Чарлз Поулсен - Английские бунтари

У Джеффриса было всего четыре помощника, а обвиняемых — много сотен, поэтому обычно судили их сразу большими группами. Например, в Дорчестере уже в первый день перед судом предстали сразу 98 человек, 30 из которых виновными себя не признавали.

Все они были приговорены к повешению не до полного удушения, потрошению и четвертованию. Только за девять дней Джеффрис вынес смертный приговор 1336 повстанцам. Палачи не успевали справляться со своими обязанностями: несмотря даже на то, что им в помощь привлекались профессиональные мясники, потрошение и четвертование отнимало столь много времени, что многих осужденных вместо этого клеймили и продавали в рабство на сахарные плантации в Вест-Индию. Благородные дворяне не жалели усилий, чтобы заполучить в «подарок» партию таких бесплатных невольников.

Мало кому из сподвижников Монмаута удалось вернуться домой, но их дела, их страстное стремление к свободе, равно как и последовавшее за этим беспримерно жестокое наказание, не умерли — они продолжали жить в сказаниях и легендах, которые сложил о них английский народ.

Спустя всего три года влиятельные виги в союзе с укрепившей свои позиции национальной плутократией решили избавиться от ставшего им неугодным короля Якова, но не с помощью вооруженной народной армии, а предложив мужу его дочери, штатгальтеру Голландии Вильгельму Оранскому, вторгнуться в страну и стать королем Англии. В 1688 г. Вильгельм высадился с огромной армией иностранных наемников в Торбее, где к нему присоединилось множество бывших сторонников короля, еще совсем недавно ревностно помогавших ему расправляться с восстанием Монмаута. Якову пришлось бежать из страны, факт же постыдного предательства со стороны едва ли не всего английского государственного аппарата впоследствии получил название «Славной революции» 1688 г. Видно, не зря сэр Джон Харрингтон с горькой иронией писал:

«Славная революция» 1688 г., за которой последовало принятие так называемого «Билля о правах» [76] «Билль о правах» был принят в октябре 1689 г., спустя год после бескровной победы «Славной революции» и воцарения на английском престоле Вильгельма Оранского. Он разграничивал права короля и парламента, причем король лишался существенных привилегий: приостановки действия законов, сбора налогов, набора и содержания армии в мирное время и т. д. Все это король отныне мог делать только с согласия парламента. — Прим. ред. , создала реальные предпосылки для ускоренного роста новых социальных сословий промышленников, коммерсантов и финансистов, в то время как последовавшие за ней несколько удачных войн, равно как и захват обширных колоний к востоку и западу от Англии, открыли поистине неисчерпаемые возможности для дальнейшего обогащения торговых кругов королевства. Английское сукно, производимое в тысячах надомных мастерских, по-прежнему доминировало на европейских и, конечно, мировых рынках. Немало предприимчивых горожан сколотили состояние, а затем, купив поместье и землю, сделались «джентльменами» (что, естественно, распространялось и на их потомков) благодаря так называемому «золотому треугольнику», под которым имелась в виду следующая многоходовая авантюра: груженный английским сукном корабль отправлялся в один из африканских портов, где сукно продавалось, а на вырученные деньги у работорговцев приобретались похищенные африканские невольники; их перевозили к берегам Вест-Индии или Америки, поскольку там за них давали хорошие деньги, после чего корабль возвращался домой с грузом сахара или табака, которые выгодно сбывались в родной Англии.

«Промышленная революция» — так были названы радикальные изменения в образе жизни и методах промышленного производства, происходившие в Англии с середины XVIII в. и ставшие возможными прежде всего в результате непрерывного увеличения объемов имеющегося в наличии инвестиционного капитала. В течение менее чем одного столетия аграрная Англия крестьян и ремесленников превратилась в страну, большую часть населения которой составляли живущие в городах работники наемного труда.

Переход к прогрессивным научным методам широкомасштабного сельскохозяйственного производства потребовал существенного укрупнения посевных площадей, что в свою очередь привело к стремительному росту урожайности и производительности аграрного труда. С другой стороны, создание стабильной кормовой базы на основе турнепса, клевера и аналогичных «новых» культур положило конец как традиционной расточительной системе хозяйствования, когда около трети возделываемых земель приходилось в течение года держать под паром, так и массовому забою скота в осенний период. Количество и качество домашнего скота неуклонно росло, и со временем свежее мясо стало доступным для населения в течение круглого года. На практике все это означало, что для производства большего объема продуктов питания требовалось все меньше и меньше работников, поэтому вскоре множество крестьян, мелких фермеров и тех, кто сочетал кустарный промысел с обработкой собственного участка, оказались полностью лишенными земли — источника существования, а затем и крова. В этой ситуации у них не оставалось иного выбора, кроме как искать работу по найму на новых фермах и производствах, или влачить жалкое существование на благотворительное пособие, или же оказаться в работном доме.

Вспоминая свои детские годы, пришедшиеся на время до промышленной революции, один пожилой чулочных дел мастер как бы в упрек новым временам писал: «Они (чулочники) жили в сравнительной легкости и изобилии, пользуясь правом на выпас на общественной земле свиньи, домашней птицы, а иногда и коровы. У каждого из них имелся огород, бочонок домашнего эля, рабочая одежда, выходной костюм и масса свободного времени».

В тон ему, только не жалуясь, а страстно обвиняя, звучит популярное четверостишие тех времен:

Появление новых машин, и прежде всего парового источника энергии, положило начало постепенному процессу замены ручного труда машинным, ознаменовав собой принципиально новую эру промышленного производства. Предприимчивые дельцы лихорадочно строили огромные здания, которые получили название «фабрик», там они устанавливали станки и другие механизмы, приводимые в движение силой пара. Оплатив стоимость строительства зданий, оборудования и затраченного труда, они, естественно, считали своей законной собственностью и конечный продукт. Так зарождалось товарное производство — процесс, который мы давно уже привыкли принимать как нечто само собой разумеющееся, но для тех времен он стал поистине революционным нововведением, основной составной частью зарождавшейся капиталистической системы хозяйствования. К тому же периоду относятся и первые попытки ввести разделение труда на производстве, в результате чего рабочий постепенно лишался и радости созидательного труда, и законной гордости мастера за изготовленное лично им изделие.