-Бретон, что означает «насест для бретонцев». В своем уединении королева терпеливо ожидала рождения наследника, но младенец либо рождался мертвым, либо вскоре умирал. Кроме Клод выжил еще лишь один ребенок: маленькая принцесса Рене, родившаяся в 1512 году.

Принцесса Клод занимала в то время покои, сообщавшиеся с апартаментами матери через приемный зал. Перед комнатой находился будуар, затянутый желтым шелком. Кровать окружали резные ларцы: один из них представлял сцену турнира, на другом, усеянном цветами лилии, изображалось Благовещенье. Еще в комнате стоял стул с высокой спинкой и балдахином, скамеечка, аналой с триптихом, изображающим Рождество, шестиугольное венецианское зеркало, украшенное цветами лилии и пальмовыми ветвями, полоскательница и, наконец, буфет с вазами, кувшинами для воды, серебряными подсвечниками и итальянскими фаянсами.

Капелла [65] Капелла (каплица, часовня) — семейная церковь, служившая усыпальницей для членов семьи. В Средние века капеллы начали возводить как отдельно стоящие постройки, а также в качестве приделов городских соборов. Если в капелле нет алтаря, там совершают только требы, литургию не служат. Сен-Кале была совсем близко, ее полностью реконструировали. Королева Анна оформила ее великолепной живописью лучших мастеров того времени.

Повседневная жизнь в этой комфортной резиденции текла спокойно и безмятежно. В погожие дни королевская семья находила приятным совершить небольшую прогулку в прекрасные сады, повелением короля устроенные мэтром-садовником Амбуаза, Пачелло де Меркольяно, к западу от замка. От самого жилища короля туда вела галерея через ров по каменному мосту. Сначала попадали в нижний сад — просторную прямоугольную площадку, поддерживаемую и защищаемую громадными каменными стенами. Аллеи делили ее на регулярные участки с цветниками геометрического рисунка. Маленький павильон, построенный в виде замка из известняка и кирпича, удобное место для отдыха и встреч, носил имя Анны Бретонской. Посреди сада стоял другой павильон, внутри него под аспидным [66] Аспидный ( греч . iaspis — яшма) — сланцевый, шиферный. Аспидный сланец — плотная разновидность глинистого сланца, легко распадается на тонкие пластинки; используется для изготовления грифельных (аспидных) досок и как кровельный материал. куполом с лантерной [67] Лантерна ( лат . lanterna — фонарь, лампа) — в архитектуре итальянского Ренессанса, затем в европейской архитектуре классицизма и барокко небольшая башенка, завершающая купол здания, через окна которой освещается внутреннее подкупольное пространство; другими словами — световой фонарь. Иногда фонарем называют еще эркер, но это — закрытый балкон или лоджия на фасаде здания. , украшенным позолоченным изображением Архангела Михаила, находился красивый фонтан белого мрамора. Из нижнего сада поднимались на две другие террасы, ступенями расположенные друг над другом: сад Бретонри и верхний сад с большим колодцем и механизмом для зачерпывания воды.