Борис Соколов - Рейх. История германской империи

Осенью 1944 года, когда безнадежность положения Рейха мало у кого вызывала сомнение, Гитлер говорил своему врачу Эрвину Гизингу: «В июне 1941 г. я начал борьбу с молохом большевизма, и я доведу ее до победного конца. Единственный противник, хоть в какой-то мере достойный меня, – это Сталин. Я высоко оцениваю его за то, что он сделал из России… и за его военные достижения. Но в конечном итоге волна большевизма разобьется о стальное национал-социалистическое мировоззрение, и я растопчу это восточноазиатское отродье. Два моих других противника – Черчилль и Рузвельт – не представляют собой никакой силы ни в политическом, ни в военном плане. Англия окончательно рухнет, и от ее мировой империи не останется ничего. Америка поглотит все то, что еще останется, а английская империя будет вычеркнута из истории. Я не могу понять глупости этих людей. Они совершенно не видят, какую опасность представляет большевизм, и не понимают, что рубят сук, на котором сидят. Мне хотелось бы, чтобы обе эти державы признали, пока еще не поздно, что они борются не на той стороне, и я отчетливо вижу тот момент, когда стану… стрелкой весов между русскими и англо-американцами. Провидение подсказало мне… что не может быть никаких соглашений с большевизмом, и я никогда не подам руки России».

Поражения, поставившие Рейх на край пропасти, заставили его руководителей обратить более пристальное внимание на РОА и попытаться с помощью генерала Власова и его соратников избежать тотального разгрома. Еще 16 апреля 1943 года, вскоре после создания командования восточных войск, ведавшего коллаборационистскими формированиями, начальник штаба группы армий «Север» генерал Кинцель, критикуя уставы, предназначенные для этих формирований, писал командующему восточными войсками генералу Гельмиху, что в них обходится главный вопрос: «Что будет с их, бойцов восточных войск, Родиной после войны?», поскольку совершенно неверно думать, что они «сражаются на стороне Германии из благодарности за освобождение от большевизма». «Для бойцов восточных войск на самом деле вопрос стоит так: перейдем ли мы из большевистского рабства в рабство германское или мы боремся за свободу и независимость своей Родины?» Для того чтобы такого рода предположение получило хотя бы формальное одобрение, потребовался разгром немецких войск во Франции и Белоруссии летом 1944 года. 14 сентября Власов был принят Гиммлером. Командующему РОА было обещано сохранение России в границах на 1 сентября 1939 года при условии широкой автономии для нерусских народов и казачьих областей. Гитлер и Гиммлер согласились на формирование 1-й дивизии РОА (600-й пехотной). В январе 1945 года начала формироваться и 2-я дивизия РОА (650-я пехотная). Тогда, осенью 1944 года, Германия готовилась к контрнаступлению в Арденнах, рассчитывая нанести решающее поражение западным союзникам и принудить их к сепаратному миру. После этого рассчитывали бросить все силы на Восток и разгромить Красную Армию. Здесь-то и должны были сыграть свою роль дивизии РОА. К тому времени мечты о «жизненном пространстве» на Востоке стали химерой. Гиммлер обещал Власову власть в России, но понимал: генералу никогда не бывать в Кремле. Участие солдат РОА в боевых действиях, по замыслу немцев, должно было деморализовать красноармейцев, вызвать массовое дезертирство и тем облегчить положение вермахта, позволить германским войскам затянуть войну. Но в бой власовские дивизии вступили всего лишь в апреле 1945 года, когда перебегать из Красной Армии на сторону немцев и РОА могли либо сумасшедшие, либо те, кто, не зная о ялтинских договоренностях, надеялся укрыться на территории, занятой англо-американскими войсками. Да и сами власовцы очень скоро ушли с фронта, рассчитывая сдаться западным союзникам. По пути туда они 6 мая вошли в Прагу, оказав помошь чешским повстанцам, сражавшимся с эсэсовскими частями. Но узнав, что Прагу займет Красная Армия, бойцы РОА покинули столицу Чехословакии. Почти все они во главе с Власовым и другими генералами были выданы Советскому Союзу Англией и США. Из более чем 50 тысяч власовцев не более 10 тысяч избежали выдачи. Та же печальная судьба постигла донских и кубанских казаков, сражавшихся на стороне Германии.

Тем временем еще в октябре 1944 года Гитлер принял решение о проведении в декабре широкомасштабного наступления в Арденнах с участием двух танковых армий. Целью наступления был захват порта Антверпен. Расчет был на то, что с падением Антверпена условия снабжения союзных войск резко ухудшатся. Немцы надеялись захватить также Брюссель и большую часть бельгийской территории, разгромив более одной трети всех действовавших на Западном фронте американских дивизий. Американские войска обладали меньшим боевым опытом, чем британские, и немецкое командование полагало, что с ними будет легче справиться. К началу октября 1944 года вермахт располагал на Западе 28 пехотными дивизиями, 3 парашютными дивизиями, 3 моторизованными дивизиями, 4 танковыми дивизиями, а также боевыми группами и остатками ранее разгромленных соединений, чья сила была эквивалентна примерно 4 дивизиям. Кроме того, в стадии формирования находились 6 пехотных дивизий из запасных частей. В Италии немцы имели 20 пехотных и горнострелковых дивизий.

Эберхард Кинзель (1897–1945) – генерал вермахта нацистской Германии во время Второй мировой войны, командовавший несколькими дивизиями

Наступление началось 16 декабря, когда установилась ненастная погода и союзники не могли воспользоваться своим превосходством в воздухе. В первые дни боев 200 тысячам немецких солдат и офицеров противостояли только 83 тысячи американских. Наступающие обладали также двукратным превосходством в танках. Немцам к 21 декабря удалось захватить важный транспортный узел Сен-Вит, разбить 106-ю и 99-ю американские пехотные дивизии и окружить в Бастони, где находились крупные склады горючего, которого так не хватало немецким танкам, 101-ю американскую воздушно-десантную дивизию. Однако стойкость защитников Бастони, важного узла дорог, сорвала немецкие планы быстрого продвижения к Маасу. 21 декабря с улучшением погоды начала активно действовать союзная авиация, в конце концов остановившая продвижение германских танковых колонн. 1 января 700 немецких самолетов бомбили аэродромы союзников в Бельгии, Голландии и Франции, уничтожив 156 машин. В тот же день началось немецкое наступление в Эльзасе. В первые два дня оно имело успех, но уже 4 января немцы были остановлены контратакой союзных войск. На следующий день перешла в наступление группа армий «Верхний Рейн», которой номинально командовал рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, и оттеснила необстрелянные американские части, только что прибывшие на фронт, почти до самого Страсбурга. Здесь американские резервы остановили неприятеля. Наступление же 19-й немецкой армии от Кольмара было остановлено французскими войсками в 30 милях от Страсбурга у последнего моста перед городом. 4 января немецкие танковые дивизии начали отходить от Бастони, чтобы помочь 6-й танковой армии СС, подвергавшейся сильным контрударам. Уже 8 января Гитлер санкционировал вывод с фронта четырех ее дивизий для переброски на Восточный фронт, где ожидалось советское наступление. Однако они предназначались не для его отражения, а для контрнаступления в Венгрии с целью деблокады окруженного Будапешта. В середине января англо-американская авиация вывела из строя железнодорожные пути и подвижной состав, а также много танков и автомашин. К концу месяца немцы отступили на исходные позиции как в Арденнах, так и в Эльзасе. Потери американцев составили 19 тысяч убитыми, 15 тысяч пленными и 47 тысяч ранеными. Англичане потеряли 200 убитых и 1200 раненых. Потери французских войск составили несколько сот убитыми и ранеными. Сколько-нибудь достоверных данных о потерях немцев в Арденнском сражении нет, но можно предположить, что они были не меньше, чем потери союзников. По американской оценке, немецкие потери в Арденнах составили около 90 тысяч человек.