Михаил Бойцов - Зодчие, конунги, понтифики в средневековой Европе

XXIV. О страхе, внушаемом сновидениями

XXV. О сострадании

XXVI. О бесчисленном множестве недугов

XXVII. О внезапных несчастьях

XXVIII. О разнообразных мучениях

XXIX. О некоем страшном злодеянии: как женщина съела своего ребенка

XXX. О том, как невиновного подчас наказывают, а виновного отпускают

«Для чего вышел я из утробы матери моей, чтобы видеть труды и скорби, и чтобы дни мои исчезали в бесславии?» (Иер 20: 18). Если так говорил тот, кого Бог освятил еще во чреве, то что скажу о себе я, которого матерь моя породила во грехе? Увы мне, скажу: О матерь моя, для чего родила ты меня, сына горечи и скорби? «Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева? Зачем приняли меня колени? зачем было мне сосать сосцы» (Иов 3: 11–12), рожденному «на сожжение и в пищу огню» (Ис 9: 5)? О если бы я был умерщвлен во чреве , «так, чтобы мать моя была мне гробом и чрево ее вечно беременным» (Иер 20: 17). «Пусть бы я, как небывший, из чрева перенесен был во гроб!» (Иов 10: 19). Кто же даст глазам моим источник слез, чтобы оплакать ничтожность человеческого рождения, греховность жизни и постыдную кончину? Рассудим же со слезами, из чего сотворен человек, что он творит и чем он станет. Воистину сотворен человек из земли, зачат во грехе, рожден для наказания. Творит зло, которое ему не дозволено, совершает деяния постыдные, которые ему не подобают, и поступки тщетные, которые пользы не приносят. Обращается же человек в пищу огню, во снедь червю, в ком гноя. Расскажу об этом более ясно и полно. Человек сотворен из персти, праха, пепла и, что гнусней всего, из мерзейшего семени. Зачат в вожделении плоти, в пылу желания, в зловонии похоти и, что хуже всего, в греховном падении. Рожден для тягот, страха, страданий и, что ужасней всего, для смерти. Творит зло, которым оскорбляет Бога, ближнего и себя самого. Творит дела тщетные и ничтожные, которыми оскверняет себя, свое доброе имя, свою совесть. Творит суету, пренебрегая важным, полезным, необходимым. Станет пищей огню негасимому, что беспрестанно пылает и сожигает; снедью червю, что всегда угрызает и снедает, комом гноя, грязным и смердящим.

«И создал Господь Бог человека из праха земного» (Быт 2: 7). Земля же достоинством своим уступает прочим стихиям. Звезды и небесные тела сотворил Бог из огня, дуновения ветров создал из воздуха, рыб и птиц — из воды, человека и животных — из земли. Пусть же человек, взглянув на водные создания, найдет себя ничтожным; видя воздушные, признает себя ничтожней; созерцая же огненные, сочтет себя ничтожнейшим. Не возможет он ни равняться с небесами, ни превозноситься над землей, ибо увидит себя равным животному и сходным скоту признает. «Ибо участь сынов человеческих и участь животных — участь одна: как те умирают, так умирают и эти… и нет у человека преимущества перед скотом… все произошло из праха и все возвратится в прах» (Еккл 3: 19–20). Сии слова принадлежат наимудрейшему Соломону. Что же есть человек, как не глина и прах? Потому молвит он Богу: «Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня, и в прах обратил меня?» (Иов 10: 9). Бог же ему: «Прах ты и в прах возвратишься» (Быт 3: 19). И сказано: «Я уподобился грязи и стал, как прах и пепел» (Иов 30: 19). Грязь получается из воды и глины так, что оба вещества сохраняются. Пепел же происходит из огня и дерева, но оба они исчезают. Тайна сего ясна, но следует по-иному истолковать ее. Так чем же ты гордишься, прах? Чем превозносишься, персть? Чем хвалишься, пепел?

Возможно, ты ответишь, что только Адам был создан из праха земного, ты же произошел от человеческого семени. Но «кто может родиться чистым от нечистого семени?» (Иов 14: 4). «Что такое человек, чтобы быть ему чистым, и чтобы рожденному женщиною быть праведным?» (Иов 15: 14). Ибо «вот, я в беззакониях зачат, и во грехах родила меня матерь моя» (Пс 50: 7). Не в одном лишь беззаконии зачат, не в одном только грехе, но во многих беззакониях и многих грехах. В беззакониях и грехах собственных, но также и чужих. Ибо зачатие бывает двояко: есть зачатие семени, есть же зачатие естества. Первое совершают, во втором получают свойства. Родители совершают первое. Потомство получает пороки во втором. Кто не знает, что даже соитие супругов не лишено вожделения плоти, пыла желания и зловония похоти? Потому зачатое семя осквернено, запятнано, опорочено. И душа, вложенная в это семя, принимает на себя пятно греха, скверну вины и нечистоты беззакония. Так нечистый сосуд делает нечистой влитую жидкость. Так человек, прикоснувшись к грязи, сам становится грязным.

Душа же имеет три природные способности, или силы: разумную, дабы различать добро и зло; раздражительную, дабы отвергать зло; желающую, дабы стремиться к добру. Но с самого начала эти три способности развращаются тремя противоположными им грехами. Разумная сила — неведением, дабы не различать добра и зла; раздражительная сила — гневливостью, дабы отвергать добро; желающая сила — вожделением, дабы стремиться ко злу. И так первая из них рождает проступок (delictum), последняя — грех (peccatum), а средняя — то и другое. Ибо проступок состоит в том, чтобы не делать должного. Грех же — делать недолжное. И эти три порока приходят с помощью трех соблазнов извращенной плоти. Ибо при плотском сношении усыпляется взор разума, чтобы посеять неведение, возбуждается похоть, чтобы насадить гнев, пресыщается желание, чтобы вызвать страсть. Вот каково самовластие плоти, закон членов, основание греха, недуг естества, пища смерти. Без сего никто не родится, никто не умирает. И хотя вина за эти пороки подчас смывается, но не преходит их действие. Итак, «если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин 1: 8). О тяжкая нужда! О несчастное состояние! Прежде, нежели согрешим, мы уже связаны грехом. Прежде, нежели преступим закон, уже держимы беззаконием. «Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, и смерть перешла во всех человеков» (Рим 5: 12). Не сказано ли: «Отцы ели горький виноград, а у детей на зубах оскомина» (Иер 31: 29)?

Но послушай, чем питается плод во чреве. Менструальной кровью! Ведь женщины перестают испускать ее после зачатия, чтобы этой кровью питался зачатый плод. Говорят, что кровь эта столь гнусна и нечиста, что от соприкосновения с ней не родятся плоды, деревья сохнут и не дают побегов, травы умирают. Если же от нее вкусит собака, тотчас впадает в бешенство.

Зачатый во чреве плод приобретает порок семени, потому бывает, что младенцы рождаются прокаженными или с несоразмерными частями тела. И согласно Закону Моисееву женщина, из которой истекает такая кровь, считается нечистой (Лев 15: 19–24; 18: 19). Если же кто возляжет с ней, повинен смерти (Лев 20: 18). Из-за нечистоты менструальных кровей Законом Моисеевым предписано, чтобы женщина, родившая сына, не входила во Храм сорок дней, родившая же дочь — семьдесят (Лев 12).